Режиссер Филипп СОТНИЧЕНКО родился в 1989 г. в Киеве в семье организатора кинопроизводства. Учился в Национальном университете театра, кино и телевидения имени И. Карпенко-Карого, сначала — на факультете киноведения, а в этом году окончил режиссерскую мастерскую. Соучредитель общественного объединения СУК («Современное украинское кино»), которое на сегодняшний день является самой заметной и самой плодотворной группой молодых кинематографов в Украине. В наработке Филиппа фильмы «Гвоздь» (2016, отмечен призом Одесского кинофестиваля как лучший украинский короткометражный фильм), «Сын» (2015), «Объятия» (2013), «Тризна» (2010).
Работы Сотниченко всегда интересны. Зрелое сочетание семейной драмы и триллера в «Объятиях», хорошо продуманный сценарий в «Сыне», неординарная работа с частным видеоархивом в «Гвозде» — для каждой новой истории он находит новые акценты и краски. Теперь, после победы на питчинге Госкино, режиссер работает над полнометражным дебютом.
С Филиппом мы разговаривали во время «Киносреды» — первого вечера из совместного еженедельного проекта СУК и киевского «Артпричала».
— Филипп, сначала пару слов о том, что такое СУК?
— Это общественная организация, которая стремится объединить молодых режиссеров, работающих не только над своими фильмами, но и над фильмами друг друга. Мы кочуем из проекта в проект и создаем малобюджетные картины. А теперь даже получили государственную поддержку. Я делаю первый полный метр «Технический перерыв», а Никон Романченко на последнем питчинге вышел на первое место со сценарием «Вне зоны», и я, кстати, буду у него вторым режиссером.
— Чего же вы хотите?
— Предложить новый дух, новый язык в искусстве, свою «новую волну», которая поразит не только нашу аудиторию, но и обретет признание за рубежом. Есть примеры других стран — той же Румынии. Но для этого нужно, чтобы все механизмы работали. Например, до проката мы еще не дошли, поэтому показываем, где можем.
— Именно для этого вам необходимы «Киносреды»?
— Да. Нам не хватает не только производства, но и проката. Мы научились снимать, а вот заинтересовать людей, чтобы они пришли и посмотрели то, что мы сняли — это уже новый шаг. Ведь все еще есть такая тенденция: украинский — чуть ли не синоним «плохой». А хотелось бы, чтобы зритель об украинских фильмах говорил «О, класс!».
— Как вы согласовываете ваши собственные амбиции?
— Как бы это смешно не звучало, но спасает то, что нас пока еще никто не финансирует и особо не хвалит. Мы сами себе принадлежим, и у нас нет главных. Вот сейчас мы собрались, следим, чтобы все прошло хорошо, переживаем одинаково. Амбиции в данной ситуации неуместны: не тот случай.
— Можно ли сказать, что новое кино — это кино социальное?
— Я ставлю это на первое место. На мой взгляд, это мировая тенденция: знаменитый режиссерский дуэт братьев Дарденн из Бельгии, румыны, драма Кена Лоуча «Я, Дэниел Блейк», получившая в Каннах «Золотую ветвь» — это все социальное кино. Мы — страна молодая, входим в новую фазу, поэтому кино не может держаться в стороне. И самые яркие фильмы об Украине, мне кажется, будут социальными, иначе они будут выглядеть пустыми и проходными.
— Хорошо, но что такое хороший фильм в вашем понимании?
— Это в первую очередь хороший сценарий. Я начинаю с истории, держу в памяти то, чему меня учили и придерживаюсь классической архитектоники, где в начале есть экспонирование героя. Мне важно понимать темпоритм, поэтому даже прописываю на бумаге склейки, которые ведут сюжет. Импровизация скорее присуща актерам, чем мне.
— А вы им это позволяете?
— Да, я люблю, когда они ищут, когда они меня удивляют. Я говорю, что мне нужно, могу показать весь текст, но важно, чтобы они пропустили его через себя и выдали эмоцию, органичную для них. Например, каждый боится по-разному, и если кто-то будет бояться в кадре так, как я ему показал, то это будет смешно. Поэтому пусть боится по-своему.
— Поскольку мы уже заговорили о страхе... Насилие в нашем кино — наиболее спорный вопрос. Насколько оно необходимо для решения режиссерских задач?
— Это сильное выразительное средство, которое бывает необходимо. Высший пилотаж — когда жестокость драматургически оправдана, притом вынесена на второй план. Вот в «Сыне Саула» все в расфокусе, но там работает звук, актерская игра, поэтому страшно от того, чего не видишь. Прямой показ жестокости иногда производит менее сильное впечатление, чем непрямой.
— Ваши фильмы очень разные по стилю, но одинаково убедительные. Как это вам удалось?
— Я пока только прикоснулся к профессии. Еще даже не могу назвать себя режиссером. Я должен найти сначала свой почерк, прощупываю территорию. Буквально ежедневно думаю, что каждый следующий фильм не должен быть похож на предыдущей. Сейчас не время снимать хорошие фильмы — нужно придумывать новый кинематограф. На фестиваль «Wiz-Art» во Львове один мой знакомый режиссер привез незавершенную работу — фильм, сделанный с помощью Гугл-карт. Получилась трогательная история камеры, которая встречает, а затем расстается с другой камерой, и ищет ее по всему миру. Невероятное кино, сделанное без камеры и звукорежиссера, просто с помощью компьютера и пары программ, с нулевым бюджетом. Это всегда захватывает. Новое кино — то, что нужно ставить себе в качестве задания.
— По сути, вы в настоящий момент манифестируете поиск новых форм.
— Я бы не хотел называть это манифестом, но теперь это действительно является моим внутренним убеждением. Потом стану реалистом, возможно.
— Какой герой вам интересен?
— Тот, которого я не знаю до конца. Грубо говоря, сосед, или учитель, или милиционер. Простой человек, со своими проблемами, недостатками, внутренними и внешними преградами, средним социальным положением. О каждом можно и хочется рассказать историю, каждый раз, как вы правильно заметили, в новой форме.
— И в завершение — о чем ваш полнометражный дебют?
— Сейчас стараюсь усовершенствовать сценарий — ведь он был написан четыре года тому назад, и мы только с третьей попытки прошли питчинг. Переделываю эту историю, потому что она сегодня выглядит очень наивной. Однако концепция останется: будем снимать одним планом. Это не новый прием, но я пришел к нему постепенно, опираясь именно на тему. Ведь сценарий называется «Технический перерыв», поэтому все должно разворачиваться в режиме реального времени, когда камера включается и всасывает, как пылесос все, что происходит вокруг — только события будут постановочными. Мы сначала готовим и разводим актеров, как в театре, а затем оператор вбирает все события в объектив как непринужденные и естественные. То есть в идеале должно быть так.
