В московской Новой Опере имени Е. Колобова прошли премьерные спектакли триптиха под общим названием «Голос женщины». В него вошли три монооперы, в основу которых положены известные литературные произведения. «Нежность» В. Губаренко написана по новелле Анри Барбюса, «Письмо незнакомки» А. Спадавеккиа — по одноименному произведению Стефана Цвейга, в «Ожидании» М. Таривердиева озвучена поэма Роберта Рождественского.
Разные по замыслу и стилистике, все три моноспектакля посвящены женской судьбе. В двух первых случаях судьба эта трагическая. Героини в них расстаются с жизнью и подводят ее итог, связанный с безмерностью и всеохватностью их «огромной, безумной» любви. В отличие от этого более демократическое по музыкальному языку «Ожидание» М. Таривердиева — Р. Рождественского окрашено по преимуществу светлой лирической тональностью. Драматургия всего спектакля развертывается по пути от экспрессии и драматического сгущения эмоций ко вселяющему надежду финалу. Его счастливый исход подчеркнут и заключительной мизансценой. Мужчина, к которому пришла на свидание героиня М. Таривердиева и в ожидании которого успела много прочувствовать и передумать, наконец является «под занавес», что вызывает явную разрядку и в зрительном зале. Ведь зрителям пришлось сопереживать двум таким сложным, катастрофическим историям, что на третий раз захотелось поверить в реальность простого женского счастья, а также в то, что Она всегда готова ждать, как бы ни были тревожны и трудны долгие минуты ожидания.
В этом спектакле иной развязки и не могло быть. Ведь задумывали и реализовали его две юные энергичные женщины, двадцатичетырехлетняя Алла Чепинога, для которой это был режиссерский дебют, и художница Любовь Шепета, старше ее всего на два года. Молоды и все исполнительницы главных партий. На первых премьерных представлениях с успехом выступили два разных исполнительских состава. Готов и третий, что свидетельствует о том, насколько сильной труппой обладает театр. Ведь освоить современный музыкальный язык, создать образ героини моноспектакля означает беспрерывно держать на себе внимание и напряжение публики в течение 35—40 минут. А если при этом учесть, что по замыслу постановщиков оркестр расположен за прозрачной стеной на заднем плане сцены, дирижер находится за спиной исполнительниц, а сами они остаются в непосредственной близости к зрителям, то становится понятно, что задача многократно усложняется. К тому же, в «Письме незнакомки» видеокамера показывает в разных ракурсах на большом экране сбоку основной площадки лицо, руки, фигуру героини. Удачно используется экран и в двух других частях триптиха. Особенно это касается «Нежности». Ее режиссерское прочтение отличалось самостоятельным осмыслением авторской концепции и, на мой взгляд, содержит наиболее удачные находки.
Моноопера Виталия Губаренко «Нежность» («Письма любви») за сорок лет, которые прошли с момента ее первого исполнения в Колонном зале имени М. Лысенко Национальной филармонии Украины, неоднократно звучала во многих исполнительских версиях как в концертном варианте, так и в сценических постановках. Только при жизни композитора она исполнялась больше пятидесяти раз на сцене в Киеве, Перми, Москве, Одессе, Харькове, Ленинграде, Днепропетровске. Фирмой «Мелодия» были сделаны две записи произведения на пластинки, одна с Валентиной Соколик, дирижером Стефаном Турчаком и Государственным оркестром Украины, другая с Галиной Писаренко, дирижером Владимиром Кожухарем и оркестром Большого театра. После смерти композитора, начиная с 2000 года, появились новые спектакли в Национальной опере Украины, на сцене Национальной филармонии, в оперных театрах в Харькове, Днепропетровске, Перми. В сентябре нынешнего года свой оригинальный сценический вариант предложила молодой украинский режиссер Лариса Ливанова и показала спектакль в залах Музея Михаила Булгакова на Андреевском спуске.
Постановщиками предлагались разные решения и разные дополнения к авторскому замыслу. Так, в пермском варианте режиссера Леонида Куколева появился второй герой, адресат писем героини Луи. Разделенные пространственно, они существовали в разных измерениях, но он реагировал на каждое ее письмо, при этом его реакции и поведение, как и он сам, менялись с течением времени, достигнув кульминации и катарсиса при получении последнего письма. Такой же бессловесный персонаж впоследствии использовался по-своему постановщиками спектаклей в Одессе, Харькове, Днепропетровске, а в спектаклях на сцене Национальной филармонии и в Музее Михаила Булгакова режиссеры Ирина Нестеренко и Лариса Ливанова рискнули поручить Луи подобранный специально разговорный текст. К тому же, в постановке Ларисы Ливановой перед финалом появился новый музыкальный эпизод, в исполнении Луи прозвучала Элегия Валентина Сильвестрова на текст Ирины Губаренко «Я вымолю тебя у всех разлук».
Алла Чепинога обошлась без подобных кардинальных добавлений, следуя идее моноспектакля. Но и она предложила свои интересные новшества. Они были связаны с раздвоением героини, оправданным тем, что между датами первых двух написанных ею писем и двух последних якобы проходит большой промежуток времени — одиннадцать, а затем двадцать лет. Придумывая себе вымышленную биографию жизни в разлуке с любимым, она мысленно проживает это время и чувствует себя изменившейся и внешне, и внутренне, хотя место действия — крыша многоэтажного дома современного города — и свадебное платье, в которое она одета, не меняются. Словно бы прожитые женщиной вместе с любимым двадцать лет оставляют новый трагический отсвет на ее переживаниях и укрепляют решение покончить собой. А образ ее как бы двоится и в ее собственном восприятии, и также воспринимается при получении ее писем их адресатом.
Удачным оказалось сценографическое решение триптиха. Его общая конструкция остается неизменной, но в каждой новелле меняется цветовой акцент и появляются свои детали. Это крыша дома в «Нежности», больничная кровать на первом плане в «Письме незнакомки», скамейка в парке и телефонная будка в «Ожидании». В «Нежности» во втором письме возле рампы появляется целая груда смятой бумаги — как ворох неотосланных и ненаписанных писем. В то же время фрагменты рукописного текста писем с нервным почерком и размытыми каплями слез возникают сбоку на экране, выделяя отдельные реплики в вокальной партии.
Успеху спектакля немало способствовала вдумчивая работа с исполнителями, действенное участие оркестра как важной составляющей целого, достигнутое дирижером Валерием Крицковым. В монооперах В. Губаренко и А. Спадавеккиа оркестр играет самостоятельную роль и выступает постоянным партнером солисток, досказывая, дорисовывая, выявляя скрытые нюансы озвученного текста. Несколько скромнее его функции в «Ожидании», где на первом плане песенный мелодизм, выразительность вокальной интонации. Хотелось бы пожелать новой работе театра, который дал дорогу в жизнь талантливым молодым постановщикам, удачной сценической судьбы и в следующих театральных сезонах.
