Количество ученых, ныне проживающих на земле, больше, чем за всю историю человечества в сумме. А вот количество артистов на душу населения статистику не заинтересовало. При этом очевидным фактом является то, что жизнь все больше театрализуется. Как и то, что, возможно, из-за неразделимости с днем сегодняшним, с его правдой чувств сам театр детеатрализуется. Совсем недавно можно было увидеть артистов с характерным гримом, наклеенными носами, накладными лысинами и пр. Уже давно из театров исчезли суфлеры. Диву даешься, как в головах удерживаются горы текста, да еще из нескольких спектаклей, которые играются раза два в месяц.
Исторические атрибуты классической драматургии подаются эскизно в костюмах, декорациях, музыке. Кажется, человечество всеми доступными инструментами стремится к глубинному познанию себя в координации со всем сущим в этом мире. И тем более выявляется смысл творчества в способности убеждать отнюдь в не очевидном, в способности открывать не банальные, а скрытые истины человеко- и мироустройства.
В служении театру достичь состояния притягательной доверительности, легкости эмоционального сближения, убедительной искренности чувств означает достичь качества звезды. Этим качеством в полной мере обладает Ада Николаевна Роговцева. Каждый раз, когда ее называют «живой легендой украинского театра», она принимает высокую оценку с благодарностью и самоиронией, хотя немало приложила усилий для закрепления за собой этого титула.
Гордон Крэг написал: «Я видел представление «Вишневого сада» в Москве, и читать пьесу после этого было столь же трудно, как после оперы читать либретто — отсутствовала музыка. Это делает честь актерам и Чехову».
Неслучайно легендой стала работа Роговцевой в спектакле «Варшавская мелодия», поставленном Эдуардом Митницким. Столь же высокие ноты чувств в роли Книппер-Чеховой одарили завидным долголетием спектакль Михаила Резниковича «Насмешливое мое счастье», который теперь уже с Наталией Долей в этой же роли идет в театре Леси Украинки уже 20 лет с перерывом на три сезона, во время которого он игрался как спектакль-воспоминание «Надо жить...» в театре «Сузір’я».
Это было время купонов, пайков и бытовой безнадежности. Но как же после третьего звонка в каждом мускуле актрисы закипала жизнь! Как струны души ее начинали звучать с выходом на сцену, как послушен был голос, как все существо ее было идеально настроено!
«Актер всегда должен гореть. Его жизнь — оптимистическая трагедия», — провозгласила Людмила Гурченко.
Кинолегендой Роговцевой стала роль в фильме «Салют, Мария!» режиссера Иосифа Хейфица.
Актерская судьба Ады Николаевны богата ролями-мифами. Хотя, будь она московской актрисой, мифы эти наверняка были бы еще более зычными. Долгая и прекрасная судьба Любови Орловой — это всего лишь 12 ролей в кино. Киномиф Фаины Раневской сложился из великих эпизодов и всего лишь двух главных ролей. Что же единит Роговцеву со звездами театра и кино не в рамках национального производителя, а в безграничности профессии актера?
Прежде всего, это дар магнетического воздействия на зрителя. И еще — способность наслаждаться процессом природного актерского творчества. Еще — бесстрашие преувеличения на сцене и умение его оправдать. Пристрастие к смелому сочетанию трагического и комического. Влюбленность в неистощимость импровизации. Талант выносить сценические образы за пределы временных и национальных корней. Что же касается черт украинского характера, то их она сознательно идеализирует и романтизирует. Тому доказательство — стихи актрисы, две книги воспоминаний «Мой Костя» и «Свидетельство о жизни», исполненные любовью к своей культуре, к своему народу, к своей земле.
Но даже самая счастливая жизнь в искусстве не бывает легкой. Судьба художника непременно драматична. Ада скрывается от ежеминутно обязывающей публичности в селе. Там покоятся ее муж и сын. Там она пишет свою третью книгу. Пишет ее в общении с нами. Пишет ее своими новыми ролями. Ибо еще одним из ее талантов есть дар надежды.
В спектакле «Похоже на счастье», поставленном в театре «Сузір’я» Катериной Степанковой, Ада Николаевна играет с артисткой Светланой Орличенко. За лучшее исполнение женской роли они обе были выдвинуты на премию «Киевская пектораль-2014». Роговцева победила. В том числе великодушием звезды, не позволившим притопить безусловно талантливую, но не столь опытную и известную молодую коллегу. Спектакль — о поисках нравственного родства. О нем говорится легко, весело, грустно, но самое главное — с острым ощущением жизненной необходимости нахождения его родными, близкими, незнакомыми, абсолютно всеми людьми. Оно способно дать спокойствие и твердость, уверенность. До него нужно вырасти. Им должно взрастить в себе цветок света надежды.
В наших взаимоотношениях с творческими личностями в искусстве есть коварный фактор — стереотип ожидания. Звезда должна быть загадочной. Может быть, капризной. И еще много какой, главное, не как все.
О Саре Бернар рассказывали, что играя в пятиактной трагедии главную роль, она осталась недовольной реакцией зала после первого акта, вызвала в антракте импресарио и заявила: «Если меня будут так же холодно принимать и дальше, я умру в третьем акте».
Наша звезда, как бы трудно ни было в жизни, как бы грустно ни было на душе, с третьим звонком включает все свое существо без остатка, чтобы сиянием своего дарования обогреть, вдохновить, укрепить веру в жизнь всегда дорогого, всегда близкого, всегда любимого Зрителя.
