Читатели «Дня», должно быть, заметили, что у нас есть постоянные собеседники — люди, с которыми мы периодически, так сказать, сверяем часы, чьи размышления о происходящем вокруг нас важны и интересны. В этом, к счастью, не узком кругу — и художник из Санкт-Петербурга Виктор Богорад, чей философский и ироничный взгляд часто иллюстрирует темы наших материалов. В этот раз мы поговорили с Виктором Борисовичем накануне его дня рождения, который он отметит 6 сентября. Уважаем, ценим, восхищаемся и желаем нашему коллеге больших творческих успехов и удачных идей!
«МЫ БОРЕМСЯ С ЭТИМ КОРОНАВИРУСОМ С ПОМОЩЬЮ СТАТИСТИКИ»
— Мы с вами говорили в начале апреля, когда, наверное, еще не было представления, что карантин и пандемия — настолько надолго. Как вы сейчас оцениваете мир вокруг себя и в социальных сетях? Его состояние и настроение?
— Для меня особо ничего не изменилось, я привык сидеть дома и работать. Я и раньше нечасто выходил куда-то. Но это для меня. А для страны это серьезное испытание. В то же время есть люди, которые вообще не верят в этот вирус... Среди моих друзей, людей, которых я знаю, трое умерли и двое переболели. А есть люди, у которых это не происходило и поэтому они к этому относятся действительно несерьезно — не носят масок и так далее... живут, как и раньше. Поскольку таких людей много, то для них ничего не изменилось. Может быть, появились люди, скорее всего, старшего поколения, которые ходят в масках. У нас в апреле все-таки люди ходили в масках, сейчас, когда видят человека в маске, к этому терпимо относятся, но сами не носят. Конечно, в магазинах и учреждениях люди в масках, потому что это условие. Есть магазины, где без масок не обслуживают, значит, люди носят маски под подбородком и надевают их, когда нужно.
РАБОТА С КНИЖНОЙ ВЫСТАВКИ ИЗ КНИГИ ЛЕОНИДА ПЕСКА И ВИКТОРА БОГОРАДА «ПОСОБИЕ ДЛЯ РАСПИЛЕННЫХ В ЦИРКЕ»
Что касается всего остального, действительно, пандемия очень сильно ударила по бизнесу. У меня есть знакомые, которые пострадали от этого достаточно сильно — нет работы и нет денег. Когда это все кончится, никто не знает. Слава богу, есть какие-то сообщения о вакцинах, но когда это будет использовано и насколько они эффективны, никто не знает, честно говоря. У меня четкое подозрение, что мы боремся с этим коронавирусом с помощью статистики. Это очень действенно, против вируса это работает, поэтому у нас практически почти постоянное число заболевших. Дело в том, что не я один понимаю это, я читал отзывы врачей на Западе, которые тоже очень удивляются нашей статистике. Единственное, может быть, гипотеза, что у россиян действительно лишняя хромосома, как-то влияет, все может быть (улыбается).
«Я ОЧЕНЬ РЕДКО ВИЖУ РАБОТЫ, КОТОРЫЕ ОТРАЖАЮТ МЫСЛЬ АВТОРА О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ»
— Как вы относитесь к конкурсам карикатур на тему коронавируса (первый такой международный конкурс был проведен, кажется, еще в начале лета в Пекине)? Следите ли за ними и если да, то так оцениваете эти образные высказывания коллег?
— Международных конкурсов очень много именно про вирус, все изображают его зеленым с рожками. Я, конечно, смотрю эти конкурсы с чисто профессиональной точки зрения, чтобы увидеть, что придумывают. Но большинство конкурсов — это немножко скучно, как ни странно. Потому что в картинках изображается эта угроза вируса — что-то такое страшное за окном. Но никто не пытается проанализировать пандемию и ее последствия, и таких работ, где были бы эти последствия пандемии, я не вижу. Я вижу, что вместо страшного волка теперь рисуют страшный вирус. Попыток проанализировать, что происходит с миром из-за вируса, очень мало и на некоторых конкурсах просто нет. Проще всего, конечно, нарисовать вот этого страшного зеленого и все. Поэтому я к этим конкурсам отношусь без энтузиазма. Понятно, что карикатуристы откликаются на происходящее, не только на конкурсах, но и в газетах, огромное количество картинок про маски. Но я очень редко вижу работы, которые отражают мысль автора о том, что происходит. Пускай это будет неправильная мысль, заблуждение, но это будет что-то конкретно ясное, а не обозначение опасности.
«А С ПЛАТФОРМЫ ГОВОРЯТ: «ЭТО ГОРОД ЛЕНИНГРАД»
— В недавнем разговоре в вашем местным изданиии «Владимирский округ» вы сказали «Мы вернулись в глубокие времена сталинские в плане риторики. Темы нарушения прав человека, ограничения свобод, произвола властей, идиотизма их решений» Это «застревание во времени» как-то влияет на вас в творческом плане?
— Я уже как-то говорил, что благодаря тому, что происходит, политическая карикатура практически отсутствует. Единственное, что есть пропагандистская карикатура, но я не хочу к этому иметь никакого отношения. Я сейчас больше рисую книжную графику, чем карикатуры, так сложилось. Плюс те законы, о которых я раньше тоже упоминал, чисто эмоциональные, а не логические — кто-то считает себя оскорбленным и в результате автор или издание преследуется. Это все очень усложняет работу.
— В этом интервью вы также говорили о том, что ваша работа еще 1989 года была воспринята как свежий рисунок многими людьми.
— К сожалению, да. У нас все законсервировалось от политики до экономики. Эта консервация сказалась на том, что те картинки, которые были в 90-х годах, актуальны и сейчас. То есть мне можно не работать, просто покопаться, вытащить и сказать: вот, ребята! Это напоминает: «А с платформы говорят: «Это город Ленинград». Рефрен соответствует ситуации с карикатурами.
КАРТИНКА ДЛЯ САЙТА «АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ЛИТЕРАТУРА»
«Я МОГУ ОТОЙТИ В СТОРОНУ И ВЫСКАЗАТЬ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К НАПИСАННОМУ»
— Сейчас у вас на странице в фейсбуке много очень интересных иллюстраций на разные темы, но с одним логотипом — интернет-ресурса «Альтернативная литература». Расскажите, пожалуйста, об этом проекте.
— Это замечательный сайт, который называется «Альтернативная литература». На этом литературном сайте рассматривается нестандартная литература, достаточно интересная. Причем очень забавно, что редактор этого сайта, я недавно об этом узнал, в молодости был автором албанского языка и у него есть книга про это. То есть это он придумал! И когда они мне предложили поработать с ними, понятно, что там тема — писатели, литература, взаимоотношения между читателями и пишущими, — я согласился. Там я ставлю картинки, которые придумываю и рисую именно для них, я не использую старые работы, такое условие. А они каждый день ставят новую картинку на сайт, я их ставлю у себя и тем самым привлекаю внимание к этому сайту. Но это интересная работа. Тем более что они приводят рецензии или отрывки разных произведений и просят меня проиллюстрировать. То есть я могу это делать в достаточно свободном варианте, не буквально, я могу отойти в сторону и высказать свое отношение к написанному. Такое дополнение к этому тексту, как я его воспринимаю. При этому я могу пошутить по этому поводу, потому что тексты бывают разные.
— Скоро в Санкт-Петербурге будет проходить уже второе Биеннале книжной графики и иллюстрации «Книга как искусство»...
— Это онлайн, так что вы тоже можете зарегистрироваться и посмотреть так же, как и я. Это очень интересный проект, потому что это уже вторая международная выставка, есть участники-иностранцы. И самое интересное, что это экспериментальная книжная графика — не такая, как мы привыкли в детстве, описательная иллюстрация и так далее. Там было условие — иллюстрации книг, которые вышли за 2019-2020 годы. Я послал свои работы, но я не знаю, что послали другие, мне так же интересно и я заинтригован, как и любой посетитель, который собирается посетить эту выставку. Я знаю художников, но я не знаю, что они представят.
«Я ОЧЕНЬ ЖАЛЕЮ, ЧТО СКАЙП НЕ ПОЯВИЛСЯ НА 20 ЛЕТ РАНЬШЕ»
— А как вы относитесь к переходу таких событий в онлайн?
— Это, во-первых, непривычно. Ты приходишь на выставку, смотришь работы, но все-таки в оригинале работы интереснее смотреть, чем на экране. А во-вторых, на выставке всегда происходят неожиданные встречи. Онлайн этого не происходит — я представляю, кто зарегистрировался, кто подключился, кто участвует в разговоре. Но с другой стороны, это некая замена живого общения.
Единственное, что могу сказать, — если, когда я был молодой, был скайп, я бы сделал во много раз больше. Скайп и другие системы дистанционного общения — это чудо. Вот раньше люди уезжали, эмигрировали по разным линиям — еврейской и так далее. Они уезжали и все — писем не было. Какие-то весточки доходили, предположим, даже устные. А такое впечатление, что человек умер и все. Он на другом свете. А здесь у меня ближайший друг, с которым я сделал несколько интересных проектов, арт-книг, живет в Нью-Йорке. Я с ним общаюсь чуть ли не каждые день, и если он идет в мастерскую, то включает телефон и показывает, например, пустое ньо-йоркское метро, какие-то граффити по пути в мастерскую, он разговаривает с людьми — и такое впечатление, что я иду рядом. Это удивительные вещи. Я уже не говорю о том, что когда мы вместе работаем, он рисует, я рисую, я показываю свой экран, он мне свой — и тем самым мы вырабатываем общую позицию. И это фантастика! Поэтому я очень жалею, что скайп не появился на 20 лет раньше. Для молодежи все эти системы совершенно естественны, у меня сын это воспринимает как данность, как дождь. А для меня это все равно до сих пор остается чудом. Кстати, где-то в 80-х годах была большая сенсация, когда сделали телефон с экраном, и можно было говорить с Москвой и видеть собеседника. В газетах писали, показывали по телевидению — а сейчас это у каждого дома в телефоне. Это удивительная история.
