Иванну Коберник — молодое и симпатичное «лицо» телеканала
СТБ — зритель приметил и признал еще со времени ведения ею утренних программ.
Чуть позже она дебютировала как ведущая новостийной программы «Вікна. Утро».
А проведенные совсем недавно телемарафоны показали нам новую Иванну — личность
с отменной реакцией, умением общаться с людьми, обладающую собственным
взглядом на проблему. Именно эти качества позволяют ей просто и естественно
выглядеть в условиях прямого эфира — будь то студия новостийной программы
или съемочная площадка посреди заполненного людьми майдана Незалежности.
(Марафоны СТБ ко Дню Победы, по последнему звонку в школах.)
— Если подбирать сравнения попроще, — говорит Иванна, —
новости — это экзамен, к которому ты должен хорошо подготовиться, и тогда,
даже если и произойдет какая-то неожиданность, ты с этим обязательно справишься.
А на прямых включениях во время телемарафонов практически ничего не спрогнозируешь
и расслабиться нельзя ни на минуту. И, кроме того, не бывает, знаете, как
в известной рекламе: «Теперь меня интересует только мой текст». В одном
наушнике у тебя — эфир, в другом — голос режиссера, который в то время,
когда ты говоришь свой текст, общается с ведущим с другой площадки. Бывает,
что качество звука не идеальное, ты подглядываешь на монитор, чтобы по
губам ведущего разобрать, что же он говорит, а режиссер тебе кричит: «Не
смотри на монитор, смотри в камеру!» А мимо площадки постоянно ходят люди,
петарды взрываются. Словом, обстановка, приближенная к боевой. И главной
задачей для меня было абстрагироваться от всего, но держать всех под контролем.
А удовольствие от подобной работы появилось позже, уже
во время телемарафона в ночь после выборов мэра Киева, когда мы делали
прямые включения из Центризбиркома. Там была конкретная информация, она
обновлялась постоянно, и гости были разные и интересные. Потом я поняла,
что мне просто ближе именно такие событийные, новостийные телемарафоны.
— А что дают телемарафоны прежде всего зрителям, как
ты считаешь?
— Телемарафоны интересны тем, что это — совершенно иной
уровень осмысления привычного. Неожиданные повороты темы и всесторонний
подход к ней, множество разных точек зрения и возможность высказаться каждому...
А то, что зрителю это на самом деле интересно, я почувствовала, общаясь
с множеством своих знакомых, которые всегда подчеркивали свою аполитичность.
Эти «аполитичные» люди до двух часов ночи не спали, наблюдая наш телемарафон
после выборов мэра. Кроме всех вышеперечисленных достоинств, этот телевизионный
жанр — еще и захватывающее зрелище.
— Сейчас ты участвуешь в реализации телепроекта «Центр
«Суспільство» «Выборы-99». Какими будут ближайшие программы и в каком качестве
ты в них занята?
— В конце июня должна выйти первая программа, посвященная
президентской предвыборной кампании, нарушениям, которые уже появились
на начальных этапах. Мы хотим показать людям, как все происходит и какова
их роль в этом процессе. Программы будут интересны еще и тем, что в них
будут прямые включения, и не киевские, а из регионов. Я готовлю сюжеты
для программ этого цикла и буду работать на прямых включениях.
— Ты считаешь, что люди на самом деле осознали всю серьезность
выбора, который нам предстоит сделать этой осенью?
— Даже городские выборы в очередной раз показали, что аполитичность
нашего народа — это всего лишь миф. Ведь какие шли дискуссии — в транспорте,
в очередях, везде. И я думаю, что к октябрю народ не остынет. Я не обольщаюсь
на предмет того, что от одного конкретного человека зависит многое. Но
даже если сегодня делать то малое, что все-таки зависит от нас, то со временем
что-то изменится. Хотя бы то, что от свободного выбора человека будет зависеть
гораздо больше. И наши программы, на мой взгляд, должны к этому готовить.
Чтобы каждый решил для себя: «На это стоит тратить время».
— Нужна ли, по-твоему, журналисту «капелька здорового
цинизма»?
— Одна из самых больших сложностей нашей профессии кроется
в том, что, с одной стороны, нужно сопереживать событиям, о которых говоришь,
а с другой — если переживать по каждому поводу, тебя ненадолго хватит.
Вот и необходимо отыскать какую-то грань, чтобы не сделаться ни законченным
эгоистом, ни неврастеником.
— Одно время журналисты просто обожали оперировать понятиями
«долг», «обязанность», «гражданская позиция» до такой степени, что и слова,
и категории, которые они обозначают, несколько «поистаскались»...
— Эти понятия есть у каждого человека. Просто, если жизнь
показала, что они ему мешают, человек загоняет их внутрь и забывает о них.
Но в определенной ситуации он может снова вспомнить о них. Я верю в то,
что эти категории не устарели, они есть, и из них нужно исходить в своих
жизненных поступках.
— Говорят, ты человек в работе необыкновенно требовательный
и даже временами жесткий.
— На самом деле только потому, что требовательна к себе.
Когда я работаю, полностью отключаюсь от постороннего: «вижу цель, верю
в себя, не вижу никаких препятствий». И такой же ответственности требую
от других. Иногда обижаю людей, не желая того. После прошу прощения. Но
я всегда стараюсь, чтобы мои требования были обоснованными. Когда мы проводили
телемарафон ко Дню Победы, у меня были определенные претензии к редакторам,
отбиравшим людей для участия в прямом включении. И на следующем марафоне
я решила попробовать себя в этой роли, чтобы знать, чего могу требовать
от других. И поняла, как это трудно — найти человека, который, во-первых,
согласится говорить перед камерой и, во-вторых, не будет перед ней «цепенеть».
— Как ты думаешь, в чем секрет извечного страха наших
людей перед включенной камерой?
— У нас на «Вікнах» есть прекрасный режиссер, работающий
на новостях много лет, с замечательной интуицией, моментальной реакцией,
и... паническим страхом перед камерой. Она это объясняет так: камера —
черная дыра, которая затягивает человека. И есть два вида людей — те, которые
этого боятся, и те, которые получают от этого удовольствие.
— То есть ты относишься ко второму виду?
— Да нет, я вообще на камере не концентрируюсь, я всегда
смотрю на красную лампочку, которая загорается при включении. Она для меня
магнитик, притягательный и успокаивающий.
