Говорят, что композитор — это не профессия, а призвание. Но тогда можно ли научить писать музыку? А если это невозможно, то какова роль наставника, в класс которого приходят талантливые молодые музыканты, претендующие на то, чтобы через пять лет у них в дипломе появилась запись, подтверждающая обретенный статус профессиональных композиторов? Ответом на эти вопросы и стал вечер в Национальной филармонии Украины. Это был один из концертов цикла «Педагог и его ученики». Своих воспитанников представлял не пианист или скрипач, или другой представитель исполнительских специальностей, а профессор по классу композиции Игорь Владимирович Щербаков, который сам является яркой творческой личностью. Пройденный им путь самоопределения в безбрежном пространстве мировой музыкальной культуры прошлого и современности помог постичь главное, что определяет успех педагога. Это умение угадать природу таланта, всегда неповторимого, не причесывать всех под одну гребенку и не внушать каждому: «Делай, как я».
На концерте выступили ученики Игоря Владимировича разных лет. Одни, как Татьяна Яшвили или Дмитрий Арефьев, уже четко обозначили круг предпочтений и вышли на самостоятельный творческий путь. Для почерка Татьяны Яшвили (успешно работающей в сфере хоровых жанров) характерны детализированная образность, тонкая звукопись и поэтическое мироощущение. Это отразилось и в заголовках ее произведений: «Песни любви и нежности для женских голосов на темы украинских народных колыбельных», «Музика мандрів і любові» для камерного оркестра. Соната для фортепиано Дмитрия Арефьева подкупала серьезностью тона, индивидуальным преломлением стилей разных эпох, начиная с Баха, эмоционально открытой лирики в духе Рахманинова и кончая острыми ритмами и экспрессией произведений ХХ века. А в его же оригинальный по звуковому составу «Ноктюрн для кларнета и виолончели», с успехом исполненный Богданом Сидоренко и Золтаном Алмаши, органически вошла, кроме прочего, и джазовая стилистика. В двух ипостасях, как пианист и композитор, предстал в этот вечер Евгений Геплюк. Сначала в его интерпретации прозвучали произведения Д. Арефьева и Си Линьфу, а затем он исполнил свои фортепианные сочинения, «Веснянку» и «Токкату».
Всем прозвучавшим произведениям была присуща естественность музыкального высказывания, не скованного шаблонами и не перегруженного техническими сложностями. Кроме того, представителей композиторской школы Игоря Щербакова роднят такие черты, как приверженность к яркой и выпуклой образности и к богатой звуковой фантазии. Это проявилось и в сонатине-элегии для скрипки и фортепиано пятикурсницы Александры Моцар, выступившей в ансамбле со скрипачкой Александрой Строцак (она же исполняла скрипичную партию в сонате Си Линьфу), и в обозначенных программными заголовками произведениях студента второго курса Сергея Леонтьева: Триптихе для виолончели и органа «Львівські нариси» (Золтан Алмаши, Елена Волюх), пьесе для камерного оркестра «Передчуття весни». Игорь Щербаков рискнул ознакомить слушателей и с творческой заявкой студента-первокурсника Антона Стука — «Три пьесы для камерного оркестра». Для всех дебютантов концерт в престижном зале Национальной филармонии — событие, которое запомнится надолго.
А безусловной кульминацией филармонического вечера стал опус самого профессора, Концерт для флейты, струнных и ударных «Памяти Олега Кивы». В нем Игорь Владимирович продолжил традицию мемориальных посвящений. В таких произведениях известные музыканты отдают дань памяти и любви своим коллегам и современникам, чье творчество восхищало и вдохновляло. Талантливым композитором и искренним другом навсегда остался для Игоря Щербакова Олег Кива. Необычность замысла созданного в память о нем произведения состоит в выборе для отражения трагических настроений и траурной символики жанра концерта, обычно ассоциирующегося с виртуозностью, игровым началом, лирическими и жанровыми мотивами. Но И. Щербакову удалось связать сам тембр флейты и ее звучание с семантикой похоронных плачей, а также провести все интенсивное музыкальное развитие через цепь скорбных, драматических, тревожных образов к финальному возвышенному катарсису. Замечательно почувствовали и передали выразительность музыки этого мастерского, пронизанного глубокими переживаниями произведения его исполнители — известная украинская флейтистка Богдана Стельмашенко и Национальный ансамбль солистов «Киевская камерата» под управлением Валерия Матюхина.
