Предметом многочисленных дискуссий в стране стала сахарная промышленность, вокруг которой пересеклись интересы бизнеса и интересы отечественного производителя. Сахарная отрасль, которая на протяжении столетия была мощной в Украине, сегодня фактически уничтожена и в первую очередь конкуренцией более дешевого сахара импортного производства. То же самое произошло с украинским кино, которое перестало быть рентабельным и превратилось в балласт в производственном смысле. Интересная историческая параллель — в конце 20-х годов в Британском парламенте раздавались резонные голоса относительно поддержки собственного кинопроизводства, потому что английскому желудку, говорили англичане, безразлично, какой сахар потреблять, а вот относительно фильмов, — это совсем наоборот.
В Украине произошло иначе: часть общества, которая занимается производством сахара, восстала против зарубежной экспансии этого продукта, а вот какие фильмы потребляет население, всем безразлично.
К тому же, в отрасли отечественного кино уже никто не бунтует. Силы иссякли. И против кого бунтовать, ведь невидимые силы давно закрыли кинематографистам выход к своему зрителю. Показывать фильмы, чтобы вернуть даже часть израсходованных денег, — ни на телевидении, ни в прокате нет возможности. Заблокировали украинское кино еще тогда, когда импортные кинопродуценты расценили Украину как выгодную территорию для сбыта дешевого товара. В то же судьбоносное время отечественные «строители независимого государства» одним росчерком пера перекрыли своим фильмам дорогу к зрителю, передав кинотеатры в коммунальную собственность и пустив их на самотек. Им ничего не оставалось, как показывать самое дешевое американское, а то и перепрофилироваться, превращаться в казино и ночные клубы, потребность в которых росла, исходя из увеличения количества нуворишей. Кино с высот интеллектуальных и мировоззренческих свели до уровня сферы обслуживания потребителей.
У зрителей потребность осмысливать увиденное пропала сама по себе, им предлагалось стабильное однообразие сюжетов и исполнения. Кровавое месиво, ужас и катастрофы должны повышать дозы адреналина и в то же время развлекать. Это то, что предлагает прокат и к чему долгое время приучают нашего зрителя.
Через лет 8-9 после провозглашения независимости население вышло из полосы нищеты, уровень благосостояния повысился и, словно птица феникс из пепла, возродилась киносеть — уже в новом модернизованном качестве, но возродилась, чтобы обслуживать опять же американского кинопроизводителя. Деньги наших зрителей, потраченные на билеты в эти кинозалы, поплыли в Голливуд. Зрителя, естественно, заманивали, запустив механизм рекламы. Потребность критериев, профессиональных оценок была перечеркнута мощными рычагами рынка. Следовательно, петля на украинское кино была наброшена во второй раз: наш рынок фильмов оказался незащищенным, и в нем воцарилось все, чем щедро награждает земной шар Голливуд. Правовых механизмов, которые бы отчисляли процент с прибылей коммерческого проката на отечественное кино, не было.
Но так или иначе — до сих пор как-то держалась инфраструктура киноотрасли, заложенная еще в начале 20-х годов ХХ века. Киностудии с оборудованием и специалистами, учебные заведения, одиночные кинотеатры, где показывали украинские фильмы. И хотя агрессивные телеканалы поглощали студийные территории, а выпускникам специальных учебных заведений приходилось идти работать на те же телеканалы, все же наши киностудии, даже несколько в год, но фильмы выпускали, кинопроизводство существовало.
Сегодня в нашей стране прикладывается немало усилий, чтобы открыть зеленый свет для частного бизнеса среднего звена. И это замечательно, ведь экономическое могущество страны прямо зависит от жизнеспособности частной инициативы. Но насколько такая политика уместна в отрасли национальной культуры, особенно кино? Можно с уверенностью сказать, что наша кинематография попала под натиск коммерческих выгод, и эти выгоды разворачиваются настолько стремительно, что их не выдержала бы ни одна кинематография мира. Исполнительная власть тем временем преисполнена пиетета именно к его величеству коммерческому телевидению. Не видеть этого невозможно. Понятие «украинское кино» целенаправленно переносится на кинопродукцию коммерческих телеканалов, которые оперируют значительно большими средствами, нежели государство в отрасли кино. По логике власти, которая «хочет дружить с деньгами», зачем иметь заботы с кинохудожниками, которые почему-то приходят во властные кабинеты и «просят миллион на фильм», если есть красивые цифры в сметах индустрии коммерческой. Туда можно и из государственного бюджета добавить, и будет фильм, сделанный в Украине. О его творческой стоимости речь не идет. Речь идет о бюджете — и если это миллион американских долларов, то почему бы не тешить себя тем, что фильм с таким бюджетом будет претендовать на «Оскара», на безумный успех у зрителя и т.п.
Вдохновленные такой государственной политикой, телеканалы свято уверовали в собственное всемогущество в сфере кино. Как не поверить, если только на 2005-й год «Интер», скажем, планирует выделить на производство телесериалов и фильмов 200—250 млн. грн. Глядишь, и вытеснит с наших экранов продукция «Интера» американский фильм, а заодно и российский телесериал. Хотя нужно хорошо подумать — есть ли здесь альтернатива?
Тем временем государственные чиновники, загипнотизированные упомянутыми цифрами бюджетов, просто забыли, что именно коммерческие телеканалы на протяжении всех лет своего существования кормят нас мексиканскими, американскими, российскими телесериалами, российской попсой, а под вывеской собственного фильма предлагают что-то эпигонское, гибрид российского и американского, где нет ничего, что бы связывало этот продукт с Украиной (в том, что в будущем амбициозном проекте «Интера» Украину представляет больной ребенок, есть что- то символическое). Среди продукции «Интера» есть продукт под названием «Охота за тенью». Название симптоматическое: поймать тень действительно не удастся, даже если оперируешь астрономическими суммами. Нельзя не заметить фальши, которая заложена и в основу сюжета разрекламированной «Авроры, или Что снится спящей красавице», в котором речь идет о больной украинской девочке, жертве Чернобыля, которая лечится в США. Цифра, которая свидетельствовала бы, сколько чернобыльских детей вылечено в США, неизвестна, но украинские СМИ неоднократно сообщали, что 20 тысяч именно таких детей вылечено на Кубе. Но Кубу показывать в фильме — это проявление политнекорректности, потому что там режим. Но жизнь полна парадоксов: оказывается, что страна, где господствует режим, может проявлять гуманность. В частности к чернобыльским детям. Разве это не повод для мыслящего кинематографиста?
Меня могут спросить: чего вы придираетесь? Во всем мире так — есть деньги, снимают фильмы, нет — не снимают. Конечно. Но потеря кинематографических профессий (а страх по этому случаю не покидает) — это еще большая катастрофа, чем нехватка денег для кино. Этой недостаче можно помочь, пройдя путем Франции, но и Польши, когда отечественное кино поддерживается процентом с прибылей телевизионной рекламы, но потеря национальных кинотрадиций, которая, позволю себе напомнить, дала миру Довженко, Параджанова, Миколайчука, Осыку, Ильенко, — это непоправимо. Но что традиции, здесь профессиональный уровень просто на глазах исчезает!
А тем временем в Украине — телеканалы — это священные коровы. Профессиональные же кинодраматурги, кинорежиссеры, киноактеры — это что-то такое, о чем не принято даже вспоминать в «порядочном обществе».
Так заслуги украинского кино в мировом масштабе есть, но я сегодня вспомню тех, кто находится в прекрасной творческой форме, имеет много интересных идей, которые заслуживают поддержки государства: сценарий «Теперь я турок, не казак» Вилена Новака из Одессы, сценарий Олеся Санина об украинском кобзаре, который чудом уцелел после сталинских репрессий и оказался в Америке, «Толока» Михаила Ильенко о неуничтожимости хаты, которая, понятно, является символом Украины, «1911» — сюжет об убийстве Столыпина в Киеве, предложен Сергеем Маслобойщиковым, фильм об Андрее Шептицком Олеся Янчука (список можно продолжать). Почти все упомянутые сценарии рассматривались в Министерстве культуры, даже заносились в план несколько лет назад. Но на этом все и закончилось. Директор киностудии им. Довженко надежно заблокировал свое учреждение от производства украинских фильмов, и никто ничего не может сделать. А на других студиях режиссеры зарабатывают себе на жизни скромными короткометражками, которые потом неизвестно куда деваются.
Думая об этой горькой дате — День украинского кино — все-таки ищешь надежду. Она — в нашей молодежи, которая сегодня уже заявила о себе. Самый свежий факт — Богдана Смирнова и Анатолий Лавренишин показали на премьере в Киноклубе НаУКМА свои короткометражные фильмы, снятые собственными средствами. Это не те суммы, которыми кичатся телеканалы. Но это кино, согретое чувствами и страстным желанием создавать фильмы. Талантливую молодежь сегодня заметили не столько в нашей стране, сколько заграницей. Ту же Богдану Смирнову пригласили на обучение в киношколу Нью-Йоркского университета. Активно ищет гранты за рубежом Вера Яковенко. Эти люди не унижают себя хождением по кабинетам. Они независимы. И это больше всего успокаивает. Они выиграют битву на поле творческом, креативном. С ними и связана надежда украинского кино, если этих людей не купит Россия, или какая-то еще более благополучная в смысле кинопроизводства страна, где выходит сотня фильмов и телесериалов в год. И главное — профессиональных!
