С телеведущей «1+1» Маричкой Падалко мы встретились накануне зимних праздников — поговорить о семейных традициях и умении успешно совмещать карьеру и материнство (праздничную часть беседы читайте в нашем глянцевом приложении «Маршрут №1. Рождественская сказка»). Впрочем, очень быстро в своем общении мы перешли от тем праздничных и семейных к остроактуальным — Майдана, прав человека, эффективности мирного протеста, роли журналистов в нынешних событиях и тому подобное. Для чего Маричка объясняет детям, что такое Майдан, и как разговаривает с ними о правах человека, почему нынешние события являются одним из лучших периодов в профессиональной жизни каждого журналиста — читайте в интервью с известной телеведущей Маричкой ПАДАЛКО.
— Сегодня Майдан показывает, как людям не хватает общения — хочется видеться, делиться мнениями. Казалось, что основная цель у людей — как наполнить холодильник, условно говоря. А оказывается, люди внутри намного больше имеют потенциала, пространства, чтобы что-то творить. И Майдан, собственно, это доказал, — отметила Маричка ПАДАЛКО. — Больше всего меня вдохновляют на Майдане, собственно, люди. И насколько мы повзрослели в сравнении с 2004 годом. Тогда мы были наивнее, выглядели иначе. Возможно, тогда мы были веселее и проще, но сегодня люди уже пережили разочарование. Они знают, что революции происходят, но не всегда они приводят к изменениям, на которые мы надеемся. Но все равно люди выходят и все равно стоят. После первого разгона мы поняли, что это вовсе не то, что было в 2004 году. Я считаю, самое поражающее то, что люди, зная, что на Майдане «Беркут», ночью ехали, шли туда.
— Как эту колоссальную энергию, собранную на Майдане, не распылить и направить в нужном направлении?
— Сегодня нет единого лидера у оппозиции, который мог бы правильно эту энергию направить, поэтому люди чем дальше, тем больше берут это на себя. Мне кажется, что сейчас очень много на себя берет как представитель общественности Руслана. Она делает это осознанно и со стопроцентной отдачей. Она становится отдельной яркой фигурой этого Евромайдана.
— Майдан стал своеобразной лакмусовой бумажкой для всех основных общественных процессов и явлений, в том числе и для СМИ...
— Я могу говорить о своей работе. Люди делали абсолютно все, что отвечает журналистским стандартам, их гражданской позиции. Никто не обращал внимания ни на усталость, ни на ночные дежурства — все настолько восторженно работали и дальше работают. Я считаю, что это один из лучших периодов в профессиональной жизни каждого, кто работает на ТСН.
«ХОЧУ, ЧТОБЫ ДЕТИ ЗНАЛИ, ЧТО ТАКОЕ МИРНЫЙ ПРОТЕСТ И В ЧЕМ ЕГО ПРЕИМУЩЕСТВО И ЭФФЕКТИВНОСТЬ»
— Как вы говорите с детьми о Майдане, как объясняете, что на нем происходит?
— Михаил, Мария и Екатерина очень хорошо знают, почему люди на Майдане. Я даже для истории записала их ответы на этот вопрос. Миха сказал: «Люди на Майдане потому, что Янукович не подписал соглашение, что Украина — это Европа». А Маша сказала: «Все вышли на Майдан, потому что «Беркут» бил людей по голове».
То есть они осознают, что и то и другое является причиной выйти на Майдан и показать свое несогласие. Для меня сейчас очень большой вопрос — как правильно детям объяснить итоги Майдана, когда он закончится, потому что они постоянно меня спрашивают: «Майдан победил?» И я хочу очень правильно им донести, как именно он победил, а в чем не победил. Я хочу, чтобы у детей не осталось какого-то ощущения поражения, чтобы это не отразилось на каком-то подсознательном уровне, что так ничего не изменишь или что это опасно. Хочу, чтобы они понимали, что это замечательно, правильно и это нужно делать. Чтобы они знали, что такое мирный протест и в чем его преимущества и эффективность.
— Вы говорите с детьми о Майдане, мирном протесте, людях... Но таких родителей, как вы, скорее, меньшинство. Все же многие считают, что есть темы, о которых с детьми говорить рано, в том числе и о Майдане, потому что это политика.
— Мне кажется, что детям можно объяснить абсолютно все. Просто что-то сложное можно объяснить более простыми словами, а что-то — так, как оно есть. Тема, к которой мы с детьми еще не дошли, — еще не читали книжку «Откровенно об этом». Но думаю, что уже пришло время.
Недавно у старшей дочери Егора (Егор Соболев, общественный активист, муж Марички Падалко. — Авт.) от предыдущего брака был день рождения. Ей 11 лет, она ужасно любит читать. И я, с разрешения ее мамы, решила подарить книжку «Откровенно об этом». А затем осторожно ее спрашиваю: ты читала книжку? А она: «Ну-у-у, это книжка для Михи и Мани, это вообще детский садик». И после этого я подумала, что если Алиска в 11 лет так говорит, а мои старшие дети наблюдали мои беременности, то они уже абсолютно готовы в таком возрасте это воспринимать. Потому что позже, мне кажется, уже мне будет некомфортно им об этом рассказывать.
У нас нет таких тем, о которых нельзя говорить с детьми. Они вполне сознательные, и мы всегда это проговаривали, почему наш папа является и папой Алисы. Они отлично знают, что сначала папа был женат на маме Алисы. Они очень любят Алису и считают своей родной сестрой. У нас это не является запретной темой, хотя некоторых это удивляет.
«Я ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНО ОТНОШУСЬ К ТЕМЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА»
— Все эти акции протеста — прекрасный повод поговорить с детьми о таком понятии, как права человека.
— Вообще я очень внимательно отношусь к теме прав человека. И как раз я почувствовала, что эта тема важна, когда написала колонку на сайте «Корреспондента» за несколько недель до начала Майдана. В ней говорилось о рекламе, которая меня возмутила. Я написала о рекламе детского кетчупа, где родители воруют кетчуп у детей, а дети в конце в шутку им говорят: а по попе? Это реклама, которая обыгрывает то, что детям обычно за все дают по попе. Несколько лет назад еще была реклама стирального порошка, главный месседж которой был таким: теперь есть такой классный порошок, что родители уже не ругают своих детей за грязную одежду. В кадре мама, показывая на сына, говорит: вот, он все время пачкается, я огорчаюсь, а я вообще такая, что и по шее дать могу...
Абсолютно недопустимо таким образом одобрять насилие над детьми через рекламу. Эти международные бренды никогда бы себе не позволили в рекламе за рубежом эксплуатировать ситуацию, что детей могут бить. Поэтому как раз я очень за то, чтобы распространять информацию о правах человека, потому что у нас, к сожалению, родители воспринимают детей так «мой ребенок — что хочу, то и делаю». Мне один знакомый гаишник рассказал, что наибольшую агрессию у водителей, когда их останавливаешь за нарушение, вызывает замечание, что они неправильно перевозят своих детей — либо не пристегнутыми, либо на переднем сидении.
Если бы была подобная социальная инициатива — распространять и пропагандировать эту информацию — я бы точно к ней приобщилась!
— А насколько вашим детям тема прав человека интересна и понятна?
— Я иногда по реакции своих детей вижу, что они хорошо понимают свои права: «Мама, на ребенка нельзя повышать голос. Ни на кого нельзя повышать голос». Я понимаю, что это они мне подражают, но они уже умеют и за себя постоять. Особенно мне нравится, когда они за других заступаются. «Ты почему на Катю повышаешь голос? Ей надо спокойно все сказать — она поймет. Ко всем людям надо спокойно обращаться...». Это хорошо. С такими детьми сложнее, но я надеюсь, что из них никогда не вырастут люди, которых можно загнать силой на митинг.
«НЕ ВИЖУ СМЫСЛА В ЗАПРЕЩЕНИИ РАДИ ЗАПРЕЩЕНИЯ»
— Сегодня молодые родители начинают воспитание детей с «чистого листа». Советская система воспитания, которую практиковали их родители, уже не отвечает вызовам времени, а новые опыты еще не закрепились в обществе. Поэтому они идут в воспитательном процессе на ощупь. На что здесь надо ориентироваться?
— «Видавництво Старого Лева» готовит очень хорошую серию книжек для родителей, где предлагается иной взгляд на воспитание детей. И я была рецензентом нескольких из этих книжек. Меня попросили их прочитать как человека с незамыленным глазом, который много читает и имеет детей. Мне очень понравились книжки. Очень классная будет книжка «Что делать, когда ребенок тебя не слышит»: прекрасные советы, с очень правильным взглядом на то, как, с одной стороны, воспитывать послушных детей, а с другой — личностями. Мне кажется, родителям можно только посоветовать искать хорошую литературу, которая и сегодня есть и будет появляться. Если способ воспитания их родителей им кажется неправильным, просто идти от обратного. У нас всегда есть яркие картинки детства, которые мы помним: что я чувствовала, когда мои мама или папа делали так или не делали так. Надо примерять это на нынешнюю ситуацию с собственным ребенком. Мне сегодня это очень помогает, когда мне надо принять какие-то решения. Вот буквально несколько дней назад к нам приходил парикмахер. А моя средняя дочка Маня очень хочет длинные волосы. Они у нее тоненькие и жиденькие, но понемногу растут. Она начала плакать, что не хочет стричься. Я сказала: не хочешь — тогда ни в коем случае не стригись. Потому что у меня самая большая травма детства, это когда меня мама насильно стригла, потому что так нужно было, потому что мнение ребенка не учитывалось. И только позже я узнала от психологов, что это в действительности для девочки травма, когда ей насильно отрезают волосы. Волосы и все, что с ним связано, испокон веков имели значительно более глубокое значение, чем просто моделирование прически. Когда ей поднадоест, она сама попросит подстричься.
Сейчас я не вижу проблемы или катастрофы в том, что ребенок категорически против чего-то. Я на этом не буду настаивать, только если это не выходит за рамки определенных социальных норм. Для меня самое главное, чтобы ребенок придерживался социальных норм поведения в обществе и чтобы то, что он делает, не угрожало его безопасности и безопасности окружающих. Я не вижу смысл в запрещении ради запрещения.
Хотя, с другой стороны, у нас очень дисциплинированная семья. У нас много правил, мы очень «режимные». Иначе, с моей точки зрения, многодетная семья не может выживать, а папа и мама не могут в ней быть счастливыми. Они будут вечно уставшими, нервозными... У нас все просыпаются в одно время, все едят в одно время, все засыпают рано и в одно время. Поскольку это все было с рождения, детям это понятно и приемлемо. У нас никто не ложится спать, если игрушки не на месте.
Если с самого детства это воспитывается ежедневно, это не будет ежедневным скандалом. То есть я могу вернуться домой, а дети без моего напоминания уже все убрали и положили игрушки на свои места. Потому что мы всегда это делали вместе. И здесь мне нравится мысль из книги Юлии Гиппенрейтер «Общаться с ребенком. Как?», которая меня очень вдохновила в момент, когда дети были маленькими и мне было трудно: чем больше ты делаешь вместе с детьми, тем намного больше потом дети делают без тебя. То есть, если, условно говоря, ты вкладываешь в ребенка час времени, то впоследствии получишь три часа свободного времени, потому что ребенок потом уже все будет делать без тебя. Меня это очень вдохновляло и поддержало, когда дети были маленькими. Сейчас они очень много уже делают без меня, в том числе и эту уборку. До этого мы каждый вечер вместе собирали игрушки, когда они еще только ползали, а теперь они это автоматически делают сами. Сейчас самой большой ошибкой будет остановиться и решить, что они уже выросли и дальше могут все делать сами. Надо дальше и дальше в них вкладывать...
