Киевский театр марионеток, который является особым, несколько локальным явлением в театральном пространстве не только нашей столицы, но и всей Украины, сегодня квалифицируется как театральная мастерская.
Подтверждением новой концепции этого театрального заведения является спектакль «Макбет» по Шекспиру в постановке Михаила Яремчука, художественного руководителя театра, режиссера («День» писал об этом спектакле в №86). Полифоническая и экспериментальная, по-взрослому философская и игровая, последняя премьера подтверждает тот факт, что театр не терпит творческой стабильности, а продолжает свой поиск...
— Господин Михаил, как возникла идея воплотить на сцене Театра марионеток «Макбет» Шекспира — это же достаточно сложный материал?
— Думаю, что просто уже пришло время. Мы рассматривали различные варианты, но остановились на «Макбете», по-видимому, почувствовав в себе силы воплотить это произведение на нашей сцене, а запланированный ранее «Гамлет» поставили в очередь...
— В чем, на ваш взгляд, преимущество куклы перед «живым актером» и наоборот, какие сложности возникают при создании того или иного характера с помощью куклы?
— Честно говоря, я никогда не разделял «живых» актеров и кукол, ведь и одни, и другие, по большому счету, является средством воплощения определенных мыслей, инструментом для реализации образов. Кукла привлекательна, и, думаю, даже наши зрители, которых тянет на спектакли с участием марионеток, вряд ли смогут объяснить, почему им нравятся куклы, например, во «взрослых» спектаклях. Кстати, во всех наших спектаклях куклы и актеры действуют параллельно — они являются единым миром. Например, в последнем спектакле «Макбет» вообще роли исполняют актеры, а куклы воспринимаются как своего рода аллегория, символ, а не персонаж.
— Как вы думаете, почему в Украине мало спектаклей для взрослых с участием кукол, хотя всем известно, что за границей это довольно распространенное явление?
— Думаю, что так сложилось исторически, и, по-видимому, корни этой «традиции» — в нашем советском подходе к театральному искусству. В те времена было четкое разграничение театральных заведений, а театр для кукол был предназначен только для воплощения «детского материала». В каждом городе был свой кукольный театр, в который водили детей. Кстати, спектакли также были настолько однообразны и заангажированы, что у многих на всю жизнь отбили желание посещать такие театры, и эти стереотипы хорошо закрепились в сознании украинцев. К сожалению, скептическое отношение к театру кукол у нас господствует до сих пор. А на Западе, действительно, нет такого разделения — конечно, есть театры музыкальные, драматические и т.д., однако в отношении к ним зрителя они являются абсолютно равноценными.
— Куклы, которые вы создаете, абсолютно разные, или они похожи между собой, ведь у них один автор, «отец»?
— Я не отношусь к кукле, как к какой-то святыне или к чему-то, что вызывает у меня особый трепет. Кукла — это, с одной стороны, инструмент для воплощения тех или иных режиссерских замыслов, а с другой стороны — материал, с которым я работаю, хотя он чрезвычайно интересен для меня. Кроме того, кукла — это неотъемлемая составляющая такой целостности, как спектакль. А отличаются ли куклы? Наверное, это не имеет такого уж большого значения.
— Известно, что Театр марионеток отныне квалифицируется как театральная мастерская. Что предполагает такой «статус», и какие изменения произошли в театре со сменой названия?
— Вообще-то прошло не так уж много времени, чтобы говорить о каких-то конкретных изменениях, но предполагается, что больше внимания будет уделено спектаклям экспериментального характера, т.е. все-таки в основе новых постановок будет в первую очередь поиск.
— Кстати, что касается поисково-экспериментальной работы… собираетесь ли вы давать возможность молодым режиссерам театра кукол воплощать на сцене Театра марионеток свои «сумасшедшие» идеи? Или талантливая молодежь сегодня в дефиците?
— Я очень приветствую, если такие молодые таланты все-таки появятся, и буду их поощрять, если они придут со своими интересными, неординарными идеями ко мне. Я и сам работаю в Университете театра, кино и телевидения имени И. Карпенко-Карого со студентами и надеюсь, что из них что-то выйдет. Но в данное время это только надежда, поэтому, пока у меня есть желание, силы и возможности для того, чтобы работать и воплощать собственные идеи на этой сцене, я, конечно, с удовлетворением буду это делать. Дальше — время покажет…
— Чему вы в первую очередь учите своих студентов?
— Я учу их быть свободными, самостоятельными и гордыми личностями, которые знают, чего они хотят в этой жизни. Потому что считаю, что без этого все другое теряет смысл.
— Расскажите о новинках Театра марионеток и ваших как режиссера, которые в ближайшее время увидят зрители?
— Планов сегодня достаточно. Сначала нужно закончить «Гамлета». В следующем сезоне в нашей афише должны появиться спектакли по пьесам C. Мрожека «Стриптиз» и «Серенада» (они рассчитаны на взрослых зрителей). У нас есть интересные задумки, но о них еще, наверное, рано говорить…
