...Знаменательный для киевского балета 1964 год, Париж. Абсолютный триумф нашей труппы на II Международном фестивале танца — Золотая звезда победителей. Блистательный дуэт — Ираида Лукашова и Валерий Парсегов. Они первыми из украинских танцовщиков были удостоены высших наград — премий имени Анны Павловой и Вацлава Нижинского Французской академии танца. Со словами «счастлив ему вручить приз Нижинского» награждал В. Парсегова сам директор Парижского университета танца, прославленный Серж Лифарь, он же вручил Приз города Парижа — изысканную хрустальную чашу.
Превосходная степень эпитетов по отношению к этому танцовщику — ничуть не преувеличение. На сцене он олицетворял внутреннюю красоту воплощаемых им образов, красоту замысла хореографа в сочетании с музыкой, красоту человеческого, мужского, тела в статике и движении, в жесте и полете. Вероятно, не случайно приз Нижинского достался ему. Ведь «сумасшедший Вацлав» был первым мужчиной в балете, открыв эстетику и самоценность мужской пластики.
ПОЛЕТНЫЙ ПРЫЖОК
Более полвека тому назад, в 1955 году, после окончания Киевского хореографического училища, попав в труппу столичного Театра оперы и балета, В. Парсегов 20 лет своей жизни отдал ее сцене. Он практически сразу стал солистом, хотя уверяет, что пришел в театр совершенно безграмотным. То есть, конечно, технически все умел, все делал правильно, но не было понятия о том, для чего служит тот или иной жест, па, что вкладывать в пируэт, даже в прыжок, чтобы они не оставались всего лишь механически оживленной картинкой. Трудолюбие помогало достигать технического совершенства, а любознательность, способность и желание постоянно учиться способствовали внутреннему наполнению и раскрытию в деталях каждого образа, будь то благородные и чуть неземные сказочные принцы или будто выхваченные из самой жизни герои, любимым из которых и публикой, и самим танцовщиком был Базиль из «Дон Кихота» с его бьющей через край веселой энергией и хитроватой находчивостью.
Той же внутренней наполненности и полного контакта в раскрытии драматургии образов Валерий Парсегов ждал и искал в своих партнершах по сцене. Он перетанцевал со всеми ведущими солистками театра и с благодарностью вспоминает каждую. Но есть партнерство, а есть дуэт — то, к чему стремится каждый танцовщик, но что далеко не каждому дается. Рождение дуэта — чудо, дарованное случайностью. Однажды администрация назначает на партии таких-то артистов, и вдруг между ними проскакивает какая-то искра, раскрывается некая общность, взаимность, и становится совершенно очевидно — это дуэт. И, к сожалению, совсем не обязательно, что сей факт — залог дальнейшего безоблачного счастья. Дуэт как явление особенно красивое будто несет некую миссию — привнести в этот мир свою толику прекрасного. И чем ярче явление, тем недолговечнее. Блистательный дуэт с Ираидой Лукашовой просуществовал несколько лет, сложившись с первых же месяцев работы в театре. В те времена на уровне Министерства культуры проводились смотры творческой молодежи. Дуэт заметили, «выдвинули» на Всемирный фестиваль молодежи и студентов, где В. Парсегов и И. Лукашова завоевали, соответственно, серебряную и бронзовую медали. Они вместе были удивительно гармоничны, танцевали практически во всех спектаклях театра, завораживая публику как отечественную, так и зарубежную во время многочисленных гастролей театра. «Лебединое озеро» и «Дон Кихот», «Спящая красавица» и «Ромео и Джульетта», «Щелкунчик» и «Эсмеральда» при участии этой замечательно красивой пары вызывали неистовые овации. А именно дуэт Вакха и Эсмеральды принес им позднее ту знаменательную победу в Париже.
Но однажды, в 1962 году, случилась первая травма, тяжелая, от которой не каждый танцовщик оправляется, возвращаясь на сцену. Валерия Парсегова отличал совершенно невероятный полетный прыжок. Он зависал в прыжке, и время будто останавливалось или же нарушались законы земного притяжения. Когда он наконец приземлялся, публика дружно переводила дыхание и разражалась аплодисментами. Но как- то раз приземление получилось неудачным — порвалось ахиллово сухожилие. Лечение такой травмы долгое и трудное, а потому не всегда успешное. Зная, что есть вероятность того, что на сцену можно и не вернуться, молодой человек поступает в Киевский театральный институт на факультет кинорежиссуры. Киносъемкой Валерий Владимирович увлекался давно и всерьез. Фиксировал на пленке целые балетные спектакли, дальнейший просмотр которых тогда очень помогал в профессиональном смысле, а сегодня эти фильмы могли бы иметь огромную историко-культурную ценность, если бы была возможность восстановить рассыпающиеся от времени кинопленки и перевести их на видео или диски, что требует и средств, и технической оснащенности. Ведь это — наша история.
Десять месяцев лечения и восстановления параллельно с занятиями в институте не только принесли свои плоды, но и закалили характер. В. Парсегов не просто вернулся в строй, но и довел свое мастерство до той степени совершенства, которая и позволила спустя два года после травмы завоевать Париж. «Просто так не исчезают», — говорит он о себе. К сожалению, вскоре дуэт с Ираидой Лукашовой распался, чтобы больше уже не возродиться.
Потом была вторая аналогичная травма, на другой ноге (кстати, в этот день у них с Ларисой Шатиловой родился сын). И вновь возвращение. В. Парсегову бы Феникса танцевать! Однажды он танцевал Перелесника в «Лесной песне». Тут было все — молодость, мощная энергетика, на которой построен образ. Подняв партнершу в арабеск, он должен спиной быстро пробежать по рампе. Вдруг чувствует, что телом перегнал ноги. Координация нарушена, и он падает на спину, стараясь все же удержать партнершу. Ситуация катастрофическая, сотни заноз из старого соснового паркета впиваются в кожу сквозь тонкую ткань костюма (пол тогда еще не покрывали линолеумом, как теперь). Но он ведь в образе, он — Огонь, поэтому начинает извиваться — «полыхать». А партнерша растерялась, не включилась в игру. При балетной координации, если человек падает, нарушается многое. Тут партнерство — вещь незаменимая. В. Парсегов по своей природе был партнером. На сцене волнуются все, в большей или меньшей мере, но все. Он это хорошо знал, поэтому, во-первых, брал за руку так, чтобы чувствовалась сила и надежность; во- вторых, даже во время любовного дуэта мог рассказать анекдот, схохмить. Когда партнерша отвлекалась на него, то забывала, что нужно волноваться.
Как-то в «Спартаке» танцевал в сцене боя гладиаторов — он с сетью и трезубцем, а партнер с коротким ножом, так называемый рыбак и рыбка. Во время «боя» танцоры так заводились, что потом в гримерке считали, сколько у кого ссадин и царапин. В. Парсегов уверен, что на сцене одним мастерством не обойдешься, и если нет искренности, то публику не увлечешь.
С юмором у Валерия Владимировича всегда было все в порядке. В молодости он был стиляга, денди и шутник. Имея возможность благодаря зарубежным поездкам одеваться стильно и хорошо владея английским, мог, например, совершенно убедительно представиться канадским туристом, дабы обольстить хорошеньких гастролерш, а потом как ни в чем не бывало появиться перед ними в репетиционном зале в рабочем трико. С анекдота в дальнейшем начинал практически каждый свой урок уже в качестве педагога, чем и располагал к себе учеников.
УХОДИТЬ НУЖНО КРАСИВО
Свою танцевальную карьеру Валерий Парсегов завершил осенью 1976 года исполнением самой виртуозной партии — искрометного Базиля в «Дон Кихоте». Артист убежден, что уходить нужно вовремя и красиво.
Но уходить на покой в 40 лет? Ведь ты полон сил и переполнен знанием. К тому времени им уже был приобретен изрядный опыт преподавания в Киевском хореографическом училище, начавшегося еще десять лет тому назад. Свой первый урок Валерий Владимирович по приглашению Г. Березовой провел в выпускном классе, в котором занимались известные впоследствии танцовщики Вадим Федотов (ныне руководитель балетной школы в США), Виктор Литвинов (балетмейстер-постановщик Национальной оперы Украины, главный балетмейстер Муниципального театра оперы и балета для детей и юношества). Студентами они славились тем, что могли позволить себе разными ухищрениями избавиться от преподавателя, закрыть дверь класса ножкой стула, например, и играть в футбол... В. Парсегова пригласили преподавать дуэтное мастерство. И вот, посмотрев, как работают эти ребята, он осознал, что не знает, что может он дать им! Но присущее его натуре стремление преодолевать любые трудности позволило пережить первый шок и, мобилизовав весь свой опыт и штудируя горы самой разнообразной литературы, начать реализовывать еще одно свое призвание — педагога.
Постепенно начала складываться своя система. Один из лучших педагогов, по мнению В. Парсегова, — Владимир Андреевич Денисенко.
В Москву поступать приехал в ГИТИС, был выбор — балетмейстерское или педагогическое отделение. Валерий Владимирович всегда чувствовал, что постановочное творчество — это не его, хотя те, кто видел его уроки, всегда наполненные элементами игры, фантазии, настоятельно советовали получить именно балетмейстерское образование. Но В. Парсегов остался верен призванию. По большому счету, ведь и образцово-показательная классическая хореография Мариуса Петипа выкристаллизовалась в свое время из уроков Йогансона, самого авторитетного тогда учителя танцев.
ТАНЦОР ПРОДОЛЖАЕТСЯ В СВОИХ УЧЕНИКАХ
За время своей педагогической деятельности Валерий Владимирович воспитал огромное количество учеников, среди которых объективно выделяются несколько особенно ярких талантов, бережно и умело отшлифованных учителем. Сергей Бондур, премьер Киевского театра оперы и балета для детей и юношества, теперь уже народный артист Украины (В. Парсегова так и не удостоили этого почетного звания), был его первым выпускником. На сцене Национальной оперы Украины сегодня блестяще танцует Артем Дацишин, перенявший одно из ценнейших качеств учителя — качество хорошего партнера. Один из ярчайших солистов киевского балета — Денис Матвиенко — также с благодарностью вспоминает уроки дуэтного мастерства, особенно сейчас, когда его дуэт с Анастасией Матвиенко завоевывает признание во всем мире. Многие давно работают за рубежом, другие составляют костяк украинского балета.
Во время учебы педагог Парсегов придерживался основополагающего принципа: в классе нет ни любимчиков, ни изгоев. Все — равны, все оцениваются профессионально. Он не был жестким, но иногда приходилось говорить о вещах неприятных, считая, что если можно что-то исправить, то с этим надо работать. Даже с физическими изъянами. У одного его ученика были слишком торчащие уши, на сцену с такими просто нельзя. Поговорив с родителями, убедил их сделать сыну небольшую косметическую операцию. Он всегда считал, что педагог обязан, осаждая привычные в быту и в семье комплименты, убивать в учениках неверие в себя. Редко кто приходит в класс с достаточной уверенностью в себе, чтобы не пасовать перед мнением других, перед трудностями, перед сценой. Поэтому во время сценической практики Валерий Владимирович поощрял учеников привносить в классическую вариацию какие- то свои «трюки», наиболее выигрышные для них с тем, чтобы проявить себя. Поэтому в классе между учителем и учениками всегда царила гармония, хотя руководство его методы подготовки будущих артистов почему-то не очень устраивали. Валерий Парсегов до сих пор с недоумением сетует: «Я готовлю актеров, раскрепощенных, многоплановых, а мне говорят, что здесь не нужны актеры, а нужны ученики». Но чтобы выпустить настоящего артиста, нужно дать ему возможность развиваться изнутри, помогая ему раскрыть нечто свое, присущее только ему.
