На вопрос о телевизионных симпатиях главный редактор телекомпании НТН Наталья Катеринчук отвечает, что любит новости своего телеканала (хотя отмечает, что оценивает их реально); на другие телевизионные симпатии просто не хватает времени... В ее послужном списке — работа на Ивано-Франковской ТРК «Третя студія» после окончания факультета журналистики Львовского национального университета и на «Радио «Свобода». А своим учителем Наталья Катеринчук считает Александра Ткаченко с его «Післямовою», аналогов которой в аналитическом вещании сегодня не видит. Собственное желание запустить на НТН аналитику мешает реализовать кадровая проблема: по ее словам, найти мыслящего и одновременно харизматичного человека на роль ведущего такого проекта в Украине довольно трудно. Но его ищут...
В то же время, если говорить об информационном вещании телеканала, то на НТН часто можно увидеть сюжеты, которых не увидишь даже на телеканалах-лидерах. О том, по каким принципам создаются новости НТН (и не только об этом) Наталья Катеринчук и рассказала в интервью «Дню».
— С самого начала своего сравнительно недолгого существования (с 1 ноября 2004 года. — М.М.) НТН зарекомендовал себя как канал не то чтобы оппозиционный, а во всяком случае, как альтернативный. И поскольку эта альтернативность определяется информационным вещанием, то как бы вы определили сами для себя его приоритеты?
— Приоритеты информационного вещания мы определили еще тогда, когда в начале своего вещания делали маленький фильм о себе. Мы хотели называться «другие», хотя этому образцу не соответствуем и сейчас. Да, мы хотим просто быть другими. Мы не претендуем на истину в последней инстанции, мы — не оппозиционный канал, мы — не провластный канал. Вообще-то хотелось бы показывать ту или иную точку зрения или то или иное событие в необычном для людей ракурсе. Например, ситуацию вокруг «Криворожстали» — через историю бабушки, которая там много десятилетий живет и работает. К оппозиционности я лично никогда не стремилась.
Ведь что такое оппозиционность? Ориентация на аудиторию, которая хочет услышать то, что ей нравится слышать. А вообще-то нужно слышать то, что есть, — как с одной стороны, так и с другой, а не то, что тебе нравится. Потому что когда приезжаешь в Крым и в ответ на вопрос о том, почему они смотрят там российские каналы, слышишь: «А нам нравится слушать, что они говорят»... Но ведь вы живете в Украине, вы должны знать, что происходит с вашей страной! Нужно еще людей учить всему этому...
— А что для вас приемлемо и неприемлемо на ТВ?
— Если говорить сугубо об информационном вещании, для меня неприемлема «джинса» (косвенная реклама. — М.М.). Для меня неприемлемо «Я» журналиста в материале. Для меня неприемлемо отсутствие нескольких точек зрения, а также оценочные суждения автора материала по поводу событий, о которых идет речь. В принципе, информация — это технология. Если бы люди занимались технологией, они бы отошли от идеологии...
— А как бы вы в целом охарактеризовали состояние современного политико-информационного вещания в Украине? Много во время оранжевой революции говорили о переменах в системе масс-медиа, прошло уже более полугода и...
— Я в какой-то степени жалею людей, считающих, что вообще нужно верить власти. Никакой власти верить не нужно. Власть априори — это аппарат насилия. Она должна такой быть. И кто бы в нее ни попадал, он вынужден заниматься этим насилием по отношению к своему народу. Поэтому все разговоры, которые были... Просто сменились игроки. Были одни, которые хотели диктовать свои правила, а сейчас пришли другие, и они хотят диктовать свои правила. И так будет всегда. Другое дело — какие мы им даем возможности для этого диктата. Я сейчас смотрю, что есть большие перемены в информационном пространстве — к сожалению, в худшую сторону. После волны свободы слова сразу после оранжевой революции сейчас начинают уже понемногу сворачиваться эти «огоньки». Мне кажется, вся проблема заключается в том, что если раньше пружинка была прижата в одну сторону, то сейчас — в другую, а людям как будто все равно, какому царю служить... Нет критической оценки информации. Критической не в смысле — постоянно критиковать, а в плане — сесть и посчитать, сколько, например, стоит пять миллионов рабочих мест, которые планируется создать за пять лет. Сколько стоит транзит газа из Ирана в Европу, и каковы перспективы такого сотрудничества, учитывая отношение к Ирану США и тому подобное. И есть очень много вещей, о которых говорят политики, и которые просто никто не анализирует. Нужно просто анализировать цифры и детали.
— Может, проблема не только в телеканалах, не предоставляющих соответствующую информацию, но и в зрителях, которым, как вы говорите, все равно, какой власти служить?
— Основная проблема, конечно, в обществе. Нормальная ситуация в целом будет только тогда, когда от общества будет зависеть и власть, и телеканалы. Пока что такой ситуации нет. Ее объективно не может быть. Нельзя построить демократию за 10—15 лет.
— Как тогда быть телезрителям: ориентироваться на известную украинскую формулу «маємо те, що маємо»?
— Нет, у зрителей есть право выбора. У них есть у кого — 15, у кого — 10 «кнопок» на телевизоре, они выбирают. Это сегодня — большое дело, потому что если зритель выбирает, у канала есть рейтинг, на него приходит реклама, вот и все. С другой стороны, конечно, не все измеряется рейтингами, в связи с чем хочу привести следующий пример. Посмотрите: и сегодня у нас еще есть проблемы с украинским языком в отдельных регионах. А сколько лет назад «1+1» начал вещать на украинском: переводить фильмы и тому подобное? Вы знаете, сколько они реально теряли денег в восточных и южных регионах Украины, где рейтинги у них были намного меньше, чем у «Интера» — только потому, что «Интер» был русскоязычным, а «плюсы» — украиноязычным каналом? Мне кажется, Александру Роднянскому за это должны бы поклониться.
— А как вы считаете, готовы ли телеканалы сегодня жертвовать рейтингами в пользу каких-либо общественно значимых вещей?
— Я думаю, что мы такими вещами занимаемся, потому что у нас — шесть часов информационного вещания, и мы пытаемся обеспечивать это как раз за счет информации, которую люди обязаны знать. Мы могли бы потратить эти средства на какие-то ток-шоу. Не знаю — примитивные, не примитивные, но это — менее затратный механизм, чем новости. Тем не менее, с нового сезона мы еще увеличиваем объем информационного вещания — приблизительно до полутора часов в сутки.
— Это связано со следующими парламентскими выборами?
— Нет. Мы не участвовали в предыдущей избирательной кампании, не будем принимать никакого участия и в этой избирательной кампании. Говоря условно, я не считаю, что любой канал должен быть агитбудкой. Это неправильно. Заработать себе имя, как любому человеку, — очень легко, потерять его — очень просто, за один раз. Для чего? Теряется капитализация канала...
— Вопрос в другом: оставят ли вас в покое во время выборов?..
— Знаю, что не оставят. Нас постоянно провоцируют... Понимаете, власть — это такая вещь, у которой постоянно что- то чешется в одном месте, чтобы она не давала спокойно, нормально жить, чтобы кто-то чувствовал себя от нее зависимым. Судебная система — это тоже ветвь власти. И когда ты — в подвешенном состоянии, то тебе намекают, что ты обязан быть послушным... Но пока что мы не собираемся быть послушными в том смысле, в котором бы от нас этого хотели.
— Еще свеж в памяти скандал с лицензией НТН. Тогда одной из причин притеснений представители самого телеканала называли «донецкое происхождение». Насколько часто и в связи с чем вспоминают это происхождение сейчас?
— Сейчас ограничиваются «мелкими пакостями»: например, нам часто отказывают в аккредитации. Но сейчас лето, политики отдыхают... Начнется осень, начнутся у нас проблемы... Дело наше снова передано в Верховный Суд. Так что где-то с сентября власть, наверное, начнет снова педалировать этот вопрос. На моральный климат в коллективе это, наверное, уже не влияет, поскольку люди уже просто привыкли к этому явлению. Сначала было тяжело: все хотели бегать и воевать (народ же с Майдана вышел), и, хочу вам сказать, это очень трудно — возвращать людей к работе. Но это намного хуже в силу того, что тяжело работать с инвестором, и тяжело вкладывать средства, когда у тебя какие-либо судебные дела. Это влияет плохо на капиталовложения, а капиталовложения — это новый программный продукт. А отсутствие нового программного продукта — это плохо для канала и для зрителя...
— А насколько вообще реально делать бизнес на канале, который позиционирует себя как преимущественно информационный?
— Пики рейтингов у нас — как раз на новостях, реклама перед ними и после них дорого стоит. То есть на информации можно делать нормальный бизнес.
— Но какие перспективы у такого бизнеса во время парламентских выборов, которые уже фактически начались?
— Мы вообще рассчитывали бизнес-план на пять лет, и он не касался выборов. Мы видим, что украинский рынок рекламы каждый год растет. В этом году его развитие притормозилось, на что были субъективные и объективные факторы, но сейчас ситуация начинает выравниваться. Поэтому мы считаем, что это не является проблемой убыточности телеканала сегодня, проблема — сколько ты можешь получить прибылей в перспективе. Конечно, каждый будет бороться за то, чтобы их получить больше. Другое дело — как потом учредители будут распоряжаться прибылями: то ли будут вкладывать их в развитие, то ли просто будут компенсировать свои расходы. Но это уже — другая тема.
— А если все же говорить о возможных попытках использования телеканала во время будущих выборов...
— Попытки были, есть и будут, это понятно. Другое дело — как на это реагировать. Будем стараться реагировать адекватно.
— Возможно, важную роль играет тот фактор, что НТН не является каналом первого эшелона, как «Интер» и «1+1»?
— Конечно, в какой-то степени. Потому что для «больших» большие телеканалы играют большую роль. Кстати, мы себя и не позиционировали как телеканал абсолютно для всех. В первую очередь, мы хотели, во всяком случае на прошлых выборах, работать для тех, кто голосует «против всех». Если попробовать представить себе нашего зрителя, то это человек, относящийся довольно критично к любой власти, к любым ее проявлениям — как в стане реальной власти, так и в стане оппозиции...
— А со следующими выборами вы определились?
— По-видимому, будем следовать аналогичной позиции. Мы считаем, что количество таких людей будет только увеличиваться в нашей стране.
— Вы хотите, чтобы этот зритель потом сформировал запрос на какую-то политику нового качества?
— Нет, мы просто хотим, чтобы этот зритель был достаточно самостоятельным, чтобы, получив ту или иную информацию, он мог просто ее оценить, и в его жизни от этого не сильно что-то могло измениться. То есть речь идет о людях, которые держат свою судьбу в своих руках. Только такие люди — наиболее объективны.
— А позиция «против всех», по вашему мнению, отвечает позиции людей, которые держат свою судьбу в своих руках?
— Я думаю, что в большой степени отвечает.
— Но ведь именно избранные политики непосредственно влияют на ситуацию...
— Но политики — это еще не все люди. Политики — это какая-то жменька... Просто все решили, что они могут представлять общую точку зрения. Вот вы посмотрите — партии. Формально в партиях — огромное количество людей, но половина из тех людей, возможно, даже не знают, в какой партии они числятся. Правильно, партии — это инструмент. Но когда партии будут строиться не сверху, а снизу, когда люди начнут проявлять интерес к той или иной партийной структуре, начнут в ней играть какую-то реальную роль своим голосом, тогда ситуация изменится. Сейчас эти процессы начинаются, потому что, говорят, по регионам выбирают руководителей различных партийных организаций, местных ячеек, там уже идет борьба, там уже нет единодушия. То есть это означает, что люди уже немного в этом направлении продвигаются.
— Но все это — проекции на будущее. Вернемся к нынешней власти. Вы заметили, что любая власть — это элемент насилия. Но все же: насколько представители новой власти готовы если не обеспечивать свободу слова, то во всяком случае примириться с ней? Недавно, например, Президент отметил, что «власть перстом не указывает ни одному СМИ, ни одной камере, что ей показывать». Вы это чувствуете?
— Я не знаю, насколько это будет или не будет реализовываться, но уже сегодня от многих людей, в том числе от Президента, слышны замечания относительно того, что нужно показывать или рассказывать о том и не нужно о том; не нужно говорить, что у политиков есть конфликты, а нужно рассказывать о Батурине, в котором возрождение... Это можно воспринять как пожелание, можно воспринять просто как мировоззрение конкретного человека, и если это не имеет никаких последствий, не спускается вниз в виде каких-то там темников (а оно не спускается), значит все нормально. То есть на данный момент лично я и наш канал не чувствуем того, что нам кто-то что-то пробует диктовать со стороны власти. Не пробуют пока что...
— А когда вы смотрите другие каналы, не возникает такого ощущения?
— Возникает. Но, опять же, это — ощущение...
