«День» знакомит с молодыми, креативными мастерами, проекты, которых вызывают резонанс у критиков и зрителей. Мы уже общались с Евгением Лавренчуком, главным режиссером Одесской Оперы (самый молодой руководитель в Украине), Романом Козаком, режиссером Национального Сумского театра им. М.Щепкина, который стал открытием 2019 года, а сейчас беседуем с Розой Саркисян, режиссером Ивано-Франковского национального академического драматического театра им. И.Франко, который смело экспериментирует, работая с синтезом театральных игровых практик, постдокументального театра, кинематографа, музыки и перформанса.
Роза Саркисян (1987 г.) — уроженка Нагорного Карабаха, армянка, которая выросла в Харькове, а сейчас живет в Киеве. С 2019 года — режиссер Ивано-Франковского национального академического драматического театра имени Ивана Франко. В 2017-2019 гг. занимала должность главного режиссера Первого академического украинского театра для детей и юношества (г. Львов). В октябре 2017 г. победила в конкурсе молодой режиссуры от Британского совета в Украине «Taking the stage» с пьесой Сары Кейн «Психоз 4.48»...
НОВЫЕ КРАСКИ И РИТМЫ
— Роза, в сети появилась информация о вашем новом театрально-инклюзивном проекте. Расскажите о нем поподробнее?
— Он называется «Коло-бо-рацио» — это инклюзивный проект, который наш театр реализовал в 2020 году при поддержке Украинского культурного фонда, включал в себя, как образовательную часть (мастер-классы по актерскому мастерству, сценической речи, вокалу, психологические тренинги для людей с инвалидностью и актеров театра), так и художественную часть, в частности включал в себя совместную работу команды театра и людей с инвалидностью над созданием инклюзивного мюзикла для семейного просмотра «Зачем Лямуру хвост Чупакабры». В октябре прошлого года из-за ковида нам не удалось его представить в work-in-progress онлайн. Сейчас мы активно работаем над тем, чтобы показать спектакль вживую 21 и 23 февраля. В основе мюзикла лежит пьеса Ирины Гарец «Зачем Лямуру хвост Чупакабры», идейные основы которой надежно ангажированы в работу по темам «иначести», поиску коммуникации в обществе, где царит невежество, демонизация, сплошное нарушение прав других, недостаток образования на примере сказочного мира маленького села. В процессе работы мы использовали метод devised theatre, когда актеры и люди с инвалидностью писали собственные тексты, а драматург Ирина Гарец адаптировала сценарий на основе актерских предложений и текстов.
Над музыкой работала Александра Малацковская, которая сочетала традиции американского мюзикла с украинским мелосом. Художница Диана Ходячих создала интересную мультимедийную сценографию. Главный хореограф театра Дмитрий Лека разработал хореографию, построенную на взаимодействии с мультимедийной декорацией. А благодаря работе главного дирижера театра Богдана Ткачука и оркестра, хормейстера Наталии Байдак, концертмейстера Виталии Гуцуляк музыка Александры Малацковской обрела новые краски и ритмы.
Мне хотелось, чтобы в государственных институтах больше появлялось таких проектов и чтобы они не были очередной «галочкой». Эти проекты сами по себе являются важным политическим жестом, который легитимизирует в сознании критического большинства важность инклюзии в процессах привлечения всех категорий граждан в общественную деятельность.
НЕ НАДО БОЯТЬСЯ
— Сегодня Франковский театр, где вы работаете, анонсирует создание междисциплинарного хаба. Останется ли в нем место, собственно, для драматического театра?
— Я считаю это прекрасной инициативой прежде всего потому, что она происходит в пространстве национального театра. У нас в стране есть определенный герметичный образ того, что должен собой представлять национальный театр: театр-хранитель традиционных и консервативных ценностей, театр-храм, театр-гетто. Ростислав Любомирович Держипильский и команда театра выбирает другой вектор движения, на мой взгляд, более эффективный и подходящий для мира, который, к сожалению, как мы видим, с каждым днем строит очередные заборы и границы. Такие жесты для меня ценны, они не только расширяют границы традиционного понимания национального театра как института, но и в первую очередь развивают междисциплинарный и межкультурный диалог.
Останется ли место для драматического театра? Тех, кто переживают, что драматический театр умрет, могу заверить, что он будет существовать столько, сколько у него будет поклонников. Не надо бояться, ваши театральные вкусы и взгляды никто не изменит, если вы сами этого не захотите! Думаю, такая коммуникация обогатит драматический театр и приблизит его к мировым образцам. Вы же понимаете, что драматический театр драматическому театру «рознь».
АКТЕРСКАЯ СВОБОДА
— Критики в рамках рейтинга лучших спектаклей нового времени назвали ваши «Прекрасные, прекрасные, прекрасные времена» в Первом театре (по темам романа нобелевского лауреата Эльфриде Елинек) во Львове. Чем дорога и чем особая эта постановка?
— Эта постановка для меня так же особа и дорога, как и другие мои работы, потому что каждый раз я работаю с людьми и их опытом. «Прекрасные, прекрасные, прекрасные времена» для меня это спектакль о нашем внутреннем фашизме, который заставляет постоянно мобилизоваться в поисках врагов и окончательно замыкает нас самих для себя. Для актеров и актрис этого спектакля — это больше чем спектакль. Как бы пафосно это ни звучало, для них это подвиг. Когда мы начинали, передо мной стояли актеры, абсолютно потерянные в царстве навязанных им штампов — и зайчиков, и белочек, которые за годы своей работы окончательно потеряли веру в себя и свои возможности. И вдруг после премьеры увидела других людей. Мне часто ставят в заслугу эту колоссальную работу над актерской свободой. Я не верю, что к свободе можно принудить. И хочу подчеркнуть, что мы с драматургом Йоанной Выховской, художницей Дианой Ходячих были только свидетелями этого сложного эмансипативного процесса. Все, что сделали артисты и артистки, — это их достояние. Спектакль действительно поднимает болезненные для театра, Львова, Украины темы, является спорным и неудобным артистическим выражением. Видимо, поэтому, к сожалению, спектакль не играется, подпадая под цензуру менее отважного, чем актеры, руководства театра во главе с Юрием Мысаком. Надеюсь, эта попытка стереть «Прекрасные времена» из истории театра не удастся. Надеюсь, что высокая эспертная оценка «Киевского счета» изменит решение руководства относительно спектакля и его будут играть.
— Вы плодотворно сотрудничали с актрисой Оксаной Черкашиной, которую сегодня пригласили на работу в Европу. На ваш взгляд, в чем феномен этой актрисы?
— Феномен Оксаны Черкашиной — это профессионализм, работоспособность, порядочность, жажда новых знаний не только в поле театра, и самое главное эмпатия и неравнодушие к происходящему с человеком и обществом, и желание предложить конкретные решения проблем, другие пути, модели поведения. Это одна из тех актрис, которые на самом деле делают тебя смелым и делают смелым тех, кто сидит в зале. Те, кто молчал, вдруг начинают говорить, те, кто не действовал, — действовать. Она не только работает с текстом, но в первую очередь исследует претекст, контекст. Оксана никогда не создает на сцене удобных персонажей, ее интересует, как ее присутствие через театральный и перформативный инструментарий здесь и сейчас может катализировать изменения в обществе.
Относительно «сегодня пригласили», не очень согласна, потому что Оксана уже три года на правах приглашенной актрисы играет в разных театрах Польши. В частности, хочу отметить блестящие работы в спектаклях с «Diably» режиссера Агнешки Блонский в Театре Повшехны в Варшаве, и «Lwow nie oddamy» режиссера Катажины Шингеры. Благодаря именно «Lwow nie oddamy» польский театр открыл для себя такую ??актрису. Оксана за свою роль в спектакле «Lwow nie oddamy» получила такие награды, как Лучшая актриса сезона 2018/2019 по версии польских театральных критиков, Главная актерская награда Всепольского конкурса современного искусства, вторая актерская награда за лучшую женскую роль на Фестивале Boska Komedia. А в 2019 году за талант и отвагу на сцене вошла в список 50-ти самых смелых женщин в Польше, вместе с режиссером и главой Европейской киноакадемии Агнешкой Холланд и Нобелевским лауреатом по литературе Ольгой Токарчук, по версии издания «Wysokie obcasy».
ЭФЕМЕРНЫЕ ТРАДИЦИИ, ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ И НОВАЯ ЭСТЕТИКА
— А что бы вы вообще сказали об актерской школе в Украине?
— Актерская школа апеллирует к эфемерным традициям и двойным стандартам. Декларируется Станиславский, а по факту Станиславского нет! Декларируется актерская свобода, а по факту унижение, как способ сделать актера свободным. Отказываемся категорически вступать в диалог с тем, что было сделано до нас. Отсутствие этого желания провоцирует то, что создаем новый велосипед и наступаем на те же грабли, что и наши предшественники. У нас нет желания внедрять новые методы в образовании. Готовим на самом деле не артистов в широком смысле этого слова, которые могут быть агентами социальных перемен, а людей, которые не знают своих границ и ради режиссера готовы прыгнуть из окна.
На самом деле готовим узконаправленных специалистов для работы в «черной коробке». Честно говоря, думаю, что нужно начинать с этики. Новая эстетика не может существовать вне зоны новой этики. Не может актер, который безапелляционно подчиняется воле режиссера и не ставит его под сомнение, делать новое искусство на сцене. И не может режиссер, который злоупотребляет своей властью и использует старые этические принципы работы, создавать новое искусство.
Работая со студентами кафедры театроведения и актерского мастерства, факультета культуры и искусств, ЛНУ им Ивана Франко, важным для меня было, чтобы за время нашей работы над «Макбет» студенты не ограничивались только театром, не только изучали Шекспира и другие драматургические произведения, но и занимались исключительно разработкой ролей. Мы привыкли к тому, что актер — это тот, на кого смотрят. И получается, что в процессе обучения ребенок избавляется от этого умения видеть и называть, и все, что он видит, — это то, что видит преподаватель, мастер и т. д.
Мне важно было, чтобы мои студенты научились видеть, называть и декодировать окружающую их реальность. Видеть через свою индивидуальную оптику. Очевидно, что для любого преподавателя многообразие этих взглядов — это опасная ситуация: так могут упасть все авторитеты.
Поэтому когда я начинала работать со студентами, благодаря моим коллегам в процессе обучения нам удалось провести лекции по феминистской и постколониальной критике от театроведа Любови Ильницкой, мастер-классы по драматургии от Андрея Бондаренко, Ирины Гарец, Лены Лягушонковой. У нас проводили мастер-классы по перформативному существованию актриса Оксана Черкашина и тренинг по игровому театру режиссер Игорь Билиц. Я хотела максимально расширить представление студентов и студенток, что театр это не только Роза Саркисян.
— Вы видите себя на украинской сцене или, может, есть намерения работать, например, в Польше?
— Да, у меня есть намерения поработать в Польше, веду переговоры...
— В чем специфика Франковского драмтеатра, который сегодня является одним из лидеров в нашем сценическом контексте?
— Благодаря Ростиславу Любомировичу Держипильскому и команде наш театр постоянно в поиске своего звучания, не отвергует и, более того, манифестирует свою локальность, открыт для новых мастеров, круглосуточно работает, не копирует какие-то другие национальные театры, имеет талантливую и работоспособную труппу, заимствует лучшие достижения в сфере театра и трансформирует в локальный контекст, идет своей дорогой, словом. Думаю, этого достаточно, чтобы быть одним из лидеров.
МЫ МАСТЕРСКИ ИМИТИРУЕМ РЕФОРМЫ
— Роза, если бы вам доверили реализовать театральную реформу, какие первые пять шагов вы бы сделали?
— Я, честно говоря, верю только в радикальные шаги, такие как революция. Например, на полгода отдать национальные зарплаты Театра им. М.Заньковецкой Франковскому драмтеатру, а мизерные зарплаты Харьковского ТЮЗа, например, Театру им. И.Франко в Киеве, и посмотреть, изменится ли что-нибудь? Или, например, сделать квоты, чтобы театрами руководили на 50% женщины, а 50% — мужчины. Или посмотреть, что за два года сделано новыми директорами, и если ничего — распрощаться. Внедрить ротацию директоров, например, 5 лет в Киеве работаешь, 5 лет в Мариуполе. Фантазировать можно долго... Мне кажется, наше общество не готово к реформам, мы искусно имитируем реформы. А на самом деле не готовы даже сесть за стол переговоров, потому что амбиции каждого руководителя выше общего театрального процесса. К сожалению, мы привыкли избегать агрессивных революционных методов, но иногда эти методы провоцируют реформы.
— Нашли ли вы в Ивано-Франковске после Львова коллег-единомышленников?
— Не поверите, но в искусстве я ищу инакомыслящих. А единомышленники всегда со мной!
