В Государственном музее Тараса Шевченко в Киеве впервые в Украине представлены живописные произведения известного писателя. Владимир Винниченко (1880—1951) — талантливый украинский писатель, драматург, публицист, политолог, государственный деятель, одна из самых интересных личностей ХХ века. В свое время в издательстве «Рух» его произведения были напечатаны в двадцати трех томах. Винниченко переводили в Европе, его пьесы ставили в европейских театрах, экранизировали. Его активная политическая деятельность олицетворила всю драматичность украинской исторической поры начала ХХ века. Эмиграция, идеологический запрет на Родине, одиночество на чужбине. Человек могучего таланта, сложной и драматической жизни, возвращается сегодня в Украину еще одним своим дарованием — живописным.
Рисовать Винниченко начал, живя под Парижем, где-то во второй половине 20-х годов. Определенное влияние на формирование начинающего художника имела парижская школа «Эколь де Пари», в которую входили Брияншон, Блян, Лене, Удо, итальянцы де Пизис, Тоцци, украинцы Грищенко, Глущенко, Хмелюк. Молодые художники исповедовали «культ краски», акцентировали на передаче фактуры вещей. О творческих симпатиях Винниченко свидетельствует его запись в дневнике: «На выставке Салона 1925 года. То же, что и ежегодно: портреты, голые женщины, натюрморты. Большая техническая и цветовая грамотность. Но интересно: почти на всех трудах слащавость, розовый сентиментализм, — желание не раздражать нервы зрителя. Десятка полтора интересных вещей, да и то только совершенством техники, а не оригинальностью и новизной содержания».
Творческие советы ему давал Николай Глущенко, украинский художник, который в то время пребывал в Париже. Больше всего это заметно в пейзажах Винниченко, в особенностях колористичной трактовки им в зеленовато-коричневатых тонах композиционных планов, в массивном наложении красок для передачи фактурности вещей — «Хутор «Большая Бастида», «Вечер на острове Вилен», «Закоулок». Возможно, импровизированные учебные часы Глущенко еще острее наполнили мышление начинающего художника и проницательного писателя реалиями украинского пейзажа. То-то его «Пролив на Сене», «Яблони», «Жито» воспринимаются как уголочки украинской природы. А в «Украинском пейзаже», светлом, золотисто-зеленом, взлелеянном из абрисов воображения откровенно предстает украинское село с белыми хатками под молодыми подсолнухами и садиками, с высокой линией горизонта и далеким небом... Вероятно, подсознательным мышлением украинского образного изображения обозначена его «Зеленая весна», которая напоминает украинский наив с ощущением широты и всеобъемлемости окружающей среды. «Божественно красивый день... В мае по-летнему, как у нас в жгучую жару, стрекочут кузнечики. Это вызывает болезненную, нестерпимую тоску по Украине, по курганам, степям, по бедному, потрепанному, окровавленному и родному, до боли родному краю», — пишет Винниченко в августовский день в дневнике.
Картины Винниченко открывают важные оттенки его души. Импрессионистического эффекта преисполнена его композиция «Ветер мистраль», что, кстати, также напоминает украинскую стихию, странным образом перекликаясь с картиной Николая Бурачека «Реве та стогне Днiпр широкий». Свежий чистый мазок художника создает реалии чужого юга — «Пляж на юге», «Залив в Пуэли», «Снежный пейзаж». Беспокойное сердце художника ищет покой во французском пейзаже — «Залив на море», «В ноябре над озером», где в осеннем колорите разлита багряная, развихренная, волнующая грусть. «Жизнь рисует красками серыми, мелкими, страшно будничными», — записывает он в дневнике. А реалистический с романтической расцветкой пейзаж «Сен-Рафаэля» смелыми экспрессионистическими мазками художника утверждает радость бытия среди освещенных ярким солнцем деревьев.
Откровенной жизненной силой интенсивного насыщенного цвета поражают натюрморты Винниченко. Экспрессия выражения в картине «Южные овощи» мощной жизненной энергией струится через край полотна. Винниченковское умение писать натюрморты всегда отмечала критика.
Отдельную страницу художественного задела Винниченко составляет его портретное искусство. Автопортрет, женские портреты, портрет жены — глубокие в психологическом, человековедческом плане, часто равны живописному воплощению. И если иногда художника предает рисунок, умелое колористичное решение и глубина психологизма уравновешивают общее впечатление. Его портреты всегда создаются на фоне пейзажа, который прибавляет особой жизненности изображенным на портретах.
Произведения Винниченко экспонировались на выставках в галереях Парижа. Сенсационным было его участие на выставке во Львове в декабре 1933 — январе 1934 годов, когда общественность не захотела простить художника за его политическую фигуру.
Собственно, среди причин, которые побуждали к изобразительной деятельности Винниченко, его тогдашний знакомый украинский художник и поэт Святослав Гординский, называет не только творческую атмосферу тогдашнего Парижа, который сплотил вокруг себя около 40 тысяч художников, но и его изоляцию на то время как писателя от читателя. Именно Гординский, рассматривая искусство Винниченко, назвал его «живописцем далеко не любительской меры».
Символически может читаться композиция Винниченко «Ветер», где тропа как будто пополам пронизывает зеленые гибкие ивы и желтые осенние деревья. Именно к золоту осени направляется мужская фигура, заслоняясь от пронзительного ветра.
Возможно, это состояние художник рефлекторно передал в картине «Усилия», где крепкая мужская фигура с обнаженным торсом в напряженном усилии стремится разогнуть руками подкову. Его сосредоточенное в себе лицо предает предельное внутреннее напряжение. А за широким овальным окном — ослепительный солнечный пейзаж с голубой рекой. В свое время, откликаясь на сборник рассказов Винниченко «Красота и сила», Иван Франко восторженно и удивленно спрашивал: «И откуда ты такой взялся? Среди вялой тонко-артистической и малосильной или ординарно шаблонной и бесталанной генерации современных украинских писателей вынырнуло что-то такое, что не лезет в карман за словом, а сыплет его потоками, что не сеет сквозь сито, а валит валом, как именно жизнь, в смеси украинское, московское, калеченное и чистое, как серебро, которое не имеет границ своей обсервации и границ своему пластичному творчеству».
