В действительности, равными нас сделал интернет. Сегодня, в эпоху информационного общества, виртуальной реальности и гибридных войн именно Всемирная паутина, а не кольт, обеспечивает настоящее равенство людей.
Теперь для того, чтобы сказать миру все, что ты думаешь, вовсе не нужно обращаться за помощью к средствам массовой информации. Социальные сети и блог-платформы предоставили возможность общаться с массовой аудиторией всем желающим. Если кольт стер разницу между физически сильным и слабым, то интернет размыл грань между профессиональными журналистами, работающими в СМИ, и обычными людьми любых профессий, которые публикуют свои заметки или сюжеты на своих страницах и каналах.
Домохозяйка может вести свой литературный блог, школьник — выкладывать на Youtube фильмы собственного производства, пенсионер — обнародовать в социальных сетях аналитические доклады относительно текущего политического момента, общественной активист — печатать на своем персональном сайте материалы расследований.
Человек больше не нуждается в посреднике, чтобы транслировать свою точку зрения обществу. Темы и формы такого общения с миром давно не ограничены правилами СМИ. Формат «сам себе медиа» существуют уже почти 20 лет, а в последнее время такие неформальные средства массовой информации активно вытесняют традиционные массмедиа.
За контролем стандартов, с одной стороны, и безопасности, с другой стороны, во всем мире следит множество профессиональных журналистских объединений, а также государственных и межгосударственных учреждений. Но эти структуры до сих пор не адаптировались к миру, который изменился благодаря интернету, в котором СМИ стремительно теряют монополию на распространение информации и в котором информационный ресурс создать легко и просто любому желающему, а журналистом может де-факто быть любой человек.
Это местами философское отступление не является попыткой теоретизации на тему современных коммуникаций. До предания огласке этих мыслей меня побуждала отвратительная медиа-активность печально известного Грэма Филлипса, который недавно с большим рвением допрашивал изуродованного пленного, а до того — снимал тела погибших «киборгов» на руинах Донецкого аэропорта.
Почему-то этого персонажа называют журналистом, хотя по всем признакам он является ярким представителем «гибридного войска» — бойцом информационно-пропагандистского фронта.
Да, его сюжеты могут использовать медиа, но именно в качестве орудий информвойны. Да и СМИ, которые не гнушаются подобными материалами, в действительности, тоже занимаются не совсем журналистикой.
Внешняя схожесть деятельности «информсолдат» и настоящих журналистов не должна никого вводить в заблуждение — это разные профессии и разные сферы деятельности. Но в наше время размытости определения понятия «журналист», развитого «медиа-активизма» и блогерства даже опытным медийщикам трудно увидеть эту разницу. Что уже говорить о рядовых гражданах, для которых наличие профессиональной видеокамеры уже является бесспорным признаком принадлежности ее владельца к медийной сфере.
Грэм Филлипс — конечно, не журналист. Он никого не информирует и не собирается это делать. Недаром ему вручили медаль ФСБ России.
Филлипс воюет с помощью слов и образов, это его пули и снаряды. Но он позиционирует себя именно как журналист и имеет возможность распространять свои творения наравне с настоящими журналистами, даже если он не будет сотрудничать ни с одним телеканалом или газетой и распространять результаты своей деятельности самостоятельно через интернет. И именно как журналиста его воспринимает значительная часть аудитории, в том числе — профессиональная журналистская.
Нет в медиасреде однозначного и адекватного подхода относительно того, как отличать журналиста от бойца информвойны, орудия враждебного влияния от обычных журналистских текстов и сюжетов. Есть какие-то попытки статистически отслеживать баланс мыслей, требовать тщательного фактчекинга, но любой профессиональный специалист по информационным спецоперациям легко и просто замаскирует «информационную бомбу» под материал, который формально отвечает «стандартам Би-Би-Си».
Гибридная война требует совсем других, более адаптированных к реальной ситуации методов обеспечения настоящей свободы слова.
Понятно, что в первую очередь должны быть приняты недвусмысленные критерии, по которым «грэмы филлипсы» и «марии столяровы» в любом случае не будут относиться к категории журналистов, а телеканалы «Звезда» и Life News — к СМИ. Не имеет значения каналы распространения или охватывания аудитории — даже популярные и рейтинговые будто бы медиа могут быть всего лишь инструментом влияния, не больше (например, внутри Украины — пророссийский телеканал «Интер»). Зато деятельность, например, локальных интернет-проектов и даже отдельных блогеров может отвечать всем критериям классической журналистики.
ПсевдоСМИ, а в действительности площадки для информационных спецопераций, и псевдожурналисты, которые в действительности являются спецагентами, в любом случае не могут быть легитимизированы как полноценные медиа, со всеми соответствующими правами. В частности, им нельзя предоставлять той моральной и правовой защиты, которой обычно пользуются настоящие средства массовой информации и их сотрудники. В то же время нужно определить право на свободу высказывания своих мнений самодеятельных, или даже индивидуальных медиапроектов, если практика их работы по своей сути является настоящей журналистикой. (Это процесс восприятия новой реальности является тяжелым, и недавние «разоблачения» со стороны журналистки Татьяны Даниленко относительно отсутствия у блогеров формального статуса и обвинения «медиа-активистов» в авантюризме и шарлатанстве, является тому доказательством.) Представители традиционных медиа должны признать: мир изменился, и нужно смириться, что обычные люди могут напрямую коммуницировать с обществом и иметь свою, иногда массовую, аудиторию.
И теперь осталось объяснить все это медиасообществу, защитникам прав журналистов и поборникам свободы слова — доморощенным и зарубежным, которые, в силу неадекватности своей деятельности современным реалиям мира массовых коммуникаций, все больше становятся жертвами манипуляций и даже орудиями гибридной войны.
