«В настоящее время достигли действительно судьбоносного момента: или реально начнем (наконец-то?) гуманизацию теле- и радиоэфира — а следовательно начнем способствовать формированию культуроцентрического государства — или процесс дегенерации приобретет злокачественные размеры» — так начиналась статья заслуженного деятеля искусств Украины Николая Слободяна, напечатанная в «Дне» №78, в 2003 году. Через 10 лет мы встретились с Николаем Ивановичем в Национальном университете театра, кино и телевидения им. Карпенко-Карого, чтобы выяснить, началась ли та гуманизация, и есть ли позитивные изменения в украинском телепространстве.
— Что меня как зрителя устраивает и не устраивает на нашем телевидении, — начал разговор Николай Иванович. — В отличие от советских времен, когда телевидение было лишь государственным, в настоящее время мы имеем немало каналов, и я как зритель могу по своему усмотрению выбирать тот канал, который мне по душе. А по душе мне, во-первых то, что у нас существуют элементы демократии. Наряду с каналами, демонстрирующими свое уважение к власти, есть каналы, которые себя позиционируют в некоторой оппозиции, и власть, дай Бог ей здоровья, это терпит. Скажем, до недавнего времени канал ТВі. Меня радует, что у нас есть разные взгляды на те или иные вещи, это касается новостийных передач, политических ток-шоу, которые меня, как реципиента, в целом устраивают.
Что меня не устраивает — это филологический «гаплик». У нас на телевидении к большому сожалению очень много языковых огрехов. Есть ли там редакторы, или нет... Такие ляпы иногда делают, которые не к лицу украинскому телевидению, потому что это пропагандист украинского языка. Не хочу обижать какие-то отдельные каналы, но на очень многих я наблюдаю эти языковые «гаплики». Единственное, что меня радует, что ведущие, лицо канала Алла Мазур, Тала Калатай, Анна Гомонай — владеют красивым языком, на них приятно смотреть.
А что еще бы найти, что утешало бы? Поскольку у нас такие разнообразные каналы, то хотелось бы, чтобы государственное телевидение было интереснее. Я понимаю, что государственное телевидение должно освещать позицию государства, но ту или иную позицию можно донести сухими фразами, а можно и так, чтобы задевало.
Также не устраивает агрессивность, которая сейчас нас преследует на каждом шагу в жизни. Как эксперта Министерства культуры, меня время от времени вызывают, чтобы определить, должен ли фильм, который будет транслироваться по телевидению, иметь «зеленый круг», «желтый треугольник» или, не приведи Господи, «красный квадрат». Будто бы телевидение должно воспроизводить жизнь. Согласен, но когда педалируют на жестокости, агрессии, меня как деда и отца, абсолютно не устраивает засилие красных квадратиков.
— А, возможно, могли бы агрессивность на ТВ несколько сгладить детские и молодежные передачи, которых сейчас практически не существует?
— Известный режиссер Виктор Гресь уже несколько лет пытается сделать сектор молодежного кино на киевской киностудии. Пока что не очень успешно. Да, у нас действительно маловато передач для детей, причем для детей разного возраста, ведь то, что подходит для ребенка в 5 лет, не будет смотреть ребенок 12-ти лет. Есть разные жанры передач: развлекательные, образовательные, информационные. Передачи, посвященные природе, я, к сожалению, смотрю неукраинские. А еще я хотел бы как зритель видеть на ТВ украинские фильмы, ведь у нас огромный запас национальных лент. Почему бы не сделать на телевидении ретроспективный показ, посвященный или Ивану Миколайчуку, или Бориславу Брондукову, или Леониду Быкову, или Амвросию Бучме. У нас много звезд, которые светят не одно десятилетие. Пригласить специалиста, который бы рассказывал о том или другом фильме. Когда я предлагал эту идею нашим телеканалам, ответ был такой: «Это не в нашем формате». То есть мордобитие в формате, а интересные передачи, хорошие фильмы гуманистического направления — нет?
Уже несколько раз за последнее время на одном из каналов видел фильм «Освобождение» Озерова. Хороший фильм, но заелозили его до дыр. У нас есть множество хороших фильмов, которые не показывают так часто, или вообще не показывают. Есть международные фестивали, на которых украинские фильмы получают наивысшие награды. Но мы не видим эти фильмы на телевидении. Есть прекрасные работы студентов нашего института экранных искусств. А где они? Почему их не показывает ТВ?
Придите, пожалуйста, коллеги, к нам в институт, посмотрите на будущих телеведущих, операторов, режиссеров. Я уверен, будет кого выбрать для будущего сотрудничества. Устраивайте мастер-классы у нас в институте. Наши студенты достойны того, чтобы их приглашали на работу в украинское телевидение.
— То есть, диалога между институтом и телевидением пока нет?
— К сожалению, нет.
— Что Украина теряет, не снимая и не демонстрируя документальное кино?
— Мы находимся в одном из корпусов бывшей студии документальных фильмов, которая сейчас едва прозябает. И здесь в настоящее время работает один из самых известных деятелей — Александр Коваль, гениальная личность. Он как раз принадлежал к тем, кто в 60-е годы прошлого века был причастен к обновлению документалистики, потому что в советские времена она было верной и эффективной служанкой господствующего компартийного класса. Основной принцип советской документалистики заключался в отборе фактов, которые служили в интересах системы. В настоящее время документалистика, вернее сказать экранная публицистика, это иго с себя сбросила. И есть хорошие фильмы, даже среди студенческих работ, но студия прозябает. Мне досадно, душа болит, потому что знаю, что известные, талантливые мастера не имеют сегодня работы. Государственное телевидение не заказывает фильмы, потому что, по-видимому, средств не хватает. Или не имеет вкуса к экранной публицистике. Фильмы лежат золотым запасом, который никому не нужен. Например, почему бы каналам хотя бы к годовщине чернобыльской трагедии не показать фильм Георгия Шкляревского «Микрофон»? Или к годовщине участия в афганской кампании — картину Мурата Мамедова «Рана». Как по мне, им просто не хватает заинтересованности в том, чтоб показывать украинский продукт.
Конечно, мы не можем заставить телеканалы демонстрировать те или иные передачи и фильмы. Нужно, чтобы работники, которые сидят на украинских телеканалах, были сами заинтересованы в том, чтобы демонстрировать украинское кино, делать программы для детей, гуманизировать эфир. Я был когда-то первым заместителем председателя Национального совета по телевидению, это организация, которая должна предлагать телеканалам ту или иную политику. Но нужно, чтобы руководители не говорили «Это не в нашем формате». Для того, чтобы получить лицензию, они обещают все: и украиноязычные передачи будут, и воспитательные будут. А получили лицензию в свои вспотевшие руки — все забыли.
— Говорят, что телевидение в известной степени воспитывает своего зрителя. Если это так, то можете ли вы спрогнозировать, каким будет украинский зритель через 10 лет?
— Мне вспомнились слова Довженко, что можно смотреть в лужу и видеть лужу, а можно смотреть в лужу и видеть звезды. К сожалению, наше телевидение посматривает на надзирателя, чтобы потакать ему. У нас есть немало институтов, которые изучают социологию и составляют рейтинги. И телеканалы рейтинг ставят превыше всего! Следовательно, каналы не приучают молодое поколение украинцев относиться с уважением к украинской идее. Не знаю ни одной передачи для тех подростков, которым сейчас по 10—15 лет, которая бы пропагандировала украинскую идею, чтобы она была понятна новой генерации украинцев, и имела свои хорошую поросль. К счастью, не все воспитываются телеэкраном.
