ЭКЛИБР С ЗАКОНОМ
В 15 лет Генрих фон Кляйст стал участником войны Пруссии с Францией. Совершенно серьезно готовился к покушению на Наполеона. Внезапно отказался от бракосочетания, а закончил жизнь парным самоубийством с обреченной из-за раковой опухоли женщиной. В прощальном письме просил по нему не печалиться. Нацисты пытались сделать из Генриха фон Кляйста культ, используя его ненависть к французской оккупации. В Германской Демократической Республике его возносили как реалиста, который с любовью писал о простом народе. При жизни Богом для него был Иоганн Вольфганг Гете, который после долгих размышлений и с большими правками поставил в Веймарском театре «Разбитый кувшин».
Спектакль считается самым неудачным со всего поставленного Гете, и неизвестно до или после этого он написал: «Произведения Генриха фон Кляйста так же безнадежно больны, как и их автор».
Порнографом сценического первопрочтения на украинском языке на сцене Национального театра им. И. Франко выступил Роман Мархолия. Его смелая попытка обелить биографию пьесы, уверен, еще не пик, но точно и не поражение в собственной режиссерской биографии.
Видится своевременным объяснить, что ища синонимы к слову «режиссер» натолкнулся на неупотребительное, по крайней мере, в моем опыте — «порнограф».
По-видимому, это связано с ближайшей аналогией, которая имеет какой-то неприличный привкус. Но если порнография это пристальное, жестокое исследование тела, тогда что же делает режиссер с человеческой душой.
К названию спектакля «Разбитый кувшин» ближайшая ассоциация — «побить горшки», то есть нарушить дружеские, семейные отношения. Горшок во всех сонниках мира означает прибыль, достаток, покой. Разбитый — болезнь, смерть.
В комнату к девушке на выданье Еве полез сельский судья Адам и дорогой разбил любимую кринку ее мамы, к которой ходил раньше. Тут пришел поклонник Евы, сломал двери, отметел неузнанного в темноте мужа, который вылетел в окно, потеряв парик. Иск хозяйки пострадавшей кринки совпадает с проверкой работы сельского суда инспектором из города.
В село приехал ревизор. Явные доказательства участия судьи в ночном эксцессе на лбу, ноге, одежде им остроумно оправдываются, уверенно отбрасываются, искусно все обвинения он переводит на других, в частности на влюбленного в девушку Рупрехта.
Возможно, это подсказка к разгадке прочеркнутой пунктирно темы бисексуальности, которую ведут две служанки, одна из которых переодетый мужчина, равно как и главный свидетель. Апокалипсический фальшь-финал тогда, возможно, тоже был бы более оправданным, а не просто страшно красивым.
Эквилибр с законом Остап Ступка играет как калейдоскоп где-то нами виденных ужимок персонажей из судейско-адвокатской братии «времен Пшонки».
Бенефисная природа постановок для актеров-юбиляров в Театре им. И.Франко на высшем мировом уровне! В древности такие спектакли делались для одного из героев пьесы и, кроме выявления увлечения талантами бенефицианта, имели целью собрать для него как можно больше денег от продажи билетов. Первое точно удалось. Коллеги уважительно признавали лидерство Остапа Ступки, а ловкость он убедительно довел сам, и цветком центральным он в прекрасном актерском букете стал.
Порнограф комедийное в пьесе, так близко к гоголевскому, выделяет каботажным рефреном из причудливых мизансцен, рапидных хороводов вокруг телеги, которая под огромной лампой из операционной читается как каталка для больных.
Внешняя легкомысленность спектакля поддерживается сценографом и художником по свету Владимиром Ковальчуком, художником по костюмам — Натальей Рудюк.
А создана ими атмосфера игралища темных иррациональных сил, инстинктов, будто принуждает действовать против собственных принципов, даже против собственной воли, погружаясь во тьму подсознательного.
Центральный элемент декораций — куб с нишами, которые выхватываются внутренним светом, с кучей лестниц вплоть до оркестровой ямы. Возникает ассоциация с немецким замком Вайшвайнштайн и триптихом И. Босха «Воз сена».
Перевод осуществил дорогой сердцу переводами шекспировских «Гамлета» и «Ромео и Джульетты» Юрий Андрухович. Что же касается конгениальности его перевода и Бориса Пастернака, убедитесь сами:
1. «Ага, спіткнувся бач
об власні ноги.
На рівному ні зачіпки не знайдеш, а так перечепився.
Бо завжди несемо в собі свій камінь спотикання»
2. «Да вот. И ног довольно, чтоб споткнуться.
Ну, чем бы пол не гладок?
Ни горбины.
А я споткнулся. Видно,
каждый носит
У себя самом свой камень преткновения.»
(перевод с немецкого Б. Пастернака)
Веселая музыка и аранжировка Александра Кохановского постепенно прививает душе осознание трагической разлаженности бытия. Самые веселые песни, как известно, написаны в миноре.
Внешний финал спектакля, в котором на одной вехе суд человеческий — судейская мантия и ее носитель вырастают в трехметровый постамент какому-то нунцию и Божий суд — на авансцене мадонна из кринки наливает молоко ребенку, белые птицы надежды и чистоты из эдваповых рушников, к морализаторству отношения не имеют, скорее, нашептывают: люди могут свободно переставлять право и обязанность, а нравы не обеспечивают личности свободу волеизъявления.
Наибольшее внимание в этих размышлениях о премьере уделено по бенефисным принципам юбиляру — Остапу Богдановичу Ступке. Что же касается других ролей, то каждая из них вылеплена из глины наивысшего художественного сорта, прошла выжигание страстным талантом как молодых, так и зрелых мастеров.
Новый главный режиссер театра Дмитрий Богомазов получил сборную форвардов. Исповедуя театр ансамбльный, он имеет возможность создать театр хоровой с уникально мощным актерским многоголосием. Роль национальных театров, которые работают в наилучших помещениях, имеют густые труппы, в мировом театральном процессе сегодня активно дискутируется. Мода на камерные спектакли на больших сценах прошла. Наступило время новаций — время Театра им. И. Франко, который исторически развивается поочередными всплесками реформаторов и реформистов, сохраняется умением лидеров слышать и поддерживать друг друга и за что-нибудь не бить горшки.
Алексей КУЖЕЛЬНЫЙ, народный артист Украины
НЕВЫНОСИМАЯ КРАСОТА ГРЕХА
Это своеобразный бенефис Остапа Ступки — к 50-летию артиста. Между прочим, у фон Кляйста тоже юбилей — 240-летие. Ступка играет сельского судью Адама, который ведет расследование дела о разбитом кувшине, хоть в действительности сам этот кувшин и угробил. И вот теперь Адам всеми силами пытается избежать расплаты и сделать виновным кого-то другого. Легко напрашивается вывод: мол, ах какая актуальная пьеса, хоть и написана более двух столетий назад, задолго до нашей нынешней судебной реформы.
Сразу скажем: режиссер Роман Мархолиа избегает каких-либо внешних признаков актуальности или узнаваемости персонажей. Хотя, казалось бы, в украинской истории последнего десятилетия можно вспомнить сколько угодно одиозных судей и прокуроров, которые аж просятся в прототипы этого вертлявого мошенника Адама. Однако Остап Ступка в этой роли ни на кого из них не похож. Он, честно говоря, вообще похож больше не на человека, а на какое-то другое причудливое существо. Грим делает лицо актера таким, как у гадкой мартышки. И пластика тоже обезьянья. К тому же Адам иногда цепляет к пояснице длиннющий рыжий хвост, впрочем, не лисий, так как это было бы слишком благородно, а хорьковый что ли. Это существо сбрасывает маску и очеловечивается ненадолго в самом конце спектакля, когда выясняется, что весь этот кошмар Адаму всего лишь приснился...
Собственно, все, что мы видим на сцене, происходит по законам сна. Отсюда и чудная пластика персонажей, и странное соседство вещей и людей — какая-то телега, велосипед, живой оркестр и дым электронной сигареты. Тут песня Анжелики Савченко (Ева) возникает без причины и ниоткуда, но кажется удивительно оправданной, а слова персонажей, напротив, часто ничего не означают и ничего не объясняют, и даже неизвестно кому принадлежат (открывает рот один, а говорит за него другой). Тут бросаются в глаза тревожные красно-черные тона с вкраплением золота. Вообще этот спектакль иногда невыносимо красив — такой бывает девушка, которая демонстрирует высокую моду и молча смотрит своими непроницаемыми прекрасными глазами куда-то сквозь тебя.
Спектакль никого не поучает и никого не развенчивает. Он просто констатирует, что юридические забавы когда-то очень плохо заканчиваются. Есть под конец этого карнавала такой эпизод: тьма, руина, дым и хаос, а посреди сцены стоят нерушимо мать с маленькой девочкой (Мария Моторная и Карина Кондратюк) и без слов вглядываются в зал, и взгляд этих двух пар глаз еще долго после финала не хочет забываться...
Еще стоит добавить, что в «Разбитом кувшине», кроме уже названных актеров, играет замечательная франковская команда: Лесь Заднипровский (советник Вальтер), Олег Стальчук (писарь Лихт), Татьяна Михина (Марта Рулль), Дмитрий Чернов (Бригитта), Юрий Ребрик (Рупрехт) и другие.
Следующий показ спектакля «Разбитый кувшин» состоится 29 ноября.
Иван БАБЕНКО
