После «путешествующей» «КомИ» в камерном пространстве театра появился лирический, трогательный спектакль «Глаза голубой собаки» (пьеса Киры Малининой по одноименному произведению Габриэля-Гарсия Маркеса). Почему этот спектакль является экспериментом, ведь никаких пространственно-временных инноваций в нем не предложено? Хотя бы потому, что постановка собрала талантливую молодежь из разных городов Украины и объединила их в одном общем проекте. Автор текста — харьковский драматург. Режиссер Антон Романов приехал для работы над спектаклем из Симферополя, музыку написал композитор из Кировограда Алексей Харченко, художественное решение и пластику постановки осуществили киевляне — Александр Маншилин (он известен своими работами в театре «Киев модерн-балет»), и Юлия Зауличная, которая уже неоднократно создавала сценографию и костюмы для спектаклей Молодого театра.
Герои спектакля — Он (Марк Дробот) и Она (Валерия Ходос). Кажется, автор умышленно не дает им имен, ведь вся история является сплошной метафорой, интерпретацией извечного конфликта единства и борьбы противоположностей, центром которого является мужчина и женщина. Оба ищут самое ценное сокровище — любовь! Герои каждую ночь встречаются во сне, не имея возможности прикоснуться к любимому человеку, ведь с физическим проявлением любви сон превращается в реальность, в которой каждый из них — одинок. Они блуждают по таинственным сферам сновидений, чувственным лабиринтам неумолимых желаний. Они даже выдумали чудаковатую реплику — «глаза голубой собаки», которую записывают на улицах города, чтобы по ней узнать друг друга. Но, кажется, все напрасно. Пробуждение неминуемо.
Спектакль соткан из проницательных и аллегорических монологов, которые вкладываются в уста одного из героев, и спустя некоторое время, словно эхом, перехватываются устами другого. Создается впечатление замкнутого круга, из которого Ему и Ей не вырваться. Например, монолог о молекулах, во время которого героиня задумывается о том, что было бы, если бы ее любимый начал распадаться на молекулы, характеризует хрупкость — отношений, чувств, в конце концов, и самой жизни. И сценографическое решение спектакля подчеркивает этот тезис: с потолка спускаются нити, которые словно сотканы из бусинок-молекул. Такое пространство создает своеобразную матрицу жизни — сон переплетается с реальностью, путаются формы существования, мысли, воспоминания. С приходом сна образуется вакуум, с реальностью — мир материализуется, и герои, раздвигая нити, блуждают в пространстве.
Трогателен монолог-воспоминание из детства о первой любви. Его произносит Он. А в финале этот же монолог вложен в уста героини, это — намек на то, что у них могла бы быть общая история: в поисках любви за гранью... человек нередко теряет счастье, которое рядом.
Структурно спектакль состоит из десяти снов, которые сопровождаются лирической музыкой Алексея Харченко. Каждый из снов завершается пробуждением — музыкальной цитатой из песни Эдит Пиаф. С изменением физического и эмоционального состояния героев изменяется и пластика актеров — щемящая тоска сменяется порывистостью и стихийностью движений в периоды неуверенности и раздраженности, и суетность движений снова превращается в покой и даже усталость.
Спектакль Антона Романова создан таким образом, что каждый зритель может прожить эту историю по-своему, обрести свои смыслы и даже своеобразно прочитать финал. Режиссер дает героям шанс встретиться в реальности. Однако близость физическая разрушает всю сокровенность, таинственность чувств, героиня уходит из жизни... Или, может быть, напротив, — возвращается. Ведь, выпивая большую порцию снотворного, она возвращается в сон, который стал для нее единственной настоящей, самой дорогой реальностью.
