Прошлый год для украинского кино прошел под фейерверковыми огнями — только самые ленивые не повторяли, что вот, наконец, поехали, что в кинематографическом космосе теперь и наши летают. Опять, как когда-то. И таки летают, хотя любителей смотреть на их полеты пока негусто. Однако это дело времени... А пока хочется задуматься над тем, с чем приходят в кино, собственно, в нашу общую жизнь молодые кинематографисты.
ДО СИХ ПОР ХОРОШО БЫЛО...
Недавно мне посчастливилось в Тернополе на ІІ Всеукраинском форуме «Кінохвиля» посмотреть программу молодых режиссеров. Когда смотришь не один и не два, а с десяток фильмов людей одного поколения (им всем где-то около 30-ти лет), более четко понимаешь их философию и их мировоззренческие установки. К тому же значительная часть этой молодежи сама объединилась в общественную организацию СУК (Современное украинское кино) и не только продуцирует, но и распространяет, популяризирует свои фильмы. Коммерческие интересы здесь пока игнорируются, и с этим трудно не согласиться: ты сначала заяви о себе, а уж потом думай о достижениях и доходах от своей работы. Так было, скажем, не раз, в новейшем американском кино...
Один из лидеров СУК, Филипп Сотниченко презентовал в Тернополе два фильма — «Гвоздь» и «Технический перерыв» (последний уже успел получить награду на престижном Таллиннском кинофестивале). «Гвоздь» я уже видел раньше, однако новое свидание с фильмом позволило уточнить некоторые акценты. Потому что при первом просмотре какие-то нюансы не очень четко прописались в моем зрительском воображении. Режиссер соединил в одном экранном теле две съемки семейного типа. Встреча семьи, которая в настоящее время живет на две страны. Встреча на киевской квартире, хозяйка которой мне хорошо знакома — блестящий театровед Валентина Игоревна Заболотная (к сожалению, не так давно отошла в мир иной) и ее муж, которого я тоже знал, Александр Самсонович Заболотный (кстати, основатель Киевского Молодого театра).
У самой молодой из участников семейного действа, которая живет и работает сейчас в Швейцарии, по-видимому, имеются определенные проблемы с собственной идентификацией. Фильм о том, как эта проблема преодолевается. А очень просто — с помощью простого гвоздя, на который крепится к стене родного дома документ. Главный месседж картины, как я ее понял: ищите историю в себе, в своих семейных скрепах, не распинайте себя, не прибивайте чужими гвоздями к кресту не вами рожденной и прожитой истории. Собственно, и искать не нужно — вот же она, эта история, в родных и близких тебе людях...
Среди всего прочего, кто-то рассказывает анекдот. Как родился мальчик, рос себе и рос и ничего не говорил. Все уже с этим смирились в семье. И вдруг, уже в 12 лет, сидя за столом, он попросил сахара к чаю: забыли ему подать. Как, удивились все, так ты умеешь разговаривать? Почему же молчал до сих пор? Ответ: потому что до сих пор и так было хорошо...
Следующий фильм Сотниченко — 29-минутный «Технический перерыв» (на фото). История, выстроенная (так объяснил мне сам режиссер, поскольку я засомневался в реальности воспроизведенного на экране) на настоящих историях. Героиня ленты продавщица в супермаркете, работающая «на кассе». Посреди дня небольшое «Интермеццо», тот самый технический перерыв. Получасовой. То есть ровно столько, сколько длится фильм, мы будто видим историю в ее реальном времени. Так, будто она снята одним кадром — прилепилась камера к героине (исполнительница главной роли актриса любительского театра Нина Тарадуева) и не отпускает. Не моргая всматриваясь во все подробности ее поведения — и привычную кражу в «родном» супермаркете (краденое продается потом на базаре), и длиннющий проход по городу (снимали в Ржищеве), со всеми непривлекательными его пейзажами и интерьерами, и в конце концов выкидыш... Так выясняется, что женщина беременна и с ней происходит то, что происходит — под надзором той же неотрывно снимающей камеры: плод покинул ее грешное тело. А она сама возвращается на свое рабочее место, убрав табличку «технический перерыв».
В комментарии жюри Таллиннского фестиваля «Темные ночи» относительно картины Сотниченко есть красноречивое определение: «Фильм как эмоциональная пощечина». Действительно, это пощечина украинскому обществу, которое обычно не замечает подобных историй. Не замечают эту пощечину и сами герои и героини. Так как главный шок ленты состоит в том, что все увиденное нами происходит для женщины будто в полусне, как говорится, на автомате. Автоматизм кражи, автоматизм оплодотворения и потери (якобы драматичной, но только «якобы») плода. Мы живем в том же полусне, не стоит ли проснуться наконец — таким выглядит пафос этого абсолютно беспафосного кинопослания.
БРУТАЛЬНОЕ НАСЛЕДИЕ
В последнее время довольно часто цитируют фразу Генрика Ибсена, из другой оперы, но такой же переломной (переломили тогда все, на что способны были в исторической и деструктивной ярости): «Юность — это отплата». То есть придут молодые и наведут порядок, обновят моральные основы, накажут тех, кто развалил моральную вертикаль, сделав черное белым, а белое — красным от крови...
От молодых мастеров в конечном итоге чего-то подобного мы и ожидаем — бунта против устоявшегося, против стереотипов аморальности и злодеяния. Есть ли признаки бунта в работах нынешней молодежи?
Есть, и в фильмах Сотниченко мы это уже увидели. Или еще пример — картина «Кровь» другого лидера СУК, режиссера и продюсера Валерии Сочивец. О грубости первого сексуального опыта, который уже в начале ленты рифмуется с жестким ударом героини о решетки. Собственно это рассказ о первых кровоподтеках и о первой крови — они свои и их нужно получить, иначе жизнь не начнется как твоя жизнь, а как у кого-то и зачем-то одолженная...
В фильме «Сирень» Екатерина Горностай воспроизводит встречу пяти приятельниц, каждой из которых по 29, у каждой свои проблемы и своя жизнь. И своя потребность в счастье, пусть и призрачном, найденном в пятилепестковом цветке сирени. Как объяснила режиссер, актрисы не имели четко фиксированного диалогового текста, следовательно, в значительной степени шли от собственного опыта и собственного умения этот опыт интерпретировать. А еще — эффектная и эффективная визуальная образность: героини ленты все еще в стадии цветения, однако пора и о плодоношении подумать.
В итоге достаточно сильная, как по мне, работа, где аккумулирована жизненная проблематика молодого поколения — с выразительным женским лицом. Говорю это без иронии, женщин в новом кинематографическом поколении все больше, и они все увереннее заявляют о своем праве анализировать свои рефлексии относительно окружающего мира.
Впрочем, мужчины среди режиссеров все еще встречаются и им тоже не чужды собственные рассуждения относительно того, какими являются современные мужчины. Инфантильные слишком, вот наблюдение Павла Острикова в картине «Выпуск 97» (кстати, в титрах обозначено, что это производство ОО «СУК»). Через двадцать лет встречаются двое одноклассников, он и она. Он когда-то был влюблен в нее, он, так и не женившись, не создав семью, сразу загорается, тот хворост давний все еще сухой и хорошо горит. Вот только она не слишком настроена греться вокруг того огня — иной жизненный опыт настроил ее слишком прагматично и даже прозаично.
Основной персонаж фильма Острикова — тот, кого когда-то, в 1970-х, называли «чудиком», человеком, умудрившимся не попасть ни в одну житейскую лужу. Таким образом, чистенький и чудаковатый, его реакции на мир искренни и непосредственны. Вот только мир сделался еще грубее, чем был раньше. Жаль героя, который не герой, а просто добрый, прекрасный человек, ковыряющийся в архаичной телевизионной технике в надежде пробудить в ней новые энергии. Четкая и продуманная работа режиссера, который хорошо чувствует реальность: и видимую ее часть, и скрытую. Таким является общее впечатление от поколения, которое все решительнее заявляет о себе в настоящее время в кино.
P.S. 24 января в Доме кино (ул. Саксаганского, 6) состоится показ фильмов ОО «СУК»: «Послевкусие» Юрия Катынского, а также тех, о которых шла речь в моем тексте, — «Выпуск 97», «Сирень», «Технический перерыв».
