... Находясь летом прошлого года в Одессе, Степан Химочка говорил о своем намерении провести здесь очередную персональную выставку из числа работ, написанных, как оказалось, в городе, определенном ему судьбой - подмосковных Химках (РФ). Свои произведения художник хотел навсегда оставить на Родине. И вот в сети появилось ошеломляющее известие о смерти Степана Ивановича ... 6 Мая исполняется сорок дней со дня смерти художника.
Степан Иванович имел дар пейзажиста - тонко чувствовать все времена года, а весну особенно. В который раз покрылись ароматным цветом вишни и абрикосы, черешни и персики, вернулись с далекого юга птицы; взмахнув широкими крыльями над степными просторами, украсила поля цветами вечно юная Весна, превратив его родное Староказачье и всю Украину в земной рай. Но без него ...
Химочка родился 25 января 1937 года в поселке Староказачье Белгород-Днестровского района Одесской области. В одной из своих публикаций по случаю выставки художника в Одесском художественном музее (2009), я назвал Химочку «художником в третьем колене», ведь его дед, Иван Саввич, был известным иконописцем, родом из Миргорода, просветителем, который в 1930-е годы, во времена проведения конференции феминисток в Бессарабии, встречался с одной из лидеров тогдашнего просветительского движения, писательницей Ольгой Кобылянской.
Автопортрет «Смотрю и вижу»
Первым серьезным шагом на выбранном пути стало поступление в Одесское художественное училище им. М. Б. Грекова, в котором Степан Химочка учился у известных педагогов и художников - Николая Павлюка и Дины Фруминой. Работа на пленэре была необходимым условием формирования живописца. В этом смысле для Химочки показательными были 1960-е. О его трудолюбии красноречиво говорит хотя бы такой эпизод: на одном из «обходов» Степан высыпал к ногам преподавателей полный мешок этюдов, написанных в период летних каникул. Это так разгневало директора школы Василия Соколова, что тот пригрозил: «Если Химочка будет носить ко мне этюды мешками - я его выгоню из училища». Степан был юношей целенаправленным, тихим внешне, однако с характером непокорным и упрямым. После окончания училища в течение четырех лет он работал на Одесском художественно-производственном комбинате. Поступление в Киевский художественный институт стало логичным для перспективного молодого живописца: с 1969 по 1975 годы Степан учился сначала на живописном отделении у известных мастеров кисти Т. Голембиевской, В. Забашты и В. Шаталина, а уже на третьем курсе стал осваивать секреты монументального искусства у таких мэтров, как Татьяна Яблонская и Николай Стороженко.
СЕМЬЯ ХИМОЧЕК
Дина Фрумина в своих воспоминаниях отмечала, что Химочка был задумчивым, поглощенным в собственные мысли. Перед авторитетом педагога парень склонялся, и, по его собственному признанию, испытывал к Дине Михайловне сыновние чувства, относился как «к духовной матери», хотя та всегда держала с ним дистанцию. Во время «киевского периода» большое значение имело покровительство Татьяны Яблонской, которая после окончания Химочкой вуза, не забывала посещать выставки своего одаренного ученика. Эти две выдающиеся женщины, ученицы Федора Кричевского - первого ректора Украинской академии искусств времен УЦР (обе по-разному к нему относились в силу своих личных и национально-ментальных особенностей), - были для Химочки своеобразным эталоном в искусстве.
Художник некоторое время работал на Киевском художественном комбинате. Во второй половине 1970 - 1980-е им было создано большинство известных монументальных произведений: мозаичное панно «Строители» (Киев); роспись «Человек и природа» в фойе дома культуры на Николаевщине; роспись «Энергия» в фойе Дома культуры Чернобыля (холодная энкаустика); интерьер вестибюля в гостинице «Россия» в Смоленске (резьба по камню); мозаичное панно «Жизнь» в Тольятти; роспись и витражи «Русь» в кафе «Крещатик» в Киеве; и такое знаковое произведение, как роспись «Дерево жизни» на станции «Минская» для киевского метрополитена. Для работы над заказом была сформирована бригада из членов его семьи, среди которых был и соавтор этого монументального произведения, родной брат Степана, впоследствии выдающийся художник, представитель абстрактного символизма Василий Иванович Химочка...
«Размышления»
В 1985 году художник переехал в подмосковные Химки - город, такой созвучный его фамилии. Художник успешно реализует себя также в техниках акварели и масляной живописи, выработав свой неповторимый стиль. Его картины колористически неповторимые и светоносные, а еще тонально убедительны. Если в пейзаже доминирует реалистический подход, то в станковых работах на историческую тематику у художника своеобразно сочетаются реализм и модернизм. В этом ряду следует назвать, в основном эпические, с признаками монументальности, станковые полотна, созданные после Чернобыльской катастрофы, и вскоре, после провозглашения независимости Украины: «Послесловие», «Размышления», «Лето», вариантные «Благовест» и «Сон». В произведениях Степана Химочки с душевной болью проявилась национальная нотка. Как представитель шестидесятников, у него была близкая художественная платформа с такими украинскими художниками, как одессит Валентин Алтанец и николаевский художник Андрей Антонюк, которые образовали неофициальную творческую группу АХА.
Химочка обращался и к другим жанрам, например, натюрморту и портрету. В последнее десятилетие он создал серию портретов, в которых, кроме работы с натуры, также использованы фотографии. Привлекают внимание непосредственностью, эмоциональностью и жизнерадостностью портреты детей и музейного работника Татьяны Островской. Своей пластичностью, лепкой, психологизмом, оригинальностью композиции и убедительной передачей света во время сумерек, особенно поражает автопортрет «Смотрю и вижу» (2011). К нему справедливо подходит высказывание Шопенгауэра: «... в полной гармонии можно находиться только с самим собой». Хотя не могу сказать, что Химочка принадлежал к людям с «олимпийским спокойствием» (в наш нервный век!), однако он мог одинаково плодотворно творить как в Одессе, так и в Химках, Киеве, даже в США (в 2007 году в штате Техас нашему земляку пришлось работать в течение четырех месяцев).
«Благовест»
Хотя в среде московских авангардистов, его произведения иногда презрительно определяли "сентиментальщиной", но это не смущало мастера, тем более, что в России было немало его искренних сторонников.
Удаленность от Украины усиливала мотивацию создания национально направленных полотен, ведь он всегда чувствовал неразрывную связь с Родиной. Формулируя собственное credo, художник отмечал: «Можно просто декоративно передавать увиденное, а можно стремиться к свету. Когда подобные удачи случались, то я называю их озарением ... Уверен, когда что-то пишешь, то только проникновенно, так, чтобы это задевало за живое"...
