Гастрольная палитра балета Национальной оперы Украины широка и динамична. Одновременно с показом на родной сцене самых сложных хореографических спектаклей, которые являются украшением репертуара, в конце года коллектив с большим успехом завершил свои выступления в Японии, а уже в январе представил спектакли в очаровательном своими историческими и архитектурными памятниками испанском городе Валладолиди — столице автономного края Кастилии и Леона (когда- то мощного королевства, в котором жили Сервантес, Лопе де Вега, Кальдероне, бывали Колумб и Магеллан, о чем свидетельствуют названия улиц, площадей и театров, памятники и музеи)...
Спектакли киевлян стали доминантой культурной жизни города. О чем свидетельствовал не только тот факт, что Театр Кальдероне, в котором более 1100 мест, переполнялся зрителями, но и тем, как они воспринимали спектакли одной из лучших классических балетных трупп Европы, которая представляла свое мастерство испанским зрителям тремя спектаклями.
КЛАССИКА ПО-УКРАИНСКИ
В гастрольный репертуар были включены «Сильфида» Х. Левенсхольда в хореографии Августо Бурнонвиля, которая имеет очень долгую сценическую историю (почти 180 лет) и остается образцовой в классической хореографии; искрометное Гран-па из «Пахиты» Л. Минкуса и яркий современный комический балет «Свадьба Фигаро», созданный на музыку В. А. Моцарта художественнымруководителем балетной труппы Национальной оперы Украины Виктором Яременко.
Гастроли начались и завершились показом «Сильфиды» и Гран-па из «Пахиты», довольно сложных и в исполнительском, и смыслово-драматургическом проявлении... Это вершинные хореографические произведения мировой классики, которые требуют безупречности во всем — начиная от исполнителей главных и сольных партий до кордебалета, который должен создавать не хореографическую массовку, а действенный антураж по установившимся канонам классического спектакля. А это не только четкость линий и синхронная слаженность, которые особенно ценятся в классическом исполнительстве, но и умение придавать своим, пусть и безымянным персонажам, психологизм и внутреннее содержание, артистическую выразительность, наконец — уметь создавать общий образ сюжетной среды.
«Сильфида» Х. Левенсхольда в исполнении киевской труппы как раз и является таким спектаклем, где может проявить и проявила во время гастрольного показа в Валладолиди высший исполнительский уровень балетная труппа. Была продемонстрирована не только прекрасная техника танца, как солистами так и кордебалетом, но и несколько больше — донесена неповторимость классического хореографического произведения во всей его красоте и внутренней наполненности, а одновременно и психологическом взаимодействии, что позволяет говорить о катарсисе творчества и соответствующем отклике на это зала.
Сильфида Татьяны Голяковой покорила не только глубоким проникновением в романтическую природу танца, каким-то особым ощущением ирреального мира древней шотландской легенды, но и личностным отношением к своей героине, которая для нее является, в первую очередь, олицетворением чего-то загадочного и непостижимого, нежного вплоть до прозрачности. Все это, конечно, требует соответствующей техники классического танца, осененного душевным теплом и искренностью. Предельно четкие и выразительные арабески, пируэты и жете, безупречные по форме и динамике вариации, наполненные чувствами дуэты позволяют говорить не только о ее безупречной технике, но и о внутреннем ощущении ею романтической природы классического танца. Но техника-то только внешний рисунок партии. Для того, чтобы она стала созвучной музыке, раскрывала дух и характер спектакля должно быть что-то большее — психологически-мотивационное наполнение партии. Как раз оно и выделяет Татьяну Голякову как яркую творческую индивидуальность. В балетной труппе Национальной оперы Украины есть балерины романтического амплуа. И все же о Татьяне Голяковой, в творческом багаже которой главные партии и в балетном триптихе П. Чайковского и практически во всех спектаклях, поставленных за последние двенадцать лет (столько она работает в киевской труппе), можно говорить как об одной из наиболее ярких творческих личностей, которую, собственно, всегда отмечают и зарубежные балетные критики. Ее партнером по спектаклю был Ярослав Саленко, еще довольно юный исполнитель, о котором пресса пишет как о «танцовщике универсальном и очень самобытном». Он исполнил две главные, но кардинально разные партии. Вместе с Татьяной Голяковой станцевал влюбленного в Сильфиду романтического Джеймса, продемонстрировав академически изысканный и в то же время виртуозный мужской танец, и абсолютно отличную игриво-веселую и комичную демиклассическую партию пажа Керубино в «Свадьбе Фигаро».
Прекрасные образы в сочетании танцевального рисунка и психологического раскрытия характера создали Артем Дацишин (влюбленного в Эффи Гюрна), Мария Ткаленко (Эффи, невеста Джеймса), Ксения Иваненко (зловещая и таинственно грозная Медж) и небольшие, но выразительно игровые партии Анни, матери Джеймса (Наталья Ищенко), Ненси, подружки Эффи (Валентина Севостьян)...
Балет «Свадьба Фигаро», поставленный хореографом Виктором Яременко на музыку В.-А. Моцарта, стал для испанских зрителей настоящей неожиданностью. И в отношении жанра спектакля, и в отношении исключительно гармонического сочетания, казалось бы несоединимых в балетном измерении элементов — классического танца, сюжетного реализма и открытой буффонады. Известная оперная «Свадьба Фигаро» получила не менее яркое воплощение совсем в другом жанре, на основе совсем других выразительных средств. На сцене Театра Кальдероне, за всю его более ста сорокалетнюю историю, ни разу не показывался такой яркий, веселый, остроумный комический балетный спектакль, который с первой сцены настраивал на неизменное оптимистическое его восприятие. Зритель получил наслаждение и от танца, и от довольно необычной интерпретации моцартовских героев. Прежде всего, Сюзанны и Фигаро, с таким блеском и убедительностью исполненных Еленой Филипьевой и Сергеем Сидорским. Они продемонстрировали не только исключительное танцевальное мастерство, но и сумели создать выразительные характеры, найти множество едва уловимых хореографических деталей, которые сделали их образы живыми и убедительными, приблизили балетное действо к интересной живописной реминисценции так называемого венского классицизма, воплощенного в непревзойденной по красоте и мелодике музыке Моцарта, продемонстрировав таким образом еще одну ипостась творческого мастерства. Надо сказать, что порой такие спектакли танцевать значительно сложнее, чем исключительно классические, где необходимо преимущественно передать уже канонические трактовки и канонические воплощения партий. Хореограф Виктор Яременко дал исполнителям, и не только главных партий, широкое пространство показать свое танцевальное мастерство и в то же время выразить себя как творца характера. Особенно это касается партии Марцелины, которую исполнил Николай Михеев. В течение всего спектакля зрители, может, и подозревали какую-то загадку в образе Марцелины, но не были уверены, что ее исполняет не балерина, а танцовщик, который так органически ощущал себя «на пальцах», блестяще исполнял вариации и самые сложные элементы женского танца. А главное — через яркую комическую наполненность создал образ некой манерной матери-кукушки. Комическую линию балета существенно обогатил и Ярослав Саленко, который исполнил партию пажа Керубино. Хореограф создал для него довольно замысловатый танцевальный рисунок, наполненный и тонким психологизмом (сцена армейской жизни Керубино), и головокружительными игровы ми моментами, скажем, уникальный сольный и массовый танец со скакалками. Но главное даже не в этом. Образ Керубино оказался довольно созвучным нашему времени. Собственно, «Свадьба Фигаро» продемонстрировала творческий потенциал и поиски киевлян. В стилистике моцартовского игривого времени создали образы графа и графини (Игорь Булычев и Ксения Иваненко), дона Бартоло (Сергей Литвиненко) и дона Базилио (Владимир Мельник).
Кстати, «Свадьбу Фигаро» киевская труппа сразу после премьеры показала в Швейцарии. И вот встреча с уникальным комическим спектаклем состоялась еще и в Испании. Оба гастрольных показа засвидетельствовали, что мы сегодня можем не только на высшем уровне интерпретировать классическое наследие, но и имеем собственный репертуар, который тепло и искренне воспринимается зарубежной публикой.
ИЗЫСКАННОСТЬ, ЭКСПРЕССИЯ, СИНХРОННОСТЬ
Труппа показала также небольшой, но один из наиболее ярких шедевров классического балета — Гран-па из «Пахиты» Л. Минкуса. Поставленное почти полтора века назад, оно стало своеобразным эталоном классического балета, вершинным проявлением таланта Мариуса Петипа, который, если бы не поставил больше ничего, однако остался бы с этим произведением как непревзойденный хореограф всех времен и народов. Изысканность и экспрессию, безупречность каждого па и каждой вариации, этот эталонный академизм, характерный классической школе и освещенный собственным ощущением танцевальной экспрессии с тончайшими нюансами продемонстрировали Елена Филипьева и Сергей Сидорский в многоцветие исполненных вариаций прекрасной плеядой солистов балета — Ольгой Кифьяк, Марией Ткаленко, Екатериной Кальченко, Кристиной Шишпор и др. Это было зрелище для глаз, демонстрация технического совершенства и изысканности классического танца, той основы, которая лежит в исполнительском академизме. А еще, можно сказать, напоминанием, что в этом году исполняется 190 лет Мариусу Петипа — знаковой личности классического балета.
Итак, три различных спектакля, пять встреч испанских зрителей с киевским балетом, который все более настойчиво и широко интегрируется в мировой культурный процесс и так щедро делится своим чарующим искусством. Зрители восторгались не только танцем, но и прекрасным звучанием симфонического оркестра Национальной оперы Украины, который донес всю красоту трех различных балетных партитур, под управлением дирижера Аллина Власенко (который осуществил не одну интерпретацию балетной музыки, в частности и «Сильфиды»), удалось провести спектакли на высоком уровне.
Очень часто, рассказывая или о премьерах, или о гастролях, критики практически не вспоминают о массовых сценах. А напрасно. И на этот раз исключительную роль в гастрольных спектаклях сыграл кордебалет, о чем стоит сказать отдельно. Те, кто систематически посещает хореографические спектакли, знает как много зависит от творческой формы и слаженности массовых сцен. Это и впечатления зрителей от цельности спектакля, мастерства труппы. К слову будет сказано, что даже самое выдающееся сольное исполнение может быть нивелировано небрежным кордебалетом. Массовые сцены и в «Сильфиде», и в «Свадьбе Фигаро» не только радовали глаз, а воспринимались как самодостаточные фрагменты спектакля. Артисты покоряли синхронностью танца, органическим ощущением музыкального текста, точными движениями и исполнением мизансцен. И хотя в рецензиях почти не вспоминают репетиторов спектаклей, которые остаются за кулисами, хочу отметить Татьяну Билецкую, в прошлом выдающуюся солистку, которая оставила яркий след на киевской сцене, а сейчас продолжает свою творческую деятельность как балетмейстер- репетитор. В значительной степени своим успехом спектакли, а солисты и кордебалет техническим совершенством обязаны ей.
Сейчас много говорят о консервативном языке классического балета, о том, что ему на смену должна прийти другая танцевальная лексика, другими должны быть балетные сюжеты, нести другую философию и содержание. Возможно. Но реакция испанской публики, не очень избалованная хореографическими шедеврами ХIХ—ХХ вв., на наши спектакли показала, что в мировом культурном пространстве искусство классического балета еще долго будет занимать должное ему место, будет нести радость общения с прекрасными хореографическими произведениями, которые, несмотря на время создания и постановок, остаются молодыми и неповторимыми, чаруют своей совершенной красотой, рассказывают о том, что танцовщик и его тело могут рассказать так же как и совершенный музыкальный инструмент.
