В середине 90-х известный московский тележурналист Матвей Ганапольский, уроженец Львова и выпускник киевской школы №123, как-то пожаловал в столицу Украины. И потом написал, если не ошибаюсь, в «Московских новостях»: «Если кто-то до сих пор сомневается, что Украина — это совсем другая страна, чем Россия, приедьте в Киев, включите телевизор и поклацайте, переключая программы. И вы увидите, что украинское телевидение разительно отличается от нашего. И дело не только в том, что некоторые каналы ведут вещание на украинском, — дело в наполнении этого вещания, в контенте, как теперь говорят профессионалы. И не только трансляция теленовостей производства ведущих западных медиа-компаний или также западных телешоу — наряду с несовершенным, но с энтузиазмом сделанным продуктом собственного производства, — но и показ на всех каналах разнообразнейших сериалов иностранного производства, среди которых много неизвестных российским зрителям».
Боюсь, сегодня Матвей Ганапольский уже не написал бы таких строк...
Нет, конечно, выпуски новостей отечественного производства практически на всех телеканалах стали несравненно более профессиональными; и шоу-программы, и телевизионные конкурсы у нас делаются вполне неплохие, даже когда формат программы покупается за границей. И даже то, что новости CNN не посмотришь на каком-либо из наших телеканалов в украинском переводе (впрочем, может, где-то есть это чудо? Ау!), — не так уж страшно. А вот телесериалы, кроме разве только сакраментального «Доктора Хауса» и еще двух-трех других, на телевидении Украины — исключительно российского производства и из российской жизни.
Даже тогда, когда официально они считаются украинским продуктом или результатом общего производства, это российские телесериалы.
И дело не в языке фильма (продублируйте «Тараса Бульбу» имени Бортко с исконно украинскими актерами озвучки — результат будет очень печальным, a la стандарты студии имени Довженко времен секретаря ЦК КПУ по идеологии Маланчука), а в значительно более тонких материях, создающих в совокупности атмосферу призрачной псевдореальности, а на самом деле — тотальной фальши. Так, как в уже упомянутом «Бульбе», действие которого режиссер перенес с 30-х годов XVII века в 80-е годы XVI века, превратив все действо на несравненную «крислату журавлину» с явным антизападным (и, собственно, антиукраинским) идеологическим направлением. Но о «Тарасе Бульбе», надеюсь, будет возможность поговорить отдельно — как говорил когда-то Горбачев, «нам постоянно что-то подкидывают». Хотя установки его режиссера и авторов подавляющего большинства российских телесериалов совпадают в главном для нас: «Никакой Украины не было, нет и быть не может!». А если даже и существует эта пакостная Украина, то сериал из украинской жизни считается априори неинтересным массовому российскому зрителю (не секрет, что почти все «отечественные» картины делаются с расчетом на продажу на российском рынке). Так что даже украинские сценаристы поневоле пишут о жизни российской «глубинки», которую они, кстати, не знают и знать не могут. Российский зритель воспринимает все показанное на экране как должное («велика Россия, чего в ней только нет...»), а вот украинский, подсознательно отмечая знакомые детали и вообще — всю ауру, всю атмосферу этих лент, — лишний раз утверждается во мнении, что украинцы и россияне — это один народ. Смотрите, вон у них в быту, в разговорах, в бизнесе и в отношениях с властью все так же, как у нас...
Хотя в действительности — совсем не так же. Желающие могут провести эксперимент: поехать в российскую провинцию, остановиться в гостинице и на глазах у персонала начать всячески ругать президента, премьера и главу Думы — так, как это абсолютное большинство из нас делает относительно «верховной троицы» Украины. Если вы даже вовремя и без особых трудностей вернетесь домой, не забудьте зафиксировать — а что же вам дружно скажут простые русские люди о Власти...
«Да это же политика!» — может сказать кто-то из читателей. Но нет, не сама политика, а определенные нормы и стереотипы повседневного поведения. Ведь разве разговоры о власти не являются составляющей повседневной жизни стран перманентного постсовкового кризиса? А еще стоит послушать, что в тамошней «глубинке» говорят о «хохлах» и «хачах». Я не идеализирую наше общество, но ведь за определенные рамки оно не вышло, к счастью. Однако чего ждать от страны, где последние десять лет при помощи СМИ, в том числе и телевидения, ведется широкомасштабная кампания по насаждению ксенофобии (едва замаскированная под воспевание «вставания России с колен»)?
Я уже не говорю об очень специфическом отношении и широких масс, и власти к событиям Второй мировой войны, где сочетается чествование Сталина с Жуковым и мудрой партии большевиков — с почестями генералу Краснову и командному составу 15-го кавалерийского казачьего корпуса ваффен-СС. Соответствующим образом это специфическое отношение отражается в телефильмах, а в значительной степени ими и формируется. И если в прошлые годы появился ряд даже полуправдивых фильмов «о войне», то теперь друг за другом пошли сериалы, в которых воспеваются военные разведчики, диверсанты и СМЕРШевцы, не только совершавшие подвиги на поле боя, но и спасшие человечество от нацистского чуда-орудия, и пресекшие покушение на Сталина, и еще Бог знает что сделавшие...
Но сериалы «о войне» — это также отдельная тема. Так же, как и периодический показ «совковых» (но в плане художественном довольно неплохо сделанных) сериалов наподобие «Рожденная революцией» или «Государственная граница», где степень лжи иногда зашкаливает за 100%. Главное здесь — что все эти телесериалы непреодолимо формируют подсознательное представление, что рядовой украинец живет в путинской России и что это страна с отдельными недостатками, но, в общем, «наша», «своя».
А все это является следствием того, что украинское телевидение практически не производит собственного фильмового продукта, и это является аксиомой. Трюизмом. Банальностью. Фактом, о котором можно говорить сколько угодно, но который нельзя изменить, по крайней мере, в скором времени. Относительно этого даже самые убежденные оптимисты стали скептическими пессимистами. Потому что «Роксоланы» и «Леси+Ромы» как-то слишком мало на 46-миллионную страну за все времена ее независимости, не так ли? Был, впрочем, еще «Сад Гефсиманский», который почему-то не очень показывают, — видимо, чтобы не дразнить потомков тех, кто стрелял и сажал людей в начале 1930-х; было еще несколько подобных полусериалов, каждый на три-четыре часа эфирного времени — и все. Потому что, повторю еще раз, считать «украинскими» сериалами продукцию, снятую на нашей территории по сценариям наших граждан из жизни «средней полосы» России, начиная с «Дня рождения Буржуя,» — извините... Это все равно, что четыре украинских по названиям фронта Красной армии считать действительно украинскими — несмотря на то, что там было немало солдат, сержантов, лейтенантов и даже генералов из Украины.
Тем временем телесериал — это не только развлечение для массовой аудитории, не только удобное средство для размещения рекламных вставок, не сам по себе, скажем, претендент на какую-то международную премию, и даже не только орудие определенной пропаганды, как значительная часть российских картин, но еще и непременная составляющая современной национальной культуры. Есть такая культура, как целостность (о чем 21 год назад блестяще написал Иван Дзюба, тогда еще не академик), — есть успешная нация. Нет целостной культуры — есть дефективная нация. И сколько ни живописуй разнообразные «прорывы», они непременно будут превращаться в «нарывы».
А чтобы делалось иначе, необходимо вкладывать большие деньги в национальный телепродукт — и оно все окупится, когда разовьется нормальная нация...
Ясное дело, телесериалы собственного производства вовсе не гарантируют, что власть не будет воровать, а народ — обменивать свободу на гречку. Но с какой это радости Индия, Египет, Мексика, Аргентина, Бразилия, Ливан (список можно легко продолжить на несколько строк) — почему-то эти все государства, недавно принадлежавшие к «третьему миру» (сегодня вряд ли это так), делали и делают многочисленные телесериалы, будто от самого факта их наличия зависит продвижение указанных стран — не только культурное, но и экономическое, и политическое? Действительно ли зависит, и не опосредованно, а непосредственно?
Обидно же, что большой бизнес и государственная власть Украины настолько менее эффективны, чем их коллеги из этих стран «третьего мира», которые проходят сейчас — этап за этапом — успешную модернизацию. Складывается впечатление, что никто в ближайшие 20 лет не профинансирует создание в Украине современного телепроизводства. Или, может, я ошибаюсь, и отечественные нувориши и политиканы хорошо понимают, что они делают? Возможно, им легче и выгоднее иметь дело не с нацией, не с гражданами, а с некой биомассой, даже не знающей, в какой стране она живет?
