Недавно Людмила отпраздновала день рождения, но на бенефис пригласит публику в ноябре, когда в разгаре будет новый театральный сезон.
В одной из последних премьер Театра им. И. Франко, спектакле «Виват, королева!» Р. Болта, Людмила Смородина сыграла две главные роли королев: Марию и Елизавету. Это производит на зрителей иллюзионный эффект: когда одна из героинь уходит за кулисы, а через минуту выходит другая. Сначала публика даже терялась в догадках, это одна актриса или их две? Только посвященные знали, что происходит за кулисами. Все как будто на пит-стопе в автогонках, когда автомобиль на несколько секунд заезжает, чтобы привести себя в порядок для дальнейшего соревнования на трассе. Только актриса покидала сцену, помощницы, которые стояли наготове, быстро меняли ей парик, платье, туфли. Последнее прикасание к лицу, другой тон, помада — и вот на сцену выходит другая женщина! Спектакль «Виват, королева!» очень понравился зрителям (представление каждый раз проходит с аншлагами), а для Людмилы Смородиной стало преодолением еще одной ступеньки в освоении сложной актерской профессии. Такие роли, как Мария и Елизавета, для творческой личности — настоящий подарок судьбы. За эти работы Людмила Смородина получила высокое звание народной артистки Украины.
— Какое из событий вашей жизни считаете самым важным?
— Рождение сына. Сейчас он уже взрослый (Костя закончил экономический факультет, работает в аудиторской компании). А если говорить о молодости, очень важным стало то, что я нашла в себе силы «вылететь» из родительского гнездышка и искать самостоятельно свою дорогу. Это был очень важный момент, потому что я была чрезвычайно домашним ребенком, в девять вечера уже ложилась спать, и вдруг поехала в Киев, одна, без знакомых и связей... это для меня было подвигом.
— Этот «подвиг», как показало время, имеет продуктивные последствия. Вам повезло, после окончания Киевского театрального института им. Карпенко-Карого вы сразу попали в Театр им. И. Франко. Кто из художников формировал ваше творческое сознание?
— В первую очередь, Сергей Владимирович Данченко, с которым мне посчастливилось работать 20 лет и я много ролей создала по его режиссуре. Громкие спектакли («Сон в летнюю ночь», «Прощание в июне», «Карьера Артуро Уи») поставил на франковской сцене Валентин Козьменко-Делинде, работы с которым я всегда с вспоминаю с теплотой». Известный мастер Владимир Опанасенко поставил знаковый для меня спектакль «Боярыня». Она была определенной ступенькой в освоении профессии, как и Гонерилья в «Короле Лир» (режиссура С. Данченко). Я благодарна даже тем режиссерам, которые назначали на роли и не давали мне играть, потому что это была определенная закалка, формирование характера.
— Вашу последнюю работу «Виват, королева!» также можно назвать настоящим подарком судьбы. Театралы со стажем помнят, как в Московском театре им. Маяковского эту пьесу играла Татьяна Доронина. Можно ли провести параллели между этими двумя постановками? Как вы готовили свои роли?
— Это совершенно разные представления, и какие бы то ни было параллели провести невозможно. Доронина уже была звездой сцены — ей разрешалось играть, как говорится, играясь. Мне же ничего такого режиссер Юрий Кочевенко не позволял. Это представление было для меня своеобразным ва-банком, здесь мог быть либо провал, который для меня стал бы настоящей катастрофой, либо успех. Мы, безусловно, работали на успех. Было очень много сомнений, я уже и режиссеру говорила, давайте откажемся от этой идеи — играть сразу двух королев, давайте я буду Елизаветой, а кто-то другой пусть играет Марию.
— А почему вы выбрали именно Елизавету?
— Мне казалось, что эта роль у меня выйдет лучше, а Марию я в себе не видела. Но режиссер Юрий Кочевенко, к счастью, не прислушался к моим паническим предложениям. Я говорила, что не чувствую в себе этих двух разных женщин, а Кочевенко успокаивал: найдешь, ты пока что в поиске, все придет. У нас были очень сжатые сроки для выпуска спектакля, но для меня такой режим — наилучший, потому что я человек авральный, когда мало времени — тогда максимально концентрируюсь и полностью отдаюсь работе.
Мы с режиссером много обсуждали еще в подготовительном процессе, разбирались, какие они, эти женщины, которых я должна сыграть. Кочевенко добивается, чтобы образ вызрел у актера самостоятельно и чтобы это был не навязанный им рисунок, а ты сам нашел путь к роли. Я не пересматривала и не вспоминала, как в 1970-е играла Татьяна Доронина. Я искала в себе черты тех женщин, чтобы убедительно сыграть Елизавету и Марию. Сделать эти образы совершенно разными. Как-то поздно вечером, дома, перечитывала монолог Елизаветы и вдруг поняла, какой именно она должна быть: как выглядеть, как двигаться, общаться, носить костюм. Именно тогда родился контрастный образ с Марией. Хотя такой рисунок роли является определенным риском, но я чувствовала, что этот риск возможен. Вообще, процесс работы был чрезвычайно интересен, много давали друг другу партнеры, все мы работали на результат. Так, сцена подписи Елизаветой приговора Марии вырисовалась в процессе репетиций. Я почувствовала, что, с одной стороны, она хочет этого, а с другой — ужасно боится. Поэтому появилась в этой сцене кровать: лежит Елизавета, зритель видит лишь ее руку, которая из-под одеяла подпишет приказ о казни соперницы, а на сцене останется лишь Мария...
— Моментальное перевоплощение требует от актера реальных действий, как это происходило в спектакле?
— Мы тщательно искали: как решить моменты перевоплощения, я даже смеялась, что напоминаю Аркадия Райкина, «входя» в другой образ. Но у него только менялась маска, а мне за минуту нужно было переодеться в огромные платья, парики... Режиссер сказал, что придумаем репризы, вспомогательные сцены, я успевала переодеться. Но когда начались репетиции, я поняла: не может быть никаких пауз, нужно перевоплощаться мгновенно. Мы должны поразить зрителей, не дать возможности им сразу понять, что две роли играет одна актриса, а они должны колебаться: одна или две? Поэтому переодевания на сцене выглядят как спектакль в спектакле (была обустроена специальная комната, куда я захожу в одном образе, а через минуту выхожу в другом).
— Сколько у вас помощниц?
— Три. Одна одевает парик, а две ловко управляются с платьем моих героинь. Они работают как виртуозы — четко и в считанные секунды. Хотя моменты мгновенного переодевания для меня не новость, подобное я делала в представлении «Словно близнецы», когда играла сразу три (!) различные роли. Знаете, если бы происходящее во время представления за кулисами отсняли на пленку, то получилось бы напряженно-психологическое кино об актерской кухне.
— Кстати, о кино. Зрители помнят вас по многим экранным работам, в частности по сериалу «За двумя зайцами», где в роли современной Прони снималась Алла Пугачева. Как сейчас у вас обстоят дела с кинематографом?
— Недавно создала образ кинодивы советского экрана — Любови Орловой. Мне было интересно сниматься. Эта актриса — мой кумир. Часто говорят, что я на нее похожа, а это большой комплимент. Уже второй год на Первом Национальном (ТВ) принимаю участие в сериале «Спотикач». Сейчас закончились съемки полнометражного фильма с рабочим названием «1,2,3,4,5», там хоть и небольшая роль, но было что поиграть. А еще жду новых предложений (понемногу украинское кино начинает возрождаться).
— А в родном театре какие новые роли будут?
— Хочется сыграть что-то необычное для себя и неожиданное для зрителей. Сейчас мне интересно играть комедийные, острохарактерные роли. Хочу сделать что- то такое, чтобы меня не узнали на сцене: не боюсь быть некрасивой, эксцентричной. Люблю, когда зрители смеются, а друзья мне говорят, ой, какая ты смешная!
— Вам нравится удивлять зрителей?
— Очень. Люблю удивлять и в жизни, и на сцене. Пытаюсь быть разной: смешной, красивой, озорной, шаловливой, игривой — неожиданной...
