Она звезда Киевского Молодого театра, снялась в более чем 60 кинопроектах (не только украинских), активная участница майданов во время обеих революций. В творческом активе актрисы свыше 20 лет сценической деятельности, около 50 сыгранных ролей в театре. Лауреат шести престижных премий. Волонтер.
Драма «Гнездо горлицы» Тараса Ткаченко, где Римма Зюбина снялась в главной роли, недавно с успехом была представлена на Одесском международном кинофестивале (картина получила приз, как лучший украинский полнометражный фильм). Есть актеры, которых приятно слушать и которых не хочется перебивать.
«АКТЕРСКАЯ ПРОФЕССИЯ МОЖЕТ ТЕБЯ ПОДНЯТЬ ВВЕРХ, А МОГУТ НАСТУПИТЬ ВРЕМЕНА, КОГДА РЕЖИССЕРЫ ТЕБЯ НЕ ВИДЯТ»
— После каждой революции у тебя вырастают огромные крылья, и кажется, что от тебя что-то зависит. Я когда-то говорила, что буду уважать власть, которая сделает дороги в Украине, соцпакет и театральную реформу. Скоро театральная реформа должна «включиться», и она будет болезненной.
Я знала, что актерская профессия может тебя поднять вверх, а могут наступить времена, когда режиссеры тебя не видят, ты не модна, не типажна. Поэтому «простои» являются испытанием: потеряешь ли ты за это время свою форму — и моральную, и физическую, — и упадешь в депрессию, или будешь хранить эту форму и знать, что в любой день раздастся телефонный звонок, который изменит твою жизнь — говорит Р. ЗЮБИНА. — Я радуюсь театральной реформе, но с ужасом наблюдала, как некоторые театры собирали заседания, писали письма президенту и тому подобное.
Идеально придумано с этим в Германии. Мэрия объявляет конкурс на должность директора-художественного руководителя — у них это одна должность, интендант. Претенденты приходят со своей программой, которая заключается в том, что, скажем, на протяжении этих пяти лет я буду ставить только классику. Другой человек планирует ставить такой себе микс из классики и современности.
И в Германии, и, кстати, в Польше нет такого, что работают только театры Берлина и Варшавы, а, если поедешь в Хацапетовку, то потеряешь сознание от того уровня. Я называю это «украинский театр кабуки».
Да, закон о театре, возможно, несовершенный, но его приняли. Это, по-видимому, единственная победа за это время. И еще декоммунизация, которая должна была состояться еще 25 лет тому назад.
ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»
У меня такое впечатление, что изменения чувствуются в больших городах. А на местах кумы-сваты-братья изменили партии, и все там двигается очень медленно. Как брали взятки за любое решение проблем, так и берут.
Четыре года тому назад у меня была ситуация, когда за весь год было всего три съемочных дня! В настоящее время в коммерческом кино я тоже очень мало снимаюсь. В студенческих — работа одна за другой, но это бесплатно. После «Гнезда горлицы» ничего не было. С января снялась в «Агентах справедливости» за символическую плату, только потому, что режиссером является моя приятельница и она предложила мне интересную работу.
— Сейчас начали снимать украинские сериалы — именно украинские, а не российско-украинские, в которых главные роли играют исключительно российские актеры.
— Год назад я давала интервью на телевидении, и сказала, что российские актеры переждут некоторое время и опять приедут. И это уже состоялось.
У нас за 25 лет было множество проектов, в которых обозначено «Украина». И наши компании обозначены. Но они по духу не украинские! У меня когда-то была история, когда я в Москве прошла кастинг, но снимала украинская группа, и мне сказали: «Хорошо, что у тебя фамилия русская, а вот другой актрисе нужно будет изменить фамилию». Потому что нельзя говорить, что ты украинская актриса — не утвердят на роль.
Мы решили, что можем создать — я не хочу называть это кинофорумом, никаких красных дорожек — фестиваль детского кино в «Артеке» «КинофeстБук». Я его президент. Концепция фестиваля — «Кино, которое изменило мою жизнь». Он должен пройти с 1 по 5 августа. Я хочу, чтобы на фестиваль приезжали юные актеры. Детям будет интересно посмотреть кино, а затем встретиться с героями этого фильма, и я хотела бы, чтобы именно так и было. Огромную помощь мне предоставил Денис Иванов из компании «Артхаус Траффик».
Этот лагерь организовал «Буковель», но туда переехало много работников крымского «Артека». Там продолжаются педагогические традиции «Артека», с их интересными программами развития ребенка. Я повезу фильм «Трубач», приглашу детей, которые там снимались. Сейчас в программе уже 12 фильмов.
Была такая традиция еще в крымском лагере. Я, когда попала туда впервые, в 2007 или 2008 году, там было 7 украинских актеров и 57 — российских. Мы едем поездом, они летят самолетами, мы проводим мастер-классы, они себе позволяют лежать на пляже и говорить: «Я не для этого сюда приехал». Открытие и закрытие — на русском языке, русские песни и танцы в кокошниках. Все фильмы — норвежские, французские, немецкие — допускались через московских дистрибьюторов, поэтому были озвучены на русском.
В марте 2014 года, когда состоялась аннексия Крыма, я ездила в Гданьск с читкой пьесы «Щоденники Майдану», нас поляки обнимали и целовали, рассказывали о Солидарности. Недавно в Германию с «Щоденниками...» поехали франковцы, и немцы, в ушах которых московская пропаганда, спрашивали, почему не показана позиция «Беркута»? Они знают с одной стороны эту ситуацию. Режиссеру Антону Романову в Симферополе пообещали помещение и финансирование, если он поставит спектакль о «Беркуте». Он отказался. Спокойно жить ему не дали, потому он собрался и уехал оттуда.
В нашем спектакле «Четвертая сестра» есть фраза, которая вызывает аплодисменты уже 10 лет: «В нашій країні в пошані тільки курви і бандити».
— Лента «Гнездо горлицы» режиссера Тараса Ткаченко после триумфа на ОМКФ начала свою фестивальную жизнь.
— Да, и планируется показ фильма на фестивалях в Торонто и Венеции. Мне немного боязно, потому что я попала на съемки картины без кастинга, и сколько всего было вокруг фильма. Умер в расцвете таланта Виталий Линецкий, который играл роль моего мужа. Когда-то мне казалось, что кризисы для того, чтобы очистить все. Чтобы ненастоящие банки «лопнули», взошла пена, остались не любители, а профессионалы, которые одну фразу будут говорить не полтора часа, а два дубля — и «снято». Четыре года (из-за нехватки средств) фильм не мог снять режиссер. Т. Ткаченко. Пришлось также переписывать сценарий, когда умер Линецкий. В ленте поднимается тема заработчанства. По статистике, в настоящее время пять миллионов украинцев работают за рубежом! Это каждый 10-й украинец, или каждый третий работоспособного возраста. В Одессе члены жюри, критики и зрители тепло встретили «Гнездо горлицы», и это радует. В ноябре картина должна выйти в украинский прокат.
«МЫ ХЕППИ-ЭНДОМ УЖЕ ВОСПИТАЛИ МИЛЛИОНЫ ВАТНИКОВ»
— Ваш сын не будет поступать в театральный вуз?
— Он не хочет. Хотя в этом году курс набирает его отец (Станислав Мойсеев. — Ред.). Я говорю: «Это же классно — сын поступает к отцу. Мы тогда уже «сделаем» все театральные династии». Меня мой муж — художественный руководитель Национального театра им. И. Франко — всю жизнь учил скромности. Он боялся, чтобы я звездой или примадонной не стала. Я очень переживала статус жены художественного руководителя. Три года я себя «собираю». А в кино, где не знают, чья я жена, мне намного легче. В театре — что бы ты ни сыграл, обязательно найдется человек, который скажет: «Она роль получила, потому что муж режиссер», «Сыграла, потому что на кухне репетировали». А я к той кухне не успеваю добежать! Наш Даня, если ему сказать в спину, что он чей-то сынок, то он ответит.
— Один из последних резонансных спектаклей Молодого театра — «Это все она», где вы играете роль матери подростка, которого почти поглотил Интернет.
— На сегодняшний день это самый актуальный спектакль театра. Кажется, у Финляндии есть программа при Министерстве образования, в которую включено общение в интернете. Детей учат, как распознавать, не маньяк ли это, какой задавать вопрос в переписке, чтобы понять, на самом ли деле тебе пишет этот человек. Мне очень нравится, когда я читаю, что должен уметь ребенок в 18 лет. Первый пункт — уметь разговаривать с незнакомцами. У меня сын еще с начальных классов сам ездил троллейбусами. Ребенок действительно должен уметь распознавать, когда кричат: «Помогите, там человек умирает!» умирает ли он действительно, или запихнут ребенка в фургон и куда-то увезут. Наши дети одиноки, еще с детства им впихивают телефон, приставку и думают, что ребенок развивается. Когда мы выпускали премьеру, звукорежиссер сказала: «Это актуально для каждого, у кого есть родители». А я говорю: «Для каждого, у кого есть интернет», потому что почти у каждого из нас был интернет-роман. Человек с той стороны — почти идеальный.
Тема спектакля очень актуальна. Когда я спрашиваю сына: «Даня, могло бы быть примирение в финале»? Говорит он: «Нет, мама, никогда». По моему мнению, в сегодняшних историях, которые мы показываем со сцены, не может быть хеппи-энда. Мы хеппи-эндом уже воспитали миллионы ватников. Только тогда, когда в спектакле трагический финал, зритель выходит и заставляет себя думать. Театр — это не колония для перевоспитания и не школа, чтобы там чему-то учили. В театр ходит «одна группа товарищей»; случайный человек зайдет — и так же выйдет. К сожалению. В кино таких людей больше...
Я думала о своем персонаже — почему мама не может остановиться. У тебя была цель: узнать, твой сын — гей или нет. Ты узнала: нет. Остановись, ты же взрослая, а это ребенок. Когда какая-то мама скажет, что у нее безоблачно прошел переходный возраст ребенка, то я в это не поверю. Или ты «избранная», или ты это время прожила в розовых очках. Что нужно в женщине воспитывать — самостоятельность или женственность? А в мужчине — строгость или нежность в своих проявлениях?
— Под занавес сезона в Молодом театре состоялась премьера спектакля «Second love», где вы с партнерами играете по несколько ролей. Расскажите об этой постановке?
— Спектакль поставила Елена Щурская по пьесе Елены Исаевой «Я боюсь любви». Заняты пять актеров, вместе с приглашенной Натальей Долею из Русской драмы. Мы пятеро играем около 40 персонажей! Главной героине за один день нужно решить, бросать ли все и ехать с мужчиной, который признался ей в любви и с которым она встречается только два месяца, в другую страну. Конечно, в 20 лет это можно сделать, а что делать женщине в 40 лет, когда у нее есть ребенок, работа... На протяжении суток женщина находится в атмосфере того, что ей подсказывает интуиция: едет в такси — таксист говорит о любви, приходит на работу — слышит те же разговоры. И она принимает решение. Почему «Я боюсь любви»? Там есть замечательная фраза: «И никак ты его не любишь, эта вовсе не любовь была. Ты вообще не умеешь любить, ты боишься любить, люди всегда боятся того, чего не умеют».
«С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ «УКРАИНСКОСТЬ»?
— Римма, по вашему мнению, с чего начинается Европа, а с чего — Украина?
— Европа для меня — это старость, которой ты не боишься. Это открытые границы, когда я, если хочу поехать, скажем, в Венскую оперу, я не должна унижаться для получения визы. Летом прошлого года я должна была поехать на съемки фильма в Италию, и в посольстве рассказывала, что едет съемочная группа, чтобы, наконец, доснять кино «Гнездо горлицы», потому что появились деньги. Почему должна быть в Италии именно осенью. И мне все равно дали визу только на месяц, потому что они решили, что только в июле мы должны снять и лето в Италии, и осень.
Своей профессией я привязана к своей земле, языку, ментальности. В Италии на съемках слышала одобрительные слова в свой адрес от Лины Бернарде — актрисы, которая снималась у Феллини. Мы с ней прекрасно общались: она — на итальянском, я — на украинском. Как-то она взяла один эпизод из фильма и говорит: «Сейчас я покажу, как бы это было на разных итальянских диалектах». Мы, не понимая слова, все понимали именно ментально.
Европа для меня — это свобода выбора своего местажительства. Что для меня Украина? Почему поляки выстояли при тоталитарном режиме, почему «Солидарность» победила — у них был очень важный фактор, которого у нас нет: это язык. Мы боремся за целостность своей страны, у нас есть непреклонное желание, чтобы не было войны, и оно есть в Одессе, Мариуполе, Тернополе — везде. Но нас, к сожалению, культурологически не объединяет язык. Однако сказать, что человек, который разговаривает на русском в Одессе, не так любит эту страну, не так желает мира, как, например, мой земляк из Закарпатья. Обвинять человека, который не умеет говорить и не мыслит на украинском, я не имею права, потому что знаю много людей на фронте, волонтеров, которые разговаривают только на русском, но это патриоты Украины. Для меня очень трудно понять, с чего начинается «украинскость», потому что в любой другой ситуации можно было бы сказать: с языка, с первого слова, которое принадлежит только этой стране. Я убеждена, что это действительно чрезвычайно важно, но это не является единственным и основным фактором.
