У каждого кинофестиваля класса «А» есть своя внутренняя архитектура, меняющаяся ежегодно, и Берлинале здесь не исключение. Прошло уже 5 дней, и создается впечатление, что пока главным раздражителем основного конкурса является жанровое, преимущественно остросюжетное кино.
Так, фестиваль открылся «Островом собак» 49-летнего выходца из Техаса Веса Андерсона. Это кукольная анимация — вторая в карьере режиссера после «Невероятного мистера Фокса» (2009), в котором главного героя озвучил Джордж Клуни. Здесь список звезд еще более впечатляющий: Брайан Крэнстон, Эдвард Нортон, Скарлетт Йоханссон, Йоко Оно, Харви Кейтель, Тильда Свинтон.
Андерсона можно назвать в определенном смысле формалистом: он заботится о предметной насыщенности кадра, а вот нестандартной драматургией себя не обременяет. С «Островом» то же самое. Там показана Япония недалекого будущего; мэр вымышленного города Мегасаки одержим ненавистью к собакам, которых он под предлогом эпидемии «собачьей чумы» отправляет на остров-свалку. Вдруг в эту юдоль, похитив самолет, десантируется 12-летний племянник мэра, ищущий своего пса. Тут-то и начинается революция.
История незамысловатая. Есть хорошие герои — подростки, ученые и собаки, плохие — представители власти и мафиози, которые таким убийственным образом отстаивают интересы котов. Добро, конечно, победит. Люди разговаривают на японском (иногда без перевода, но выразительно) и английском, собаки — только на английском, причем ощутимо литературном. Поднять темы экологии, коррупции, правительственного заговора; и все же, несмотря на «взрослые» моменты, по содержанию это неприхотливая сказочка для младшего и среднего школьного возраста.
Единственное, чем вызывает уважение фильм Андерсона, — это колоссальная ручная работа, вложенная в кукол и в декорации. Бросаются в глаза старательно выполненные детали — вплоть до блох, бегающих по собачьей шерсти. К сожалению, режиссер до уровня собственных кукольников и декораторов (среди которых была и наша землячка Илона Волчик — см. интервью с ней в «Дне» — «Мы — невидимый народ» https://day.kyiv.ua/uk/article/kultura/ my-nevydymyy-narod) недотянул.
После громкого «мультипликационного» открытия начались будни. Психологическая драма «Наследница» (Парагвай—Уругвай—Германия—Бразилия, режиссер — Марчела Мартинесси) — о пожилой лесбиянке, которая, живя в унаследованном от отца поместье, понемногу распродает его и параллельно переживает личный кризис. Фильм сделан на полутонах, без крутых поворотов, с искусно приглушенной актерской игрой. Действие настолько замедлено, актрисы (почти все пространство истории заполнено женскими персонажами) настолько сдержанны, что иногда кажется, что на экране ничего не происходит. Но под конец режиссер выводит сюжет на приличную финишную прямую: героиня таки вырывается из убийственной рутины. Мораль очевидна: никогда не поздно начинать жизнь сначала.
Но все же кажется, что больше всего шума — от работ, построенных на заострении сюжета. Например, «Барышня» братьев Давида и Натана Зелльнеров (США) — типичный вестерн, однако вывернутый наизнанку. Здесь есть суровые мужчины с оружием, красивая барышня (тоже с оружием), стрельба, взрывы, лошади, индейцы. И все подано чрезвычайно иронично. Иногда даже с довольно грубым юмором. Мужчины изображены как сборище болванов и мошенников, а центром искренности и здравого ума предстает героиня (хорошая работа Мии Васиковски). Логично, что вместо того, чтобы стать призом для какого-то рыцаря на гнедой кобыле, она сама отвоевывает свою судьбу и свободу. На мой взгляд, это вполне фестивальный продукт: издевательство над традиционным жанром, феминистические мотивы, трезвый взгляд на романтические мифологемы. В конце концов, слово «фестиваль» означает «праздник» — так почему бы не повеселиться?
Еще большую поляризацию вызывала «Ева» (режиссер — Бенуа Жако, Франция) — экранизация романа американского детективиста Джеймса Хедли Чейза. (Анты)герой фильма — некий Бертран (Гаспар Ульель), который ворует пьесу неожиданно умершего писателя и, выдавая ее за свою, становится успешным драматургом. Но издатель и публика требуют новой пьесы, поэтому Бертран находит проститутку Еву (Изабель Юппер) и начинает играть с ней в отношения, пытаясь влюбить в себя, а все диалоги и ситуации использует в качестве материал для работы — выступает копиистом реальности, какую режиссирует. Играет — и заигрывается, с роковыми последствиями.
Главный вопрос, волнующий фестивальную публику, — что такой фильм делает в основном конкурсе? Ведь это абсолютно жанровый продукт, без скрытых смыслов или визуальных экспериментов — циничный варвар на празднике интеллекта.
Но кино, как ни разделяй его на «авторское» и «развлекательное», — искусство все равно массовое. «Ева» — крепкий и жесткий психологический триллер, и его завершающие сцены отдают в памяти эхом после пересмотра. А главное — невероятная, незабываемая Юппер. Она ведет протагонистку по всей гамме состояний, которых требует этот напряженный сюжет, не боится появиться в кадре без грима, с морщинами и другими признаками возраста — и остается завораживающей. Неизвестно, дадут ли Юппер «Медведя» за лучшую женскую роль — но она с этой работой вошла в актерское бессмертие.
С еще большим правом на звание триллера может претендовать «22 июля» 58-летнего норвежца Эрика Поппе. Это — о часе с небольшим на острове Утейа 22 июля 2011 года — в тот страшный день нацистский террорист Андрес Брейвик расстрелял там молодежный лагерь. События показаны глазами 19-летней Кайи (Андреа Бернтцен) со стопроцентным соблюдением единства места и времени. В самом начале Кайя обращается в камеру: «Вы никогда не поймете, просто слушайте», и, хотя это лишь часть разговора с матерью по телефону, призыв прочитывается однозначно: перед нами — художественное свидетельство. Поппе не показывает прямого насилия — все остается на краю, опосредствовано — через близкие и отдаленные выстрелы и крики. Камера мечется от укрытия к укрытию, точно передавая хаос бойни, ненадолго останавливается на уже погибших. Моменты движения и относительного затишья чередуются в нужном ритме. Собственно, это не реконструкция, а попытка, насколько это возможно, поставить зрителя на место жертв, по максимуму, убрав все кинематографические «аттракционы». Поппе это удалось: фильм бьет по нервам, словно опасная бритва, ошарашивает финалом. И именно поэтому, возможно, остановит от подобных поступков хотя бы одного борца с «мультикультурализмом».
Напоследок, если говорить о сюжете собственно всего конкурса, то он тоже выстроен согласно определенному драматургическому канону: каждый день градус контроверсий нарастает, каждый новый фильм все больше рассоривает публику. Поэтому сделаю оптимистичное предположение — главный взрыв Берлинале еще впереди.
