Простые украинцы, популярные «фейсбучные» блогеры и даже современные украинские журналисты, как правило, не очень хорошо знают историю современной украинской журналистики. Неоднократно случалось убеждаться в этом досадном факте.
И это плохо. Потому что, не зная об истории всплесков и падений отечественных медийных проектов, нельзя понять, как медиарынок Украины оказался в том состоянии, в котором он есть сегодня.
Путь становления и формирования новейшей украинской журналистики начался еще в период «перестройки» СССР. К моменту провозглашения независимости Украины в стране уже были свои — местные, а не московские авторитеты — и среди СМИ, и среди журналистов. Но после августа 1991-го процесс развития отечественного медиапространства сделал просто спринтерский рывок.
25 лет назад в свет вышел первый номер газеты «Киевские Ведомости» — первого издания независимой Украины, созданного по сугубо европейскому образцу классического таблоида — в хорошем понимании этого слова. Издание ориентировалось на читателей и ставило перед собой задание быть наиболее популярной газетой страны. «Читатель прежде всего» — такой была редакционная политика. И потому любой материал должен был быть актуальным и интересным.
Да, издание было русскоязычным. Был и украиноязычный вариант, но основным языком был все-таки русский. Впрочем, политическая ориентация газеты была, как бы в настоящий момент сказали, патриотическая. В основном это была заслуга отдела политики. В годы расцвета популярности газеты — в 1992—1995 гг. — это был абсолютно звездный отдел. Руководителем тогда была Лариса Ившина, ведущими журналистами — Юлия Мостовая и Сергей Рахманин...
Рассказываю все это на правах участника событий — мне посчастливилось работать в «Киевских Ведомостях» именно в момент наивысшей популярности издания.
Я попала в политический отдел благодаря большой статье... о войне. Моя первая в жизни публикация — на целую колонку — была посвящена вооруженному противостоянию в Абхазии. Точнее — тому, как его воспринимают мирные жители региона. Стараясь подать события без эмоций, отстраненно, хотя, конечно, было нелегко пересказывать, например, повествования очевидцев о человеческих головах, которые находили в мусорнике рядом с бытовыми отходами... После этой публикации я и пришла работать в наиболее элитарный отдел наиболее популярной газеты страны — отдел политики «Киевских Ведомостей».
Как сейчас помню: сразу меня «бросили на баррикады» — на освещение выборов, сначала парламентских, потом — президентских. Ничего, справилась. Благодаря уникальным учителям, которые у меня были.
На самом деле «Киевские Ведомости» по своей сути были не только изданием. Это была постоянная школа живой и современной журналистики. Ориентировались мы исключительно на популярную европейскую прессу. Непременно присутствовали на страницах издания и настоящие журналистские расследования, и качественная аналитика, и сенсационный «эксклюзив»...
Помню, как мы сорвали проведение конституционного референдума, который запланировала администрация президента под руководством Дмитрия Табачника. Я тогда просто узнала в парламентских кулуарах интересную информацию, которая, при проверке, оказалась чистой правдой. Статью напечатали на первой странице... Потом нас вызывали в АП и рассказывали, как этот опрос был необходим, — но протянуть это решение уже не удалось, и Конституцию в конце концов принял парламент.
Не буду сейчас анализировать, как и почему «Киевские Ведомости» прекратили свое существование. Это — длинная и грустная история, которая происходила уже после того, как из газеты ушел и первый редактор, Александр Швец, и весь тот звездный отдел политики. Но я лично уверена, что история современной украинской журналистики — это, в первую очередь, история «Киевских Ведомостей», «Финансовой Украины», «Post-Поступа», «Післямови» на «1+1»... Она, эта история, должна быть хорошо изучена и проанализирована как современными журналистами, которые активно борются с патриотами, так и нынешними звездами общественной журналистики, «фейсбучными» блогерами, сражающимися «с продажными журналистами», потому что все они стоят на плечах тех преданных делу, немного наивных журналистов первой половины 1990-х, которые искренне и самоотверженно старались создавать настоящие, качественные медиа для своей страны и ее граждан.
Многое из того, что не удалось Украине построить, сделать и осуществить, не удалось потому, что в стране в какой-то момент своя журналистика, ориентированная на успех своей страны, оказалась не в «мейнстриме». Рынок «задавили» нерыночными проектами олигархов, далеких от патриотических идей, а в журналистике стали преобладать прагматики. Но разве это случилось только в медиасфере?..
Впрочем, если мы действительно хотим построить нормальную европейскую страну, без настоящих, независимых, своих медиа, без становления отечественного медиарынка мы этого сделать не сможем. Нужно вернуться, проанализировать весь путь, который прошла украинская журналистика за последние 25 лет... и начать все заново.
«ЭТО БЫЛА ТЕРРИТОРИЯ СВОБОДЫ»
Валерий МИЛОСЕРДОВ, фотокорреспондент отдела политики «Киевских Ведомостей»:
— «Киевские Ведомости» — это действительно тогда была территория свободы. Мы вышли из советского лагеря и искали себя, в том числе — в журналистике. Конечно, газета родилась не на пустом месте. Нужно сказать, что до этого в Украине была сильная школа журналистики, и хотя она, конечно, имела определенную линию партийности, очень часто «прорезались» сильные голоса. Поэтому журналисты были готовы к той работе, которую нужно было выполнить на заре независимости по качественному информированию людей. И «КВ» в этом плане дали шансы многим талантливым людям проявить себя.
Прежде всего, говоря о газете, вспоминаю невероятно сильный отдел политики — эти резонансные страницы политики, которыми руководила Лариса Ившина, часто попадали в цель и были наиболее читабельными, и, знаете, они выполнили свою роль в процессе создания государства. Это же было время, когда власть читала и делала выводы. А журналисты действительно могли писать ну буквально все, что хотели. Цензурой им было лишь творческое воображение. Потом, к сожалению, начались другие процессы в стране в целом и в газете в частности, но сначала это действительно была надежда на новую журналистику, которая могла бы помочь построить новую страну.
Сегодня журналистика стала частью большого шоу, поэтому мне трудно сравнивать медиа в начале 90-х и нынешние. Тогда зарождались определенные стандарты профессии, особенности и стили работы, в частности развилась политическая репортажная съемка. В известной мере, говорят, и благодаря мне. Я на это всегда отвечаю так: ты развиваешься и работаешь настолько свободно и творчески, насколько тебе позволяет руководство. Мое руководство — Лариса Алексеевна Ившина — это позволяла, и даже больше — стимулировала. Она и ее журналисты из отдела политики работали со мной как режиссер с оператором, подсказывали, куда пойти и какой идейный ракурс задать съемке. И это работало. Очень рад, что традиции фотошколы перешли и получили новое — более широкое — дыхание в «Дне». Когда я в 1997 году пришел работать в газету «День» под руководством Ларисы Алексеевны, то там фоторедакция была уже сформирована. Но нам удалось развивать наработки «КВ» и искать новые подходы. Эти две газеты, «День» и его фотоконкурс в большей степени, стали платформой зарождения и становления новейшего этапа украинской фотожурналистики.
ЧЕТЫРЕ УРОКА ОТ «КИЕВСКИХ ВЕДОМОСТЕЙ»
Анна ШЕРЕМЕТ, «День», журналист «Киевских Ведомостей» с 1992 по 1999 год:
— Фотографии в ФБ Сергея Пятерикова, Валерия Милосердова и Валерия Керекеша напомнили, что 25 лет назад, жарким летом 1992 года, начали выходить «Киевские Ведомости» — первая частная общеукраинская газета. Тогда это событие стало важным фактом моей личной биографии. Впрочем, куда важнее, что буквально за одно лето «Ведомости» стали неоспоримым и решающим фактом для всего медийного пространства страны. И еще несколько лет после этого диктовали стиль, тематику, подходы — в печатных СМИ так точно. Почему так случилось? По хорошему — феномен «Киевских Ведомостей» должны бы изучать теоретики современной журналистики, чтобы понять: что делать с практикой. Но — не изучают. Позволю себе высказать собственное мнение.
Начало 90-х. Жизнь стремительно меняется, деформируется, обнадеживает и страшит одновременно. Иногда кажется — без нашего участия. Все это требует: а) адекватной фиксации и б) осмысления. По-новому. Как? Этого еще не знают ни читатели, ни журналисты. Но общественный запрос уже есть, он буквально витает в воздухе. Так что подобное издание не могло не появиться. Но появились именно «Киевские Ведомости». Все определило вовремя сделанное предложение издателя — Сергея Кичигина (кстати, он и сам талантливый журналист, известный тогда широкой публике по публикациям в «Вечернем Киеве» под псевдонимом Сергей Тойма) и вовремя принявший это предложение Александр Швец (ответственный секретарь «Вечернего Киева»). А еще — «созревшие» для перемен и жаждущие их журналисты, поверившие Кичигину и Швецу. Но главное — убежденные, что страну Украина предстоит еще только построить, и отечественная журналистика должна этой новой стране соответствовать. Так что общественный запрос, воля издателя, финансовые возможности, редакторский талант и точный расчет, энергия и вера коллектива — составляющие, определившие бурный успех «Киевских Ведомостей». (Пройдет относительно немного времени, и Кичигин со Швецом не просто разойдутся, а пойдут совсем другим путем — но это совсем другая история.)
Кстати, первые годы газеты, вспоминают многие из участников процесса, отмечены духом свободной студийности и раскрепощенности. Верно. Но при этом — строжайшей дисциплиной и целым сводом правил. Творческой свободой и ненаказуемой инициативой. Тоже верно. Но — неукоснительным соблюдением структуры газеты, вплоть до количества знаков в заголовке (образном) и подзаголовке (информационном). И все это было придумано и просчитано, в спорах и сомнениях, задолго до выхода газеты в свет. Итак, еще один урок «КВ» — успех — это всегда идея плюс очень много труда и минимум спонтанности.
Я не люблю выражение «четвертая власть». Но уверена, что свобода слова возможна только тогда, когда СМИ является полноценным бизнесом, а значит, зависит от читательского интереса, то есть — профессионально и ответственно выполняет свою работу: освещает и анализирует события. Как только СМИ ангажируется любой другой «властью» или становится инструментом влияния какого-либо клана — это тупик. Независимо от того, добровольно на это идет СМИ или под принуждением. Это — урок третий.
И, наконец, последний и, может быть, главный вопрос, так и не ставший уроком для украинской журналистики. Почему столь громко заявившее о себе СМИ тихо почило в бозе в 2010 году? «Да мало ли у нас несостоявшихся проектов? Взять хотя бы самый глобальный — Майдан-2004. Мало ли у нас реформ пробуксовывает? Мало ли несбывшегося за эти 25 лет?» — возразите вы мне. Много. Очень много. И на этом фоне — судьба «Киевских Ведомостей» — не так уж исключительна. А может, мы просто редко ищем ответы на простой вопрос: почему?
