Духовное древо нашей культуры неуничтожимо, потому что глубоко укоренено в национальную и общечеловеческую почву трудом выдающихся мастеров предыдущих веков. Одним из тех, кто бережно растил его театральную ветвь, был и Борис Фомич Тягно, сто лет со дня рождения которого исполнилось 23 августа этого года. Почти полвека отдал он украинской сцене. Его спектакли помнят в Харькове и Киеве, Днепропетровске и Днепродзержинске, Одессе и Львове. Его учитель, реформатор украинского театра Лесь Курбас, начинал свой творческий путь во Львове, а Борис Фомич волей судьбы свою дорогу в искусстве завершил в городе своего великого учителя. Львовскому театру имени Марии Заньковецкой он отдал последние шестнадцать лет жизни.
Борис Фомич Тягно родился 23 августа 1904 года в Харькове, в семье рабочего-электрика. В 1919 году после окончания гимназии поступил в Киевский строительный техникум. В 1921 году сдал экзамены в Киевский музыкально-драматический институт им. Н. Лысенко, куда его зачислили сразу на третий курс, где мастерство актера и режиссуру преподавал Лесь Степанович Курбас.
После окончания института в 1923 году был приглашен Л. Курбасом на должность режиссера в театр «Березиль», в котором работал до 1929 года. Среди его постановок стоит упомянуть: «Жакерию» П. Мериме, «Король развлекается» В. Гюго, «Бронепоезд 14— 69» В. Иванова. В 1929-1932 годах Б. Тягно работал режиссером на Одесской и Киевской кинофабриках, где снял фильмы: «Охранник музея», «Фата-моргана», «Решающий старт». С 1932 по 1937 годы возглавлял Харьковский театр рабочей молодежи (ТРОМ). Параллельно ставил спектакли в театре «Березиль» («Гибель эскадры», «Платон Кречет» О. Корнейчука). В 1938 году назначен главным режиссером Днепропетровского театра им. Т. Шевченко, где работал до 1940 года. В 1940—1944 гг. руководил Днепродзержинским театром русской драмы. С конца 1944 по 1947 год возглавлял Одесский театр им. Октябрьской революции. В том же 1947 году был переведен в Киевский театр им. И. Франко. Там его принимают кандидатом в члены ВКП(б) и уже как кандидата в члены партии в марте 1948 года назначают главным режиссером Львовского театра им. М. Заньковецкой. Думаю, утверждение, что Б. Романицкий, в то время главный режиссер театра, лично пригласил на должность художественного руководителя Бориса Фомича Тягно, настало время отбросить как легенду, не имеющую под собой реальной почвы. Идеологические вопросы в то время принимались «на верху» без согласования с «низами».
Запорожский музыкально- драматический театр им. М. Заньковецкой в 1944 году Указом Президиума Верховного Совета УССР был переведен во Львов на постоянное место работы. Приезд украинского театра из восточной Украины стал значительным культурным событием в жизни города. Но те творческие требования, которые сразу выдвинул богатый театральными традициями Львов заньковчанам относительно художественного уровня их спектаклей и качества репертуара, руководство театра во главе с народным артистом Советского Союза Б. Романицким и директором театра А. Бураковским сразу решить не могло. На это были свои объективные причины. Театр во Львов приехал из Тобольска, где работал в годы войны. Очевидно, что и репертуар театра, и его театральное имущество, декорации, костюмы были не в наилучшем состоянии. И сам менталитет коллектива заньковчан в то время, их идеологическая и творческая направленность были далекими от культурного и творческого уровня львовян. Театр за первые три сезона (1945, 1946, 1947) и первую половину 1948 г. поставил 11 пьес русских авторов, 5 украинских советских авторов, 2 пьесы зарубежные и ни одной украинской классической пьесы. В прессе периодически появлялись критические статьи на спектакли, их режиссуру и игру актеров, зритель неохотно посещал театр. Руководство Львовского обкома ВКП(б) Украины понимало, что Б. Романицкий, один из ведущих актеров и художественный руководитель, поставленную перед театром задачу «завоевать националистический Львов» выполнить не сможет. Возглавить театр должен был человек, который своими творческими устремлениями и школой соответствовал бы уровню европейской культуры, которого Львов принял бы безоговорочно. Выход был найден типичный для советских времен: Борис Романицкий освобожден от должности художественного руководителя «по собственному желанию, в связи с состоянием здоровья», а на его место из Киевского театра им. И. Франко переведен в то время уже заслуженный деятель искусств УССР Борис Тягно. Возможно, что эта акция планировалась уже в конце 1947 года, когда Тягно перевели из Одессы на семь месяцев в Киев, чтобы впоследствии, как столичного режиссера, назначить в требовательный «националистический» Львов. Ученику Леся Курбаса Борису Тягно была присуща высокая человеческая и творческая культура и эрудиция, он имел богатый режиссерский опыт, поэтому лучшего главного режиссера для Театра им. М. Заньковецкой было не найти.
— Начало работы Б. Ф. Тягно в коллективе заньковчан, — отмечает 3. Сидоренко, автор книги «Борис Тягно», — пришелся на время некоторых реформ советского театра: переход на бездотационность, сосредоточение руководства в руках директоров и т.п. К этим трудностям, — по мнению Б. Ф. Тягно, — жизнь добавила еще и трудности специфики работы театра на новом месте. Борьба за зрителя стала первоочередной задачей. Отсюда и борьба за репертуар, его количественные и качественные показатели.
Как видим, Борис Тягно четко очертил причины своего перехода во Львов: «специфика работы», «борьба за зрителя», «репертуар, его количественные и качественные показатели».
Путь «вхождения» Бориса Тягно в коллектив заньковчан не был легким и был отмечен конфликтами как с дирекцией театра, так и с очередными режиссерами, художниками и актерами. Никаких сведений об этих трудностях и конфликтах не встречаем ни в театральных исследованиях истории Театра им. М. Заньковецкой, ни в исследованиях творчества Бориса Тягно. Неизвестно почему, но во Львовских архивах нет никаких материалов (!) о пребывании Театра им. М. Заньковецкой во Львове в течение первых пяти послевоенных лет, они появляются только с сентября 1950 года.
В 1994 г., во время генеральных репетиций спектакля «Гедда Ґаблер» Г. Ибсена, мне — исполнителю роли Тесмана, подали на сцену реквизит — исписанные страницы. Среди них были страницы из старого партийного архива 50-х годов парторганизации Театра им. М. Заньковецкой. Там были: рукописный протокол партийного собрания и написанная собственноручно Борисом Тягно докладная записка на имя директора театра и заявление в партийное бюро. Эти материалы мной опубликованы в Записках Научного общества имени Т. Шевченко в Трудах театроведческой комиссии за 1999 г. Они пока являются единственным документальным свидетельством того, что творческие основы и принципы, которые Борис Фомич Тягно стремился привить и развить в коллективе заньковчан наталкивались на непонимание и сопротивление. Речь шла об утверждении новой репертуарной политики: с акцентом на украинскую классику, современную украинскую пьесу и зарубежную классику, а также о неразрывности творческих и жизненных принципов.
Приведу такой документ: Заявление от 14.01.1949 г. партийному бюро театра:
14-го января, выезжая в Москву, т. Бураковский мне заявил, что в материалах, которые он везет в Москву, в Комитет Сталинских премий, значится нар. арт. СССР Б.В. Романицкий как консультант по постановке «Макар Диброва». Однако это чистейшая выдумка, независимо от того, кто ее автор, которая противоречит как самим фактам и обстоятельствам, в которых происходила постановка, так и самому законоположению об институте Сталинских премий.
Поэтому я опротестовал эту выдумку как измышление, не достойное ни чести самого т. Романицкого, который имеет все права и основания претендовать на личную премию, ни моего престижа как художественного руководителя и режиссера, который уже давно, — 25 лет назад, перестал нуждаться в каких-либо консультациях по постановкам, а по работе над пьесами А. Корнейчука и подавно — с 1933 года.
Какими бы соображениями ни руководствовалось бюро, утверждая эту выдумку (согласно заявлению т. Бураковского), я считаю их явно ошибочными в свете большевистской правды, и потому прошу пересмотреть их и дать т. Бураковскому соответствующие действительному положению вещей указания.
Мне, как постановщику спектакля, трудно определить, достоин ли он присвоения Сталинской премии, но за судьбу своих спектаклей я привык нести ответственность перед правительством и партией самостоятельно.
14.01.1949 г. Кандидат в члены ВКП(б) Б. Тягно.
Этот документ подтверждает, что Борису Тягно приходилось защищать свое право, как режиссера-постановщика и руководителя театра, доказывать и коллективу, и руководству области, что он способен без посторонней помощи решать поставленные перед ним задачи. Борис Тягно предстает здесь перед нами как художник курбасовской школы, чья человеческая и творческая принципиальность и честность были неразделимы, несмотря на обстоятельства, в которых ему приходилось их отстаивать.
Среднего роста, худощавый, в очках, Борис Тягно на первый взгляд производил впечатление человека нерешительного и мягкого, но как только дело касалось творчества или этических норм человеческого поведения, проявлял железную твердость характера и силу воли.
Интересен и Протокол партийного собрания от 3 июня 1950 года, на котором Бориса Тягно подвергли сокрушительной критике за формирование репертуара театра и его плановость. Чтобы понять всю необъективность этих обвинений, стоит сказать, что с марта 1948 г. и в сезонах 49—50 гг. театром было поставлено 31 спектакль. Лично Б. Тягно поставлены: 1948 г. «Сорочинская ярмарка» по Н. Гоголю, «Макар Диброва» А. Корнийчука и «Рюи Блаз» В. Гюго; в 1949 г. «Коварство и любовь» Ф. Шиллера, «Заговор обреченных» М. Вирта, «Навеки вместе» Л. Дмитренко; в 1950 г. «Петербургские ночи» В. Малакова, Д. Шквенского, «Калиновая роща» А. Корнийчука, «Учитель танцев» Лопе де Вега и «Мещане» М. Горького. Вот такое репертуарное направление внедрял Борис Тягно. Если же добавить сюда поставленные другими режиссерами «Украденное счастье» И. Франко, «Пока солнце взойдет» М. Кропивницкого, «Бурлака» И. Карпенко-Карого и «Веет ветерок» Я. Райниса, то репертуар театра им. М. Заньковецкой и количественно, и качественно значительно вырос. Не видеть это могли только слепые или завистливые люди. Поэтому оценка работы Б. Тягно на этом собрании просто поражает. Она говорит о недоброжелательной атмосфере вокруг его творчества, и эта атмосфера в большой мере зависела от тех людей, чьи фамилии фигурируют в протоколе собрания. В то же время следует указать, что ни один из 54 х беспартийных,присутствующих на этом собрании, не выступил против главного режиссера и его репертуарной политики. Это можно считать молчаливым несогласием с критикой, которую развернули члены партии. И это молчание беспартийных людей свидетельствует как о времени, в которое им приходилось жить, так и о неоспоримой поддержке, хотя и молчаливой, творческих достижений Б. Тягно.
На сцене театра им. М. Заньковецкой Борис Фомич поставил 32 спектакля по пьесам как современных авторов, так и украинской и западноевропейской классической драматургии. Большинство этих постановок для театра были этапными и вошли в историю украинской театральной культуры 40—50-х годов: «Тарас Бульба» в инсценизации М. Рыльского и Б. Тягно, «Борислав смеется» в инсценизации О. Полторадзкого, «Сон князя Святослава» И. Франко, «Гамлет» В. Шекспира, «Эзоп» Г. Фигейредо, «Фауст и смерть» А. Левады... Чуть ли не вершиной его творчества стала постановка «Гамлета» В. Шекспира.
За время руководства театром им. М. Заньковецкой Б. Тягно поднял его на такую творческую высоту, что никакие кадровые потрясения в дальнейшие годы не могли разрушить те художественные принципы и устремления, которые он заложил в фундамент творческой работы коллектива. Он владел природным даром выявлять творческие личности, умел собирать их и соединять в целостный коллектив, что впоследствии получило название «заньковчанский стиль», «заньковчанская школа».
В 50-х годах Борис Фомич пригласил во Львов молодых выпускников Киевского института театрального искусства им. И. Карпенко-Карого: режиссеров А. Ротенштейна и А. Горчинского, актеров Любовь Каганову и В. Аркушенко. В 60 х годах они уже стали ведущими мастерами украинской сцены. Тогда же в заньковчанскую семью он из Тернополя позвал своего ученика режиссера О. Рипко, из Театра оперетты курбасовца Д. Козачковского, точно угадал творческую силу молодого сценографа М. Кыприяна, сегодня главного художника театра, народного артиста Украины. Под его руководством таланты коренных заньковчан, народных артистов В. Яременко, В. Любарт, Ф. Гаенко, В. Данченко, Н. Доценко, А. Гая засветились новыми гранями. В конце 50-х с его согласия были приняты в трупу театра после сталинских концлагерей «враги народа» Б. Мирус, А. Гринько, Б. Кох. Много внимания он уделял их актерской выучке и становлению.
На спектаклях режиссера Б. Тягно воспиталось не одно актерское поколение. Борису Фомичу были присущи черты не только блестящего режиссера- постановщика, но и вдумчивого и внимательного педагога. Свой педагогический труд он начал в 1924 г. в Киевском музыкально-драматическом институте им. Н. Лысенко как преподаватель режиссуры. Продолжил его в 1932 г. в Харьковском ТРОМЕ, а после войны в 1944—1947 гг. открыл Театральную студию при Одесском театре имени Октябрьской революции. Возглавив театр им. М. Заньковецкой во Львове, он направил свой взгляд на Львовский университет им. Ивана Франко, где в 1955—1956 гг. создает студенческий театр. В 1959 г. открывает двухлетнюю Театральную студию при театре, обучаться в которой приглашает студентов университета. Выпускники студии 1961 г. — сегодня гордость украинского театра. Это народные артисты Украины: Б. Ступка, Н. Лотоцкая, В. Ячминский, А. Бабенко, А. Помазан — народный артист Белоруссии; заслуженные артисты Украины: В. Глухий, В. Коваленко, Т. Давидко, А. Корниенко, Б. Ваврик. Выпускники студии 63-го года дополнили этот список: Л. Кадырова, М. Коцюлин, Б. Козак — народные артисты Украины; Б. Стецько, Л. Собуцкая — заслуженные артисты Украины. Тогда же, в 1963 г., он принял в театр и выпускников Киевского театрального института им. И. Карпенко-Карого В. Ростального — народный артист Украины, А. Плохотнюк — заслуженная артистка Украины. Как педагог Борис Фомич очень часто применял метод индивидуальной работы. Этим методам Б. Тягно своими успехами обязаны А. Гай в роли Гамлета, О. Гринько в роли Клавдия в «Гамлете» и Ярослава в «Фаусте и смерти» А. Левады, а также Б. Ступка в том же спектакле в роли Механтропа. Этот список можно было бы продолжить…
В сезоне 48—49 гг. Б. Тягно поставил перед коллективом заньковчан стратегическую цель: получить звание академического театра. Благодаря целенаправленности и высокой творческой культуре, которую Борис Фомич привил заньковчанам, коллектив театра достиг этой цели в 1971 г. Творческая энергия, порожденная им, не исчерпала себя и сегодня.
18 января 1964 года заньковчане навсегда прощались с Борисом Фомичом Тягно — мужественным человеком и великим ХУДОЖНИКОМ. Он похоронен на Лычаковском кладбище.
Через творчество Бориса Тягно, как и творчество многих художников, вышедших из театра «Березиль», прослеживаем принципы и основы, которые лежали в основе курбасовской системы воспитания, одним из основных постулатов которой был закон единства человеческого этического и художественно-творческого начала. «Искусство, — говорил Лесь Курбас, — это и плоскость, на которой вершится объединение всех нас: говорят с собой человеческие глубины, настоящее наше «я», не случайность и разнородность индивидуальностей жизненных». Простой и понятный постулат, как библейское — любить ближнего своего, как себя самого, но в то же время трудный для ежедневного выполнения. Однако только при условии его соблюдения возможен путь непрерывного духовного и творческого роста художника как личности, как человека. Именно этот путь завещал коллективу заньковчан Борис Фомич Тягно, бескомпромиссно утверждал его как режиссер и педагог своим жертвенным, самоотверженным трудом.
