Вчитался в статью Петра Иванишина «Постмодерный неоцинизм, его жрецы, рабы и жертвы» («День», 11 января 2008). Нынче современная украинская литература, тем более литературная критика, совместными усилиями породили какое-то неверие в искусство слова. Ощущение, что лучше держаться от этого подальше. Но имею ли я право — математик по образованию, встревать в переполненные «измами» дискуссии знатоков от литературного цеха? Но, твердят, что красное писательство создается для народа, а я, думаю, все же его часть! Придает силы и то, что я и написал и издал несколько книжиц. Хотя, научно-популярного содержания. А еще — мне, как и многим из нас, не безразлична судьба нашего языка и литературы.
В конце неспокойных 80-х — начале 90 х казалось, что вот-вот должно взорваться наше освобожденное слово. Что из убежищ, из эмиграции, просто из-под пера и клавиатур вынырнет новая, правдивая, содержательная художественная литература. Раздавались возгласы, что сложно что- то издать. Да и до сих пор тяжело. Но не знаю, кто это сказал первым, я слышал эту сентенцию из уст известного историка Михаила Брайчевского: «Тяжелее всего издать ненаписанную книгу!» Вспоминаю и несколько растерянное замечание-реакцию тогдашнего президента Л. Кучмы: «Так где же те рукописи? Может мы как- то все вместе сможем их издать!»
А какие неспокойные времена шли и продолжаются — взлеты-падения, превращения и творения, выстрелы и ограбления! Здесь время не охотиться на гранты, а нырять в самую гущу событий! Нужно только иметь дар и темперамент Оноре де Бальзака и т.п.
Начало моего поворота от современной литературы датируется 29 февраля 1996 года. Тогда в Доме учителя «скандальные личности» устроили литературный суд над книгой Оксаны Забужко «Полевые исследования украинского секса». Правили бал Соломия Павличко и Вадим Скуративский. Я куда-то спешил, но, оценив замысел мероприятия и приобретя само произведение, побежал дальше. С чтением его ситуация была более сложная. Не шло! Кажется Вольтер говорил: «Признаю все жанры, кроме нудного». Где-то на трети текста я вложил закладку и отложил книгу. Позже я пришел в редакцию «Украинского слова», где вел тогда рубрику, и поделился впечатлениями-ощущениями с главным редактором — господином Мирославом Вербовым. А он сказал: «А вы это опишите!» Так обстоятельства заставили меня «додушить» роман пани Оксаны и написать свои впечатления. Как впоследствии сообщил мне В. Скуративский, автор не обиделась. Кстати, я и до сих пор отношусь к ней положительно, хотя произведений ее не читаю. Между прочим, считаю, что говорит она интереснее, чем пишет.
Другой автор, который на виду и на слуху — Юрий Андрухович. Его уже под руки ведут в классики! Между тем, может я уже обрастаю мхом, но его произведения перевариваются тяжело. Еще первые: «Московиада» и тому подобное — так-сяк. Но как-то я попал на презентацию в Молодом театре его книги «Перверзия». Выступления — сплошная патока. Казалось, что автору самое время сидеть не здесь, а на Олимпе. Такое массированное зомбирование подействовало! Домой я шел, прижимая эту книгу к сердцу. Но дальше, как там у поэта: «Пустое сердце бьется ровно». Ничто меня в ней не увлекло, не заинтриговало. Спотыкаясь о кочки абзацев, доковылял до середины и сказал себе: «Баста!» Наверное, все-таки не дорос?!
Но ведь какое-то количество книг я в своей жизни прочитал. Даже из классиков. И их содержание, смею думать, до меня дошло. А как же с современными почти классиками? И возникает мысль, что, возможно, у них форма — «эпатаж-выпендреж» господствует над содержанием?
То, что у ранних Андруховичей и Забужко после тотальной жвачки соцарта казалось новацией, глотком свежего воздуха, сейчас уже никого не волнует. Допускаю, что произведения такого образца возможны и уместны в литературе в целом. Но нужны, востребованы и другие — высокого и низкого жанров. Тогда это будет полноценный литературный процесс. А так имеем источник оскомины! Может, в целом, способным литераторам не хватает такта, вкуса и поэтому они не приспосабливаются к обстоятельствам, не знаю. Пусть ответы на эти вопросы ищут специалисты. А может настоящие модерные таланты просто не пробились или не сформировались?
Модерн, пост-модерн — эти определения мне мало о чем говорят. Но как-то я читал об одном эксперименте искусствоведов. Кто-то считает, что абстрактная живопись — это что-то «тяп-ляп», доступное каждому. Взял в руки квач и произведение! И вот несколько образцов того «тяп- ляп» они разбавили произведениями известных художников-абстракционистов. И что же? Все абсолютно случайные и не подготовленные лица, хотя все те полотна были бессюжетны, как на те, которые чем-то лучше, указали на произведения именно выдающихся мастеров! Что-то такое, по- видимому, имеет место и в литературе. Хватит обманывать, господа литераторы, живите среди нас и работайте!
