На минувшей неделе Евгению Киселеву в «Большой политике» явно удалось превзойти Савика Шустера. Речь идет о качественных показателях, ведь к рейтингам даже сами телевизионщики относится весьма и весьма скептически. А превзойти Шустера его коллеге с «Интера» удалось за счет двух обеспечивших острый интерес тем: Юлия Тимошенко, наконец-то приглашенная в студию «Интера», и тема Второй мировой войны с дискуссией историка Владислава Гриневича и Дмитрия Табачника (которого Киселев представил так — «тоже историк»).
ОППОЗИЦИЯ: ВЫХОД ИЗ СОСТОЯНИЯ ШОКА
Появление в студии Юлии Тимошенко — нечастого гостя на канале «Интер» — Евгений Киселев подал в контексте обсуждения вопроса, сформированного не без логического изящества и некоторого противопоставления 100 дням президента: «Юлия Тимошенко. 100 дней вне власти». Киселеву заметно хотелось, чтобы Тимошенко ни в коем случае не выходила за рамки предложенного ей формата постоянного вынужденного оправдания, который, естественно, является заведомо проигрышным. Вот, к примеру, первый вопрос-обвинение: «Как вы формировали свою партию, что в ней оказалось так много предателей?» Хотя, справедливости ради, стоит признать, что над массовым предательством в БЮТ, над критериями кадровой политики Юлии Владимировне давно следует глубоко задуматься, а не отмахиваться от этой проблемы. В конце концов, оппонент всегда может дать больше денег, да и карьерные перспективы нарисовать более впечатляющие...
Киселев заметно нервничал, когда Тимошенко подвергала нынешнюю власть резкой критике и пытался, хотя и весьма неуклюже, направить ее на «путь истинный». А критика с ее стороны была простой и убедительной: экс-премьер цитировала предвыборные обещания кандидата в президенты от Партии регионов и рассказывала, что из них выполнено. По Тимошенко выходило, что почти ничего. Ну зачем же так? Кое-что выполнено и даже перевыполнено, особенно в части, касающейся наступления на статус украинского языка и его реальное положение в обществе, подчинения Украины России, отказа от евроатлантической интеграции, большого поворота на Восток и многое другое.
Ну а «независимые журналисты», присутствовавшие в студии оставили удручающее впечатление. Когда Тимошенко говорила о том, что инвестиции в Крым не идут в том числе и по причине присутствия там Черноморского флота РФ, то некий «независимый журналист» «срезал» ее таким «мудрым» тезисом: вот, мол, на Кипре тоже есть база НАТО, а с инвестициями там все в порядке. С инвестициями и в Китае все в порядке... Но если украинским журналистам до сих пор не понятно, чем Крым отличается от Кипра, а Черноморский флот от НАТО, то власть может не напрягаться с цензурой.
Хотя проверки гардероба Тимошенко на это раз не устраивали, но только одна журналистка — Ведерникова из «Зеркала недели» — задала вопрос по-существу о том, чем оппозиционный лидер принципиально отличается от Януковича. Ведь многим предельно ясно, что без самоочищения, без фундаментальной реконструкции и модернизации БЮТ не имеет перспектив. Ясно ли это Юлии Владимировне? Хотя сейчас медленно, но верно Тимошенко выходит из состояния шока после президентских выборов и начинает набирать политические очки. Ее публичные выступления становятся менее банальными, они уже острее и целенаправленнее, чем в первые месяцы после неудачи. Но ей еще очень многое предстоит сделать, а это зависит не только от нее, но и от тех людей, которые ее окружают, от их интеллектуального и профессионального уровня. А с этим, как ощущается, далеко не все идеально.
Тем более, что есть у Ю.В. слабинка воспринимать подхалимаж и угодничество как свидетельство личной преданности и надежности. Юлия Владимировна наступала на эти «грабли» уже не раз...
РУКОВОДСТВО ПО ИСТОРИЧЕСКОЙ МАНИПУЛЯЦИИ
Не менее острой была и следующая тема: события 1941 года в Украине. Владислав Гриневич обратил внимание на тот факт, что в московских архивах документы по 1941 году даже в эпоху «перестройки» почти не предоставлялись. А в 1988 году вышел официальный запрет на выдачу историкам документов по негативным проявлениям в Красной армии (штрафбаты, дезертирство, окружение, сдача в плен, срыв мобилизации и т.д.).
А между тем, реальные факты 1941 г. весьма существенно отличаются от их пропагандистского описания, от тех мифов про «великую отечественную войну», которые создавались на протяжении десятилетий. В частности, архивные документы опровергают миф о «морально-политическом единстве» советского народа в указанный период. Было и массовое дезертирство, и массовое уклонение от призыва в армию, и массовый переход частей и подразделений Красной армии на сторону противника... И если говорить об Украине, то она проявила наиболее высокий уровень нелояльности к коммунистической тоталитарной власти. Например, в Донбассе 50% военнообязанных уклонились от призыва.
«Тоже историк» Д.В.Табачник «дезавуировал» своего оппонента, заявив, что в советские времена все документы в архивах выдавались (может, именно Д.В.Табачнику?).
Доктор истории Д.В.Табачник немедленно «съехал» на тему Бабьего Яра, заявив, что эсэсовские эйнзатцкоманды никого там не расстреливали, а все было сделано «украинской полицией». Зачем Д.В.Табачнику понадобилось защищать «доброе имя» эсэсовских структур, деятельность которых в Бабьем Яре достаточно хорошо самими же пунктуальными нацистами задокументирована, остается неясным. Есть и воспоминания некоторых чудом уцелевших жертв, которые, в частности, приводит в романе-документе «Бабий Яр» Анатолий Кузнецов. Так что, зря Д.В.Табачник выгораживает немецких нацистов. Лучше бы этот историк рассказал о роли советской власти в трагедии киевского еврейства, о чем тоже писал Анатолий Кузнецов: «Коли вийшов наказ (немецкой оккупационной власти евреям Киева собраться в установленном месте. Авт.), дев’ять із десяти євреїв чути не чули про якісь фашистські звірства над євреями. Аж до війни радянські газети лише вихваляли та підносили Гітлера — кращого друга Радянського Союзу й нічого не повідомляли про становище євреїв у Німеччині й Польщі. Серед київських євреїв можна було знайти навіть захоплених прихильників Гітлера як талановитого державного діяча».
Некий Ростислав Ищенко, весьма критически оценив современные исторические изыскания, касающиеся событий Второй мировой войны, заявил, что ничего нового эти историки не сообщают, обо всем этом, мол, можно прочитать в Советской военной энциклопедии. Нельзя. Ибо то, на что так авторитетно ссылается г-н Ищенко, там попросту отсутствует. Видимо, это тоже технология — ссылаться на несуществующие факты и источники, в то время как множество зрителей останется во власти навеянных им мифов. В качестве аргумента на предмет «свободомыслия и идеологической терпимости» советской власти г-н Ищенко привел факт публикации в СССР мемуаров начальника генштаба вермахта генерала Гальдера. Правда, г-н Ищенко не уточнил, как именно издавались эти тексты. Вот, например, 24 сентября 1957г. была подписана в печать книга «Танковые сражения» германского генерала Меллентина, редактором выступил Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск А.П.Панфилов. Меллентин дал оценку Висло-Одерской операции Красной армии: «Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи». Так было в русском переводе. А вот как это звучало в немецком оригинале: «Это была трагедия невиданного масштаба. В старых германских землях — Восточной Пруссии, Померании и Силезии — русские проявили звериную жестокость. Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи». Под ловкими ножницами московского цензора тяжелейшие обвинения СССР превратились в гимн советскому военному искусству. Таким же образом поступили и с «мемуарами» (на самом деле рабочим дневником) Гальдера, полностью вычистив там все многочисленные упоминания о «хи-ви», добровольных помощниках вермахта из числа граждан СССР, каких было около 1 миллиона человек. И это при том, что вермахт на Восточном фронте редко когда превышал 3,5 млн. военнослужащих.
Жаль, что участники дискуссии, обсуждая массовое пораженчество в среде советских граждан в 1941г., не упомянули о разительном сходстве двух тоталитарных режимов: гитлеровского и сталинского. Виктор Суворов, от одного имени которого у «сталинских соколов» от истории начинаются конвульсии, описал это сходство так: «У Гитлера красный флаг. И у Сталина красный флаг. Гитлер правил от имени рабочего класса, партия Гитлера называлась рабочей. Сталин тоже правил от имени рабочего класса, его система власти официально именовалась диктатурой пролетариата.
Гитлер ненавидел демократию и боролся с ней. Сталин ненавидел демократию и боролся с ней. Гитлер строил социализм. И Сталин строил социализм. Гитлер считал свой путь к социализму единственно верным, а все остальные пути извращением. И Сталин считал свой путь к социализму единственно верным, а все остальные пути отклонением от генеральной линии. Соратников по партии, которые отклонялись от правильного пути, таких как Рем и его окружение, Гитлер беспощадно уничтожал. Сталин тоже беспощадно уничтожал всех, кто отклонялся от правильного пути. «. Этих совпадений Виктор Суворов насобирал на три страницы. Разница была в том, что террор Гитлера был направлен, главным образом, на другие государства, а террор Сталина — против населения СССР. Вот почему после всех геноцидов, массовых убийств, искусственного голода и прочих большевистских зверств кадровая Красная армия, стоявшая на 22 июня 1941г. на западных границах, в течение нескольких месяцев была разбита, пленена и рассеяна. Охочих проливать кровь за людоедский режим нашлось немного, да и мало кто тогда, в 1941г., знал, что режим берлинского фюрера ничем не лучше режима московского...
Хотя «историческая» часть дискуссии была довольно интересной и содержательной, но в этом содержании снова нашлось слишком мало места для профессиональных историков. Зато «тоже историков» не ограничивали. Вот только можно ли такую дискуссию считать поиском исторической правды? Или скорее выступлением в защиту «старых добрых» мифов?
