Концерт в Киевском доме ученых, был, скорее всего, самым необычным в программе нынешнего Форума музыки молодых. В этот вечер исполнялись произведения, созданные при участии электронных устройств разной степени сложности — вплоть до компьютеров и синтезаторов. Исполнителями, принявшими на себя всю мощь электроакустического эксперимента, был львовский ансамбль «Кластер», хорошо известный своей смелостью в овладении нетрадиционным репертуаром. Программа была, действительно, необычной для академической сцены. В интернациональном подборе произведений лишь вокальный цикл итальянца Джорджо Коломбо Таккани на стихи Джона Китса строился на более- менее привычных приемах. А далее в убедительности авторских изысканий состязались наш Иван Небесный и гость из Польши, Марек Холоневский.
Небесный в своем новом опусе выступил как последовательный театрализатор музыки. «Эскиз к голосу ребенка» (для сопрано, детского голоса, электроники и камерного ансамбля) — настоящее драматическое представление на тему конфликта поколений и семейного разлада. Здесь звуки духовых и струнных, голоса ребенка и певицы (сопрано — Светлана Глеба) в диапазоне от пения до крика, фонограмма, электронные вкрапления создавали атмосферу вечного кошмара любого дома — неладов и ссор, непонимания и недоверия между самыми близкими людьми. Совершенным этот эксперимент назвать сложно: все же композитор и театральный режиссер — слишком разные профессии, и сближение между ними опасно ущербом для обоих. Несомненно, однако, что Небесному удалось донести свое послание до зала, взволновать хотя бы часть зрителей. Со своей стороны, его польский коллега ставил перед собой более формальные задачи. Все три пьесы Холоневского — «Как дыхание» (для камерного ансамбля и компьютера), «Царство света и тьмы» (для четырех исполнителей) и «Lighing II» (для света и компьютера), показанные на сцене Дома ученых, представляли собой фейерверк разнообразнейших технологий, причудливо соединявших людей и машинерию в едином звуковом пространстве.
Естественно, главенствовал в этом футуристическом симбиозе сам композитор, используя как поверхность для музыкальной работы собственное тело. В опусе «Lighting II» он разместил соединенные с компьютером фотоэлементы у себя в ушах и даже во рту, а звуки извлекал, соответственно, поднося фонарь к лицу, открывая рот и т. п. Со стороны это напоминало сюрреалистическую борьбу человека со взбесившейся лампой, сопровождаемую соответствующими звуками. Столь же оригинально довелось поработать и духовой секции «Кластера» в «Царстве света и тьмы». Отложив в сторону инструменты, музыканты водили руками вокруг все тех же фотоэлементов, а заключительную часть произведения исполняли на светящихся губных гармошках; при этом происходящее сопровождалось сполохами компьютерных абстракций на установленном в глубине сцены экране. В целом, «польская часть» концерта, будучи построена на визуальных и звуковых эффектах, явно тяготела к первым: скорее, перформенс, технотронно-постмодернистское шоу, нежели музицирование. Что, конечно, отнюдь не помешало эксцентричному пану Холоневскому обрести в Киеве немало новых поклонников.
В целом концерт еще раз продемонстрировал, что современным, ищущим сочинителям и музыкантам давным-давно тесно в рамках сугубо филармонических. Очевидно, что современная музыка — вот уже в который раз — пробует себя в обертонах искусственной природы.
