Инна Брауде (род. в 1974 г.) – жительница Нью-Йорка, уроженка Киева. Переехала в США в 1991-ом. Окончила университет Стони Брук (социология и прикладная математика), последние 20 лет работает в независимом кино как ассистентка режиссера и второй режиссер. Принимала участие в таких проектах, как «Страна приключений» (с Джесси Айзенбергом и Кристин Стюарт, 2009), «Голодные сердца» (призы за лучшие женскую и мужскую роли Альбе Рорвахер и Адаму Драйверу на Венецианском фестивале, 2014) «Три поколения» (с Сюзан Сарандон, Наоми Уоттс, Эль Феннинг, 2015).
Переходом на новый уровень для нашей землячки стало полноправное продюсерство в малобюджетной картине «Завтра навсегда» (Tomorrow Ever After), сочетающей элементы драмы, комедии и утопической фантастики. Главную роль историка по имени Шейна играет режиссер фильма – 46-летняя Эйла Тир.
По сути, наше время показано глазами этой гостьи из ХХVІІ века, которая относится ко всем с детской открытостью и искренностью. Сюжет представляет собой инверсию классической истории о «благородном дикаре» – только дикарями здесь являются современные люди, а наблюдательницей выступает великодушная интеллектуалка из будущего. Фильм держится как единое целое именно ее интонацией, ее удивлением, ее жаждой сочувствия. Это скромное по форме, но содержательно сильное гуманистическое послание задело за живое опытных критиков. Одобрительные рецензии о «Завтра навсегда» опубликовали The Hollywood Reporter, Variety, Village Voice, Huffington Post. И, похоже, эти 15 минут славы для Эйли Тир и компании будут иметь длительное и интересное продолжение.
Мы встретились с Инной Брауде во время ее недавнего приезда в Киев.
ИНДУСТРИЯ
- Инна, так как ты оказалась в кинобизнесе?
- Окончила Нью-йоркскую киноакадемию, достаточно короткую программу, но там сразу дали в руки камеру. Я сняла два короткометражных фильма, мне понравилось. Последних 11 лет занимаюсь продюсерским делом.
- И что это конкретно?
- Непосредственно съемочный процесс.
- Каков объем твоей ответственности?
- Зависит от фильма. В основном – составить план и выполнить его. Сколько дней будем снимать, как разбить сценарий, нужны ли каскадеры, спецэффекты – все это разработать, хорошо представить. Обычно нужны дополнительные встречи, чтобы проговорить особо хитрые моменты, и все – набираем команду, выполняем план.
- Чем, собственно, отличаются независимые фильмы от Голливуда?
- Бюджет, профсоюзы, куча вещей. В целом, в Нью-Йорке блокбастеров снимается относительно мало, преимущественно - телевидение и независимые фильмы.
- Амбиции, конкуренция насколько влияют на общую атмосферу в индустрии?
- Каждый знает свое место, и все должны работать, как хорошо согласованный механизм. Как только отдано распоряжение – немедленно делают то, что должны сделать. В частности, моя работа второго режиссера заключается в том, чтобы эта машина работала идеально. Все эти люди не конкуренты друг другу, а члены одной команды, они не соревнуются, а взаимодействуют. И чем больший проект, тем лучше все функционирует.
ЗВЕЗДЫ
- Как работается со звездами?
- Звезды – тоже люди. Немного приходится подстраиваться под характер, под какие-то особенные требования, но особо зловредные мне не попадались. Все ведь, в конечном итоге, хотят снять хорошее кино.
- А с кем было лучше всего?
- Совершенно замечательная Эль Феннинг (звезда фильмов Софии и Френсиса Форда Копполы, в настоящее время 19 лет – Д.Д.). Моя любимая актриса. Из нее перла энергия, она ужасно обижалась, если на какую-то сцену вместо нее ставили каскадеров. Например, нужно было кататься на скейтборде, у нее плохо получалось, но все хотела делать сама. Любое время могла потратить, еще дубль, и еще, и еще, всегда первой прибегала на съемочную площадку с горящими глазами: «Давайте уже снимать!» Это, конечно, прекрасно. Сарандон так не делала. Человек любит свою работу, невзирая на известность или деньги.
- Хорошие актеры, по моим наблюдениям - как солдаты. Если делают, то уже делают.
- Это так. И с Сарандон так же. Она хотя и вредная, на съемки опаздывала, капризничала, и то ей не так, и это, но вот вошла – и комната осветилась. Причем пришла сказать какую-то гадость. Но неважно – лампочка горит.
АМЕРИКА/ЕВРОПА
- В чем отличие между американской и европейской моделями? Где продюсеры больше вмешиваются в работу режиссера?
- Я знаю, что в Америке снимают намного быстрее. Во Франции или в Китае – ну так, мы придем, почешем голову, подумаем; в этом смысле время у режиссера действительно есть. В Америке все «чесание» происходит в подготовительный период. На площадке уже чесаться не принято. Особенных требований со стороны продюсера, мол, снимай так или сяк, я не видела. Наибольшее вмешательство - это когда продюсер говорит: «Давай эту сцену все-таки снимем. Тебе кажется сейчас, что она не нужна, но давай все же ее снимем, а потом посмотрим».
- Но есть еще такой болезненный вопрос, как финальная версия монтажа фильма. Кто владеет ею – владеет фильмом.
- Да, это яблоко раздора. Бывает, продюсер может скомандовать, что оставить, а что выбросить. Но мне кажется, это везде так, особенной разницы между Америкой и Европой здесь нет. Какие-то режиссеры прописывают еще в контракте, что имеют право на финальный монтаж. А что касается темпа съемок – тот, кто снимает быстрее, может сделать все дешевле и больше. Конечно, когда речь идет о больших бюджетах, то авторское кино снимать намного тяжелее. Хотя есть Спилберг, который снимает, как хочет, на собственные средства.
- А продюсеру обязательно точно разбираться в кино, или финансовых талантов достаточно? Спрашиваю потому, что у нас часто продюсер – это человек, который добывает деньги на фильм. На том его отношение к кино может исчерпываться.
- Первый продюсер, на которого я работала, любил рассказывать, что он начинал неоплачиваемым интерном под начальством очень авторитетного независимого продюсера Теда Хоупа, и его стартовым заданием было вымыть туалеты во всех трейлерах. Недавно один из его фильмов получил «Оскара». Поэтому когда он тебе говорит: «Пойди, помой туалеты» - то имеет на это право. Есть продюсер, которого нанимают, чтобы он потратил деньги. Правильно их потратить – отдельное искусство. И есть продюсеры, которые занимаются только поиском средств. А еще есть продюсеры, которые имеют связи со звездами. Они подписывают знаменитость на проект – и сразу находится финансирование. А еще есть люди, которые умеют продавать. Снять фильм – полдела, нужно еще правильно продать. Потому что может случиться так, что хороший фильм будет идти при пустом зале.
TOMORROW EVER AFTER
- Давай поговорим о том, что собственно привело к нашему разговору. Как появился «Завтра навсегда»?
- Это мой второй фильм с Эйлой. Она возглавляет Нью-йоркскую независимую киношколу, где преподает сценарное дело и режиссуру, и она сама прекрасный сценарист и замечательный преподаватель. Я к ней пришла на занятия, и мы подружились. Когда она взялась за свой первый фильм «Письма из-за границы», я сказала, что на такие деньги снять невозможно, а она ответила: «Все равно сниму», и я решила, что если она все равно снимет, то я хочу принять в этом участие, и этот проект у нас чудом, с помощью такой-то матери, сложился. Он до сих пор есть в интернете, много просмотров. О Tomorrow Ever After уже вопросов не возникало. Это тоже исключительно микробюджетное производство. Таких фильмов снимается много, но очень мало из них выходит в театрах. Полностью завершить производственный цикл, вплоть до проката, всегда трудно, а для такого фильма – особенно.
- Волна позитивных отзывов критики вас застала врасплох?
- Да, мы были очень удивлены. Такое маленькое кино часто проходит незамеченным. А здесь на него отозвались и The Hollywood Reporter, и Variety. Зал в итоге был намного полнее, чем на некоторых проектах, где я работала с большими на порядок бюджетами.
- Почему так? Чем он так зацепил и рецензентов, и простого зрителя?
- Потому что это очень злободневно для нашей американской жизни. Ведь теперь все очень активно втянуты в политические дебаты, в споры относительно жизненных ценностей. Поэтому он попал в нерв в плане темы.
- Героиня говорит, что нашу эпоху в будущем называют «Большое отчаяние». Неужели Америка сегодня чувствует себя именно так?
- Это очень субъективно, но мне кажется, что наступило время предпринять какой-то следующий шаг. Есть определенная стагнация, и куда-то это все должно выйти. Поэтому такая волна популизма по миру. Вопрос таков: в основе нашей социальной системы лежат деньги или что-то еще? Вот то, что в настоящее время происходит – это поломка системы.
- Мне кажется, что успех фильма обеспечила еще и органичность актрисы.
- Я знаю, что для Эйлы это было огромным актом смелости – сыграть главную роль. Она говорит, что сейчас многое сделала бы не так, и следующее будет намного лучше, но это вышло хорошо.
- Что планируете дальше?
- Будем снимать еще одну картину зимой. Эйла задумала это как историю с продолжением. Героиня будет пытаться вернуться домой. Кто-то написал, что у нас душа фильма просвечивает сквозь низкобюджетные дыры. Вот хочется, чтобы душа осталась, а дыр поубавилось. Еще я очень хочу научиться хорошо писать сценарии. Имею идеи относительно этого.
ЛИЧНОЕ
- Как тебе удается совмещать семью и работу?
- У меня очень хороший ребенок и очень хороший муж. Очень помогает, сидит с дочкой, когда я работаю. Проследить, чтобы все функционировало, и еще заниматься ребенком, трудно. Поэтому женщин-вторых режиссеров и продюсеров мало. Но мы есть.
- А семья к кино не ревновала?
- Она и сейчас ревнует. Обязательно.
- И что ты им говоришь?
- Что мама пошла на работу, но скоро вернется.
- Что ты еще любишь, кроме работы?
- Путешествовать, гулять с ребенком, ну и, конечно, мелодрама, которая развивается у нас в новостях, забирает кучу времени (со смехом). Но это не хобби, это плохая привычка.
- Чему тебя учит ребенок?
- Быть здесь и сейчас. Мы же с возрастом об этом забываем, а она мне напоминает. И еще, нормальный, не обиженный ребенок – это источник огромного оптимизма. Если ребенка не обижать с рождения, то вырастает такой сияющий радостью оптимист. И этому стоит тоже поучиться. Вспомнить, какими мы были сначала, и понять, что есть причины для оптимизма. Вот солнышко светит – и уже хорошо!
