Противостояние в информационной плоскости — существенная составляющая «гибридной войны». Пропаганду и дезинформацию иногда даже считают важнейшей частью конфликтов, которые еще имеют название «неконвенционных», «нерегулярных» и «смешанных». Поэтому логично, что информационный компонент гибридных угроз безопасности находится в фокусе внимания НАТО.
Впрочем, здесь надо добавить слово «теперь», то есть «теперь находится в фокусе». До российской агрессии против Украины Альянс все же не был настолько сосредоточен на противодействии именно враждебному информационному влиянию. Зато сейчас для «натовцев» это очень важное, практически одно из приоритетных направлений.
Украина, которая уже шестой год находится на передовой гибридной войны, фактически играет роль экспериментальной площадки для изучения «неконвенционного» противостояния, в том числе — в информационной сфере. НАТО все эти годы учит украинцев стратегическим коммуникациям, но одновременно и само изучает кейсы, с которыми придется встречаться в реальности. Каким является результат этих совместных усилий по противодействию информационной агрессии РФ?
В Альянсе не говорят о победе, но отмечают, что точно стали сильнее.
«В 2019 году мы уже лучше подготовлены, мы все имеем понимание гибридных средств ведения войны, ее разных проявлений и форм, и умеем лучше их обнаруживать и на них реагировать», — отметил, в частности, помощник Генерального секретаря НАТО по публичной дипломатии, посол Таджан Илдем в своем выступлении на ІІІ Львовском форуме безопасности 1 ноября.
«Российские инструменты дезинформации сейчас чрезвычайно активны, и вы об этом хорошо знаете, поскольку вы на передовой и чувствуете это на ежедневной основе во многих разных измерениях», — отметил представитель Альянса. В то же время он с оптимизмом констатировал, что российское гибридное влияние в информационной сфере «потихоньку спадает». Причиной, по его мнению, является то, что Россия теряет доверие среди международного сообщества.
То есть это значит, что сомнительным с точки зрения фактологии российским месседжам за пределами РФ, в том числе в странах НАТО, больше не верят или верят меньше.
Таджан Илдем привел примеры тем, на которые российская пропаганда пыталась распространять дезинформацию, но, по его словам, это ей не удалось: «Мы знаем, что произошло в Крыму, мы знаем, что случилось с рейсом самолета Малазийских авиалиний МН17, когда его сбили над Донбассом».
Последующую работу по противодействию дезинформации и пропаганде представитель НАТО видит в продолжении предыдущих практик, которые можно было бы коротко описать как «опровержение» и «правдивое информирование». «Борьба с пропагандой с помощью пропаганды не является хорошим вариантом. Мы не можем бороться с дезинформацией с помощью дезинформации. Наша цель — развенчивать мифы, опровергать фейковые новости с помощью распространения правды», — отметил помощник Генсека Альянса.
В принципе, эти тезисы являются аксиомами эффективных коммуникаций. Но современная реальность немного шире красивых и правильных шаблонов.
Таджан Илдем является представителем одного из самых старых участников Организации Североатлантического договора — Турции. Месяц назад Анкара начала масштабную военную операцию «Источник мира» на северо-востоке Сирии, который до того находился под контролем курдов (которых турецкая власть считает террористами). Вскоре активные боевые действия были прекращены, и, согласно договоренностям, курдские силы должны были отойти вглубь сирийской территории. С 1 ноября новосозданную «безопасную зону» на северо-востоке Сирии начали патрулировать совместно военнослужащие Турции и... Российской Федерации.
Впрочем, хотелось бы обратить внимание даже не на эту несколько абсурдную ситуацию вокруг создания военного союза между нашим якобы союзником — НАТО — и страной, которая ведет против нас войну, — Россией. Это отдельный вопрос, который касается больше сферы ведения обычной, как говорят, конвенционной войны, чем гибридных угроз. Вопрос в другом — в том, как именно Анкара коммуникационно сопровождает военную операцию в Сирии.
Надо отметить, во-первых, что этот кейс просто чрезвычайно интересен и должен был бы стать предметом изучения для всех специалистов по военным коммуникациям и специальным психологическим операциям как образцовая информационная кампания по сопровождению боевых действий. Во-вторых, он является примером реального — а не теоретического — ведения борьбы на информационном уровне, и потому может рассматриваться как набор прикладных инструментов и методик, которые работают во время войн в современном мире. Ну и в-третьих — на реальном примере мы все можем изучить, как на деле, а не на словах во время теоретических презентаций в высоких кабинетах, действует участник самого могучего оборонного блока мира, пытаясь достичь победы.
Табу на фейки и правило о распространении только правды, конечно, никто не отменяет. И Турцию никто не поймал на транслировании откровенной дезинформации, а ее ведущие международные СМИ — на распространении сугубо пропагандистских ура-патриотических материалов. Но то, что официальные турецкие медиа мощно продвигают исключительно официальную точку зрения своего государства на события в Сирии, — это тоже факт. Причем подают свое виденье ситуации турки очень ярко, современно и содержательно, с использованием новейших технологий и «фишечек».
Можно, конечно, вспомнить, что к Турции очень много вопросов и по обеспечению свободы слова, и по защите прав журналистов. Но эта страна является полноценным членом НАТО, и что-то не слышно о попытках исключения ее из этой организации. Следовательно, коммуникационная компонента наступательной операции Турции в Сирии не является для Украины примером, который запрещено изучать и подражать в контексте ведения информационных войн. Но почему-то в учебных курсах НАТО этой темы нет.
Конечно, неутомимое опровержение фейков и транслирование позитива без использования пропаганды — это хорошие и правильные вещи. Вот только очень большой вопрос, можно ли выигрывать современные гибридные противостояния в информационной плоскости только этими хорошими и правильными методами.
