Многие эксперты отмечают, что негативный образ Украины в глазах россиян связан с однобоким информированием российским телевидением о политической ситуации в Украине. В то же время россияне по-прежнему продолжают уделять внимание украинским событиям. Как свидетельствуют данные опроса, проведенного в июле Всероссийским центром изучения общественного мнения, украинские дела отслеживают 67% граждан России, из них 15% следят за ними внимательно. Соответственно, сюжеты из Украины остаются в поле зрения российских СМИ.
Что является причиной формирования негативного медиа-образа Киева в Москве? Каковы наиболее выраженные проблемы современных российских медиа? Об этом — в интервью с Олегом Панфиловым, директором Центра экстремальной журналистики (Россия), который, в частности, занимается мониторингом нарушений прав журналистов и СМИ на территории России и стран СНГ, а также изучением условий работы и правового статуса журналистов.
— Олег, с какими проблемами чаще всего сталкиваются сегодня российские журналисты? И насколько готовы они сегодня защищать свои права и позиции?
— Думаю, главная проблема российских журналистов — в давлении власти на них. Причем это давление может быть разным. Например, за последние пять лет в российском законодательстве произошли существенные изменения. И практически все поправки, которые вносились в российское законодательство, носят репрессивный характер. Казалось бы, страна, декларирующая развитие демократии и провозглашающая себя европейской, должна была бы стремиться к либеральным ценностям и регулировать в своем законодательстве те обязательства, которые она принимала, вступая в Совет Европы. Но, к сожалению, такой инициативы нет и, скорее всего, существующая традиция будет развиваться и дальше. Другая очень существенная проблема — это желание власти контролировать все СМИ. Стоит лишь посмотреть на то, что за эти последние пять лет произошло с российским телевидением. Телекомпания НТВ фактически стала государственной собственностью. Сейчас такая угроза нависла над телекомпанией REN-TV. Практически весь общенациональный телеэфир контролируется государством. Но есть еще и другие различные формы контроля, поскольку многие СМИ финансируются или олигархами, или финансовыми группами, которые думают не только о бизнесе, но еще занимаются и политическими играми. Как только какие-то СМИ пытаются вести самостоятельную информационную политику, власти оказывают давление на этих олигархов или финансовые группы. Сегодня все чаще можно наблюдать борьбу власти с людьми, у которых еще остался медиа-бизнес в России. Как результат — такой бизнес постепенно сужается.
В подобной ситуации российские журналисты еще не готовы защищать свои права. Как, впрочем, и многие журналисты на постсоветском пространстве. Это, скорее всего, связано с тем, что не было традиций свободной прессы. В первую очередь в России. Когда 20 лет тому назад Михаил Горбачев объявил о перестройке и гласности — это было хорошее дело. Но свободу никто не может подарить, за свободу нужно бороться. Так, как боролись, например, за свое право быть свободными польские, чешские или венгерские журналисты. За последние четыре года такая активная борьба за свои права в России очень сузилась. Последними масштабными акциями протеста, когда журналисты пытались каким-то образом оказать влияние на общественное мнение и, в первую очередь, на власть, были акции в защиту телекомпании НТВ. Сейчас таких акций становится все меньше и меньше. И это связано с тем, что практически отсутствует корпоративная солидарность журналистов. Да, существует в России Союз журналистов, как и во многих странах бывшего Советского Союза. Но он несет в себе какие-то советские традиции и в основном объединяет журналистов государственных СМИ. Хотя, думаю, если бы была создана некая другая организация, то и она не смогла бы объединить всех журналистов. Ведь если бы журналисты были солидарными, то они бы уже давно создали большую организацию, которая бы имела возможность показать, на что они способны. К сожалению, этого пока нет.
— С чем это связано: у журналистов нет желания или возможностей?
— Давайте, например, попробуем сравнить российскую ситуацию с тем, что происходило в Украине за те же последние пять лет. Почему самые активные журналистские акции протеста происходили в основном на западе Украины? Например, во Львове в 2000 году журналисты активно и массово выступили в защиту газет «Экспресс» и «Поступ». Вот таких акций, которые могли собрать журналистов одного города, как это было во Львове, например, в восточных областях Украины не было. Думаю, это связано с некой ментальностью журналистов и историческими традициями. Я не хочу обидеть журналистов, живущих на востоке или на западе Украины, но, тем не менее, география акций протеста или акций борьбы имеет большое значение. В России, к сожалению, соответствующих традиций не было. Поэтому и активных журналистов очень мало.
— По вашему мнению, в мире и в России, в частности, работать журналистом за последние годы стало менее или более опасно?
— Работать журналистом опасно там, где идет война. Конечно, было опасное для журналистов время, когда шла активная война в Чечне с 1994 года, где, по нашим данным, за 12 лет войны погибло 28 журналистов и 7 журналистов считаются пропавшими без вести. А там, где живут юридически грамотные журналисты, работать безопасно. Прежде всего, я имею в виду европейскую журналистику в европейских странах. В России, как и на всем постсоветском пространстве, в том числе и в Украине, работать опасно безграмотным журналистам, которые не могут защитить свои права. Ведь когда начинается юридическое преследование, они опускают руки и не знают, что делать дальше. Еще в России существует опасность для той небольшой части журналистов, занимающихся журналистскими расследованиями или пишущими о политической или экономической коррупции. Они могут подвергаться нападениям. А в любом другом случае опасность или безопасность журналистов зависит от них самих.
— Какие рекомендации вы бы дали журналистам, пишущим о конфликтных ситуациях в тех или иных сферах?
— Конфликтные ситуации могут быть самыми разными. Мы сейчас готовим к изданию учебник для журналистов, называющийся «Практическая конфликтология». Будем предлагать журналистам научиться правильно писать о социальных, межрелигиозных, межнациональных и военных конфликтах. Во-первых, журналист должен стремиться к объективности. Если человек пишет о межрелигиозных или межнациональных конфликтах и придерживается точки зрения только одной из сторон, то это уже не журналист. Это сторонник той или иной стороны в конфликте. Во-вторых, опять же таки, важна юридическая грамотность. Ведь журналист, пишущий о каком-либо конфликте, должен помнить, что есть закон, защищающий права людей на свободу вероисповедания или их национальные чувства. Он должен знать законодательство как никто иной. Совершенно отдельно стоят военные конфликты. Здесь может быть очень много рекомендаций. В первую очередь, журналист не должен быть сторонником одной из воюющих сторон. Пример, к сожалению, судьба троих украинцев, которые пропали без вести в Чечне. Их долгое время называли журналистами, но, как нам удалось выяснить, они к журналистике не имели никакого отношения. Эти люди приехали в Чечню, чтобы участвовать в конфликте на одной стороне. Поэтому самая серьезная ошибка журналистов — попытки занять в конфликте одну из сторон.
— Как отмечают эксперты правозащитных журналистских организаций, главной причиной этого является незнание международных норм и законов. По какой схеме происходит внедрение международных норм, касающихся деятельности СМИ, в российское законодательство?
— Думаю, что журналисты сами могли бы обращать внимание на международные обязательства России. Но, к сожалению, они плохо знают даже собственное законодательство. Поэтому говорить о том, чтобы они знали еще и о каких-то конвенциях или хартиях, не приходится. Нам, в первую очередь, очень часто доводится напоминать не только журналистам, но и власти, что Россия, являясь членом ОБСЕ и Совета Европы, приняла на себя, например, такие обязательства, как создание условий для развития свободной прессы, защита прав журналистов. Но Россия, к сожалению, является страной, в которой есть очень давняя традиция — не соблюдать законы. Я в этом случае могу говорить в равной степени как о власти, так и о журналистах.
— Одной из причин появления некачественной журналистики называют недостатки в системе образования. Вы придерживаетесь этого мнения? Что, по вашему, может способствовать повышению уровня квалификации журналистов?
— Это очень важный вопрос. Я боюсь, что этот вопрос актуален не только для России, но и для всего постсоветского пространства. Насколько мне известно, система образования в украинских университетах практически та же, что и в России. На большинстве факультетов журналистики обучение ведется по старой, еще советской программе, в которой очень много времени уделяется изучению отечественной и зарубежной литературы. Из таких факультетов журналистики выходят специалисты, очень хорошо знающие Шекспира, Достоевского или Шевченко, но очень плохо знающие журналистику. Поэтому на факультетах журналистики нужно кардинально менять программу обучения. Точнее — избавиться от факультетов журналистики в университетах и создавать отдельные школы журналистики, как, например, в Дании. Кстати, в Дании вообще одна из лучших школ журналистики в Европе. Это такое образование, которое дает не только знание того, какой профессией обладает журналист, но и отдает студентам половину всего учебного времени на изучение законодательства и практику применения законов. И человек, заканчивающий такую школу журналистики, выходит юридически грамотным. Это очень важно.
— Когда, по-вашему, в России наступит эра новой журналистики? Изменят ли когда-нибудь российские СМИ свое отношение к Украине?
— Я боюсь, что для этого должно смениться по крайней мере одно поколение. Когда говорят о выборах в России — выборах президента или депутатов Государственной Думы, я говорю о том, что на самом деле в стране нужно менять не власть, а население. Только тогда будет и нормальный президент, и государственная политика. Для того, чтобы наступила эра новой журналистики, нужны не только новые журналисты, но и новые читатели. Ведь все, к сожалению, как в российской журналистике, так, думаю, и в украинской, зависит от читателя. Если бы не было такого количества людей с таким узким кругозором, способных читать только желтые газеты, то и желтых газет с такими огромными тиражами не было бы. Думаю, что формировать новые взгляды будет интернет. Мы уже сегодня видим, что интернет имеет не только влияние на информирование населения, но и, как показал пример Украины, довольно широкое применение в политической борьбе. Поэтому интернет — довольно важная штука для развития населения. Чем больше будет читать население, тем больше будет возможностей у СМИ нормально развиваться.
А вот что касается негативного отношения российских СМИ к Украине, то причина — в возрожденных в сегодняшней России традициях советской пропаганды. Пока эта пропаганда будет действовать, отношение российских СМИ к Украине будет исключительно таким, каким его видят из Кремля. О каких-то других взглядах на события в Украине в российских СМИ вы можете прочитать только в нескольких газетах. Все остальное, это, к сожалению, пропаганда. Для того, чтобы что-то изменилось, в первую очередь, нужно, чтобы улучшились отношения к Украине российских политиков. А улучшаться ли они при амбициях, когда российские политики видят Россию не просто нормальной страной, а великой державой? Великая держава, извините, это империализм. Пока с точки зрения империализма они будут рассматривать своих соседей — такую немаленькую страну, как Украина, с населением чуть меньше половины населения России — такие отношения будут сохраняться. К сожалению, СМИ поддерживают эти взгляды власти, поскольку она является их фактическим владельцем.
— Ваш взгляд со стороны: плюсы и минусы развития украинской журналистики?
— К сожалению, я почти не бываю в Украине. Последний раз был в феврале этого года, когда Савик Шустер позвал меня посмотреть, как он работает в своей программе «Свобода слова». И мне стало обидно, что такого телевидения, которое сейчас есть в Украине, в России уже нет. Думаю, что сейчас украинским СМИ надо не просто наслаждаться возможностью быть свободными, нужно эту свободу совершенствовать. Конечно, снизилось количество конфликтов в украинской прессе. Конечно, снизилось и количество нападений на журналистов. Но нельзя просто считать себя свободными и ничего не делать для укрепления этой свободы. Политическая атмосфера в Украине может меняться. И именно журналисты несут ответственность за то, чтобы вовремя укрепить свою свободу слова.
СПРАВКА «Дня»
Олег ПАНФИЛОВ — родился в 1957 году в Таджикистане. В журналистике с 1974 года: работал ведущим программы «Память прошлого» таджикского ТВ, корреспондентом газеты «Комсомолец Таджикистана», радиостанции «Юность», агентства Associated Press, собственным корреспондентом «Независимой газеты» (Россия), корреспондентом Gazeta wyborzca (Польша). С 1995 по 1997 гг. — заместитель главного редактора журнала «Центральная Азия» (Швеция). С ноября 2000 года — автор и ведущий программы «Власть и пресса» «Радио «Свобода». В 1993 году — директор Московского бюро американского Комитета защиты журналистов (CPJ), с 1994- го по февраль 2000 года — руководитель службы мониторинга Фонда защиты гласности. В 1994 — 1997 годах — эксперт по правам человека переговоров ООН по межтаджикскому урегулированию (Тегеран, Исламабад, Кабул, Алматы, Ашхабад). Автор и составитель 26 книг и автор восьми сценариев к фильмам. Лауреат премии Союза журналистов России. Директор Центра экстремальной журналистики.
