Кумир советских телезрительниц, отрадой которых были чемпионаты мира по фигурному катанию, Катарина Витт выписывает изящные вензеля на ледовой, как любили говаривать советские же спортивные комментаторы, арене. Упитанная, но все еще симпатичная экс-чемпионка, правда, не истязает себя двойными акселями, равно как и тройными тулупами, но катается грациозно, легко и лирично. И тешит глаз, пока наконец не сразит ее героиню Наташу Кирилову прямо во время танца подлая пуля снайпера. Боюсь, что цены в «Кинопалац» недоступны многим верным поклонникам гэдээровской фигуристки. Но коль даже не увидят они ее на экране, огорчаться не стоит: скоро их идол обещал предстать уж совершенно во всей красе на страницах «Плейбоя». Тряхнуть, так сказать, тренированным, хотя и не очень юным телом. За Берлинской стеной для поддержания пристойного уровня жизни и стабильного уровня известности ей, конечно, достаточно было щеголять в коротенькой, хотя и пикантной юбчонке. Но стена, извините, рухнула, погребя под собой не только гордый образ жизни знаменитых фигуристов.
Без работы и средств к существованию остались и некоторые парни, не менее профессиональные, чем Катарина Витт, хотя, в отличие от спортивной звезды, к известности совершенно не стремящиеся — секретные агенты спецслужб. Эти жертвы холодной войны готовы выполнять любые опасные и рискованные поручения. И работа для героев фильма находится: завладеть алюминиевым кофром с таинственным (с этой неразгаданной загадкой зритель, увы, и покинет зал) содержимым. Пресловутая политкорректность, которой хотя и без надрывного энтузиазма, но в общем покорно следует режиссер, разрешает в качестве потенциальных врагов человечества использовать надежный жупел современного приключенческого экрана — русскую мафию, предстающую в «Ронине» в образах омерзительных, лишенных моральных ограничений и, что совсем обидно, стиля (главарь русских бандитов и по совместительству тренер невинно загубленной русской фигуристки поверх мешковатого лыжного костюма носит толстенную вульгарную золотую цепь) истеричных субъектов. Очевидно, безнаказанно можно цеплять и ирландцев, по крайней мере с террористическими наклонностями. Они-то и нанимают международную пятерку экс-спецагентов, выявляя при этом не только космополитическое коварство, но и истинно шотландскую скупость. Ибо и целлулоидно-холодная фанатичка Дейдра (Наташа Макэлхоун), и ее иезуитски проницательный и беззастенчивый патрон Симус (Джонатан Прайс) вожделенный сундучок захватить хотят, но достойно платить профессионалам за работу не собираются. Жмутся, хитрят, дурят нанятых мастеров сыска и боя, за что сами в финале и страдают. Куклу Дейдру, вероятно, из гуманности отпускают, а ее командира прихлопывают без особых колебаний, тем более один из агентов (естественно, американец) собирался сделать это по заданию собственной спецслужбы.
О сюжете больше ни гу-гу. К чести Франкенхаймера (видно, сказывается шестидесятническая закваска и откровенная отравленность европейским кино), он имеет дерзость нарушать стандартные жанровые схемы, благодаря чему интрига «Ронина» имеет несколько довольно оригинальных поворотов. Притязания же режиссера на глубокомыслие и психологизм оказываются абсолютно зряшными. Отношения героев темны и таинственны, как содержимое пресловутого кейса, за которым они с таким азартом охотятся. Разве что два главных и, благодаря завоеванному артистическому положению исполнителей, выживших героя фильма — Сэм (Роберт де Ниро) и Венсан (Жан Рено) создают на экране небанальный человеческий контакт. Похоже, правда, это не достижение режиссера, а просто естественный диалог симпатичных друг другу профессионалов. Дружеские внеэкранные отношения мощных актеров ненавязчиво спроецированы в сюжет «Ронина». Де Ниро и Рено общаются в фильме аскетично, но с очевидным удовольствием, что делает эпизоды, когда их герои друг друга спасают, по-своему даже трогательными.
Как и большинство фильмов действия, «Ронин» — типично подростковое кино. Поэтому я рискнул бы рекомендовать смотреть его, положив руку на упругое и покладистое колено подружки. Преимущество этой мизансцены состоит в том, что в самые эмоционально напряженные и натуралистически ядреные моменты фильма (например, когда Жан Рено с двух попыток без наркоза пинцетом извлекает из брюшной раны де Ниро тефлоновую пулю) можно ненароком эту круглую коленку пожать. А два лучших эпизода «Ронина», ради которых, собственно, картину и стоит посмотреть, подстрекают к более авантюрным действиям. Это блестяще, со старомодной честностью и добротностью, без дешевых (уместней, конечно, сказать: дорогих) компьютерных спецэффектов снятые сцены автомобильных погонь. Каскадерские трюки, особенно захватывающие гонки по встречной полосе скоростной магистрали, равно как и головокружительная езда по узким, как девичья талия, улочкам Ниццы, — это действительно классный зрелищный аттракцион, где поражают и находчивость постановочного решения, и мастерство автомобильных асов. Право, следя за этой роскошной гонкой, забываешь и про невнятность смысла «Ронина», и про чемоданчик с ирландцами вкупе.
Остается сказать, что если перед фильмом фантазируешь себе таинственного Ронина — злобным, безжалостным, мохнатым, как русский медведь, кагэбистом или бандюгой-рецидивистом, то уже в начальных титрах твою ошибку рассеивают, расширяя эрудицию, за что Франкенхаймеру — отдельное спасибо. Так вот, ронин — это самурай, который не сумел защитить своего хозяина и скитается неприкаянно по земле, пока не сумеет отомстить обидчикам и с чувством безупречно выполненного долга, наконец, совершить харакири. Метафора прозрачная, но для «солдат невидимого фронта», даже разжалованных, все-таки слишком возвышенная. Они сражаются за достойный своего мастерства гонорар и не хотят умирать. Даже если сильно покалечены осколками упавшей Берлинской стены.
