Интервью Дмитрия Гордона с Игорем Гиркиным (Стрелковым) и Натальей Поклонской не войдут в пособия по журналистике. Но — в случае успешных результатов или потрясающего провала — они могут попасть на страницы книг о работе спецслужб и специальных операциях.
Сейчас не известно, чем закончится эта публичная акция бойцов невидимого фронта (оксюморон, но такова реальность), частью которой являются беседы Гордона со Стрелковым и Поклонской. Не известно, к чему это все приведет, и вообще — будет в результате успех или провал. Мы этого даже приблизительно не можем представить, потому что, в конце концов, оценку этому действу может давать только заказчик — только он знает цели и задачи спецоперации. Впрочем, некоторые результаты этой «агентурной» деятельности — благодаря каминг-ауту, или «возвращению с холода» (см. «шпионский» словарь) Гордона, уже можно и увидеть, и проанализировать.
ЖУРНАЛИСТ Я ДРОЖАЩИЙ, ИЛИ ПРАВО ИМЕЮ?
Напомню — 11 и 18 мая Дмитрий Гордон представил общественности два интервью со знаковыми персонажами периода «русской весны» 2014 года — бывшим прокурором Крыма после его захвата Россией Натальей Поклонской и Игорем Гиркиным (Стрелковым), предводителем вооруженных формирований в начале военного конфликта на Донбассе.
Уже первый сюжет с крымской «няш-мяш» вызвал много разноплановых комментариев в украинской журналистской среде. После появления записи разговора со Стрелковым социальные сети просто взорвались негодованием.
Спор развернулся по двум направлениям.
Первое: имел ли право Гордон КАК ЖУРНАЛИСТ говорить с «предательницей Поклонской» или с «преступником Гиркиным»?
Генеральный продюсер телеканала ZIK Наташа Влащенко наиболее четко и откровенно обозначила позицию тех, кто считал эту беседу нормальной журналистской работой.
«Считаю, что эти бесконечные дебаты на тему, имеет ли право журналист брать у кого-то там интервью — бесконечно отсталыми, провинциальными и тупыми.
Имеет.
В тысячный раз повторяю: медиа — НЕ доска почета
Дорогие активисты всех мастей (от политики, грантоедов, журналистики и др.), ваши попытки втиснуть жизнь общества в нужный вам формат — обречены.
Попытки диктовать всем правила — это и есть тот самый совок, которым вы так любите жонглировать. Там тоже приглашали в телевизор только парторгов и передовых доярок», — написала она в «Фейсбуке».
А представитель другого лагеря, переселенка из Донецка Светлана Еременко, исполнительный директор Института демократии имени Пилипа Орлика, в своем сообщении в социальной сети выложила прямо противоположную точку зрения — о своем категорическом неприятии и недопустимости подобных бесед в принципе. «Гордон действует по российским лекалам! Он легитимизирует откровенных предателей и врагов Украины! Предоставляет им площадку для трансляции антиукраинских месседжей, вводит их в информационное пространство, приучая к тому, что это нормально! ? Сегодня он привлек в эфир убийцу (!?) Стрелкова (Гиркина)! Какой цинизм! Какое ужасное неуважение к погибшим воинам и мирным жителям, к моим друзьям и коллегам-переселенцам, к пленным, которых в эти минуты пытают в «Изоляции» и «на подвалах в Донецке и Луганске...», — пишет медиаэксперт. По ее мнению компетентные органы должны вмешаться. «Нацсовет (Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания), Комиссия по журналистской этике, СБУ, СНБО, комитет Верховной Рады... институты, которые должны заниматься информационной безопасностью страны, и на этот раз промолчат?
А может еще и поддержат Гордона? И пожалеют Гиркина?»
ВОЗМОЖНО ВСЕ. ИЛИ ПОЧТИ ВСЕ
То есть дискуссия касалась писаных и неписаных правил журналистики и их соблюдения в Украине всеми, кто называет себя журналистом.
Что ж, есть неприятная новость для обоих лагерей. О месседже для адептов позиции «возможно все» поговорим далее. Сейчас приведем факты, упоминание о которых точно не понравится отечественным медиа-экспертам, но которые должны несколько проявить реальный контекст, в котором надо рассматривать два скандальных интервью Гордона.
Факт первый.
В конце 2016 г. главой Комиссии по журналистской этике был избран известный журналист Андрей Куликов.
Этот орган был создан 16 сентября 2001 года — в годовщину исчезновения Георгия Гонгадзе — и должен был рассматривать жалобы на нарушения журналистами профессионального этического кодекса и давать оценку действиям журналистов и СМИ с точки зрения журналистской этики.
После назначения нового руководителя и в работе Комиссии, и в украинской журналистике в целом начался новый этап — этические рамки работы медийщиков были переосмыслены и передвинуты.
Дело в том, что за год до назначения, в сентябре 2015 года, Андрей Куликов побывал в оккупированном Донецке, где принимал участие в передаче местного телеканала вместе с представителями сепаратистов. После этой акции Куликов начал публично требовать от украинских журналистов налаживания контактов с представителями «другой стороны» — то есть с представителями оккупационной администрации, а от украинских властей — прямых переговоров с руководством «ДНР» и «ЛНР».
«После избрания Андрея Куликова главным «смотрящим» за выполнением украинскими журналистами норм профессиональной этики, наконец, стало совершенно ясно, что именно украинское медиа-сообщество считает эталоном этичного поведения. Как оказалось, журналист может участвовать в реализации совместных проектов с людьми, воюющими против его страны. Журналист имеет право на откровенные и контраверсионные политические заявления. И, наконец, журналист может позволять использовать себя в пропагандистских спецоперациях». Это — цитата из материала газеты «День» «Новый «смотрящий» для СМИ» от 5 декабря 2016 года.
С тех пор требовать от украинских журналистов выполнения гражданских обязанностей или соблюдения в своей работе общечеловеческих ценностей и морали стало уже совсем безнадежным делом. Поэтому нынешнее возмущение некоторых представителей журналистского сообщества поведением Дмитрия Гордона, при всей уважении к их благородной мотивации, все же выглядит как очень запоздалое и несколько лицемерное «сотрясение воздуха». «В государстве датском», то есть в украинской журналистике, «завелась гниль» не в мае 2020 после интервью одного из топовых представителей отечественной медийной тусовки с предательницей своей страны и убийцей своих соотечественников. И в данный момет — учитывая то, что до сих пор нет никаких признаков оздоровления, потому что нет попыток честного переосмысления состояния современной украинской журналистики и реального видения причин и возможных дальнейших последствий этой руины. Таким образом, все возмущения, которые мы читали и слушали в последние дни, останутся без результата — медиасфера страны продолжит существовать в ее нынешнем виде, который очень мало имеет общего с эталонами работы независимых средств массовой информации и стандартами качественной журналистики.
Факт второй: практически единственная мощная отечественная журналистская организация, Национальный союз журналистов Украины, с первого года войны — с 2014-го года — с энтузиазмом реализовывала проект «Две страны — одна профессия» вместе с Союзом журналистов России. «День» много писал об этой программе (показательно название одного из материалов — «Пешки» в гибридной игре Кремля»). В редакции газеты даже состоялся круглый стол и основана инициатива «Украинская журналистская платформа», в рамках которой был поставлен вопрос о необходимости выработки общих ценностных принципов, которые должны объединять независимые и честные СМИ и поддерживать страну во время внешней агрессии. В конце концов, совместный проект НСЖУ-СЖР был свернут. Но были ли активные участники и промоутеры этого сотрудничества с государством-агрессором во время войны осуждены с морально-этической точки зрения БОЛЬШИНСТВОМ коллег? Общественным мнением? Вопрос риторический.
После упоминания этого контекста позиция Гордона относительно «нормальности» общения «с врагом» не выглядит как нечто необычное для украинской журналистики и кажется всего лишь продолжением и развитием уже существующих медиатрендов, которые разворачиваются и продвигаются и в дальнейшем, практически не встречающие сопротивления ни со стороны профессиональной среды, ни общества.
«НАШ СПЕЦАГЕНТ»
Теперь плохая новость для тех, кто отстаивал право журналиста — и конкретно Гордона: интервью «с кем угодно» — с условиями (это должен быть жесткий разговор!) или без, не так уж и важно.
Дело в том, что сам Гордон заявил: делал интервью с Поклонской и Гиркиным «в содружестве с украинскими спецслужбами».
«Эти интервью никогда никто не делал, и в Украине никогда никто не опрашивал ни Поклонскую, ни Гиркина относительно предательства и преступлений, которые были совершены при участии этих людей на территории Украины. Сегодня флешки с материалами этих интервью находятся в Гааге, и эти показания станут одними из основных показаний в судебном процессе по делу об аннексии Крыма и развязыванию войны на Донбассе», — пояснил он в специальном обращении.
Можно, конечно, подумать, что это выдумка, которой Гордон попытался защитить себя от «наездов радикалов» (митинг «неравнодушных граждан» под его офисом как раз состоялся перед этим заявлением). Тем более, что Служба безопасности Украины официально заявила, что «проведение интервью с Натальей Поклонской и Игорем Гиркиным (Стрелковым) является инициативой журналиста Дмитрия Гордона». Но, во-первых, где вы видели публичное признание спецслужбы в проведении спецоперации? А во-вторых — СБУ все же признала, что обе противоречивые беседы для них являются полезным источником информации. Как отметило ведомство в заявлении, «вся информация, озвученная в этих интервью, уже детально анализируется сотрудниками Службы на предмет ее использования в качестве дополнительных доказательств захвата Российской Федерацией территории Украины и фактического развязывания войны на востоке нашего государства». То есть СБУ или вскользь подтвердила утверждение Гордона, или поддержала его игру постфактум, что также свидетельствует в пользу «тесного сотрудничества».
Генеральная прокуратура Украины пошла еще дальше: ее представители не только сразу признали «показания» Поклонской и Гиркина «ценными», но и — в лице заместителя генпрокурора — прокурор АРК Гюндуза Мамедова — поблагодарила Гордона «за те показания, которые услышало наше общество и правоохранительные органы».
После того, как Президент Украины Владимир Зеленский на пресс-конференции, посвященной годовщине пребывания на посту, назвал Дмитрия Гордона «нашим спецагентом» (как ему «сказали»), а сам журналист Гордон не только был среди избранных представителей СМИ, приглашенных на встречу главы государства с прессой, но и получил слово в начале мероприятия и активно общался с руководителями Офиса Президента «в кулуарах», факт согласования с «компетентными органами» проведения скандальных интервью опровергнуть очень сложно.
Итак, плохая новость для защитников права на общение журналистов «с кем угодно» заключается в том, что в случае беседы Гордона с Поклонской и Гиркиным ВООБЩЕ РЕЧЬ НЕ ИДЕТ О ЖУРНАЛИСТИКЕ. То есть в данном случае защитники целесообразности именно этих интервью должны бы защищать ПРАВО ЖУРНАЛИСТА НА СОТРУДНИЧЕСТВО СО СПЕЦСЛУЖБАМИ.
В Советском Союзе, при котором росли и такие «метри укрсучжурналістики», как Влащенко, Куликов и Гордон — такая коллаборация не просто существовала, это явление было традицией, которая пронизывала всю советскую журналистику. Можно, например, почитать биографии многих известных советских корреспондентов и телеведущих, чтобы в этом убедиться.
А вот работа журналиста в демократическом государстве исключает работу на спецслужбы. Точнее будет сказать так: как только журналист начинает работать КАК агент, он СТАНОВИТСЯ АГЕНТОМ и перестает БЫТЬ ЖУРНАЛИСТОМ.
Поэтому общение Гордона с Поклонской и Гиркиным после его откровенного признания и попутных подтверждений со стороны властей отнюдь нельзя оценивать как журналистский продукт.
А КАКОВА НАСТОЯЩАЯ ЦЕЛЬ?
Что можно сказать с точки зрения ценности этих бесед как доказательств?
Здесь может быть один комментарий: заявления, сделанные во время интервью, не могут быть использованы как показания, потому что во время общения с журналистом его собеседник никоим образом НЕ ОБЯЗАН ГОВОРИТЬ ПРАВДУ, только правду и ничего, кроме правды.
Единственное, для чего могут использоваться подобные материалы в средствах массовой информации — для влияния на общественное мнение во время какого-то расследования или судебного процесса.
Анализируя содержание «выступлений» Поклонской и Гиркина, можно примерно представить, какую картину мира Гордон (вместе со спецслужбами?) пытается нарисовать с авторами этой идеи в головах у аудитории.
Журналист Сергей Моругин увидел (и написал у себя на «Фейсбуке») следующее:
«Судя по нескольким интервью Гордона, которые осуществлены после фанаберии с Гиркиным и Поклонской, главным в этих действиях был тезис о том, что Гиркин вдруг превратился из неудачника-кондотьера в гениального полководца Стрелкова, в приступе злой гениальности сам захватил Славянск, но затем, воспользовавшись предательством в высших эшелонах украинской власти, пошел войной на Донецк и захватил еще и Донецк, едва не захватил Киев — просто не захотел. При этом, мол, Стрелков пользовался собственной сетью агентов, которая достигала не только Крыма и Славянска, но и Киева, где Гиркин неоднократно бывал, мол, с подрывными мыслями.
Целью такого (ясно, что искаженного) представления событий является создание идеологического конструкта, в котором главным виновником выступал бы персонально сумрачный гений Стрелков (возможно, вместе с Поклонской и олигархом Малафеевым), а не Путин, не Сурков и Российское государство. Таким образом, можно будет навесить все грехи на Стрелкова, как на него навесили MH17».
Теоретически эта картина мира дает возможность российскому официальному руководству во главе с Владимиром Путиным «выйти из игры» и пойти на примирение с Киевом, объявив виновным — со своей стороны — в начале войны отдельно взятого реконструктора Гиркина и иже с ним. Но тогда целью спецоперации, частью которой являются два скандальных интервью, является подготовка украинского общества к такому развитию событий. Что тут говорить — амбициозный замысел, который почему-то больше указывает не на работу украинских спецслужб, а на деятельность российских политтехнологов (в широком смысле этого слова). Этот вывод, конечно, требует подтверждения. Но если это действительно так, мы увидим разворачивание и интенсификацию соответствующей коммуникационной кампании (информационно-психологической спецоперации) уже в ближайшее время.
