Это антрепризный проект. То есть хоть спектакль и сделан артистами-франковцами, но независимо от планового репертуара театра. Пьесу по мотивам ранних произведений американца Артура Хейли написал Анатолий Хостикоев. Он также является и режиссером-постановщиком, и исполнителем главной (единственной мужской) роли.
О чем это веселый спектакль — не стоит пересказывать, лучше самому увидеть. Но начало интригующее... В холостяцкую берлогу отставного подполковника-«афганца» вдруг, как гром с ясного неба, нагрянули три экзотических лица: Актриса (Людмила Смородина), Брокерша (Наталия Сумская) и Общественная активистка (Любовь Кубюк). Что было дальше — легко себе представить!
А впрочем, представление все равно будет приблизительным, потому что все исполнители предстают здесь в несколько неожиданных ипостасях — как бы и играют свои роли, но в то же время, вместе с публикой, радуются самому процессу игры. Иногда это имеет признаки откровенно концертного номера (например, когда Наталия Сумская выходит «в образе» Тины Тернер с песней-шлягером The best). В другой раз это похоже на актерский капустник — например, там, где Людмила Смородина не скрывает, что она играет не какую-то абстрактную Актрису, а именно актрису Театра имени Ивана Франко. Или там, где подполковник — Хостикоев признается, что в последний раз ходил в театр еще девятиклассником. Но в спектакле также есть и пронзительно-исповедальные ноты — скажем, в замечательном монологе Любови Кубюк о смастеренной папой скрипке, на которой она играла в детстве.
Как автор и режиссер Анатолий Хостикоев щедро бескорыстен. Своего персонажа-подполковника он прописал несколько эскизно, зато позаботился, чтобы роли для трех упомянутых актрис были закончены, каждая — действительно на уровне The best.
Зрелище скомпоновано свободно, почти эклектически. В начале — вполне реалистично бытовая сцена, где подполковник что-то там латает, собираясь на рыбалку. И ничего якобы не обещает, что впоследствии перед нами развернется что-то вроде ревю или шоу.
В первом акте художник Ярослав Нирод разместил на заднике ковер — копию известной шишкинской картины, которая в народе почему-то зовется «Три медведя» (хотя их там в действительности четыре, как и персонажей спектакля). В этом есть тихий ностальгический мотив — подобные ковры были очень популярны когда-то, во времена юности того поколения, которое играет этот спектакль. А еще тогда у всех были настенные часы-ходики с теми же медведями на циферблате. Таких уже давно не выпускают. Но вспоминаются они здесь, возможно, не совсем случайно. Ведь это спектакль — о людях, которые, каждый по-своему, не хотят, да и не умеют мириться с течением времени, а еще его можно назвать «витаминкой» и хорошее настроение зрителям — гарантировано!
