Чернобыльский телемарафон и вялотекущий коалиционный процесс оставались на прошедшей теленеделе в числе телевизионных лейтмотивов. В то же время в связи с празднованием «Международного дня солидарности трудящихся», практически утратившего политическую подоплеку, но все еще солидаризирующего общество в осуществлении права каждого человека на отдых и досуг, уровень информационной активности заметно понизился. Многие дискуссионные программы отправились в кратковременный отпуск, а в новостях стало больше аполитичных сюжетов из серии «как поживают жирафы в Киевском зоопарке».
Были и «неувядающие» темы. Так, например, в одном из выпусков программы «Линия конфликта» (ICTV) вынесли на обсуждение тему «Нужно ли запрещать ненормативную лексику на наших экранах». Сам вопрос содержал в себе по-детски очевидный ответ: раз лексика ненормативная — значит, за пределами нормы, и, соответственно, недопустима, тем более в публичных местах (к которым относится и ТВ). Тем не менее у нецензурщины нашлось немало защитников — довольно хорошо известных деятелей культуры и шоу-бизнеса, пытавшихся доказать, что, дескать, без мата в некоторых ситуациях им своих эмоций, ну никак не выразить. В свою очередь, как справедливо заметил поэт и режиссер Станислав Чернилевский, ненормативная лексика ведь не отражает реальности, она ее конструирует; и никому ведь не приходит в голову публично разбрасываться экскрементами (подобная аналогия со сквернословием есть, кажется, и у одного из классиков)... Удивило и поведение ведущей: Маша Ефросинина то и дело норовила спровоцировать адвокатов излишне свободного слова сказануть что- нибудь эдакое. Да и в целом сама тема — один из ярких примеров псевдодискуссии. Некоторые аксиомы просто не требуют обсуждения. И аргументы, вроде «выходит, плохие фильмы показывать можно, а плохую лексику употреблять нельзя?» — псевдоаргументы. А кто сказал, что «ненормативные» фильмы показывать можно? Показывают? Это уже другая проблема.
Впрочем, псевдодискуссия — лишь один из элементов телевизионной псевдокультуры. Вот, например, «1+1» показал на днях российский документальный фильм «Мой ласковый и нежный «Май» режиссера Василия Пичула, посвященный истории некогда суперпопулярной поп- группы. Интересно, что одним из главных экспертов выступала Верка Сердючка (попеременно с Андреем Данилко). Теперь Верка, по ее собственному признанию, «Ласковый май» слушает под бокал «Хеннеси» и сигарету с ментолом, причем на кассетном магнитофоне — мол, «такое ностальжи»... И вообще, Сердючка считает, что если бы у «Ласкового мая» был не только «папа» (Андрей Разин), но и «мама» Вера, то группа дожила бы до сегодняшних дней. Хорошо все-таки, что не дожила... Плохо, что многие нынешние поп-группы дают основание всерьез говорить об истории успеха «Ласкового мая» как о феномене (т.е., если по словарю, — исключительном, редкостном явлении). Впрочем, и наше ТВ во многих своих проявлениях — тоже тот еще «феномен». Поп-звезды, популярно рассказывающие о поп-звездах, — в этом все оно.
