Нынешним победителем всемирно известного фотоконкурса World Press Photo стал фотограф из Дании Мадс Ниссен. Его снимок — «Джон и Алекс», на котором изображена пара российских геев, признан лучшим фото года. «Сексуальные меньшинства сталкиваются с законной и социальной дискриминацией, домогательствами и даже нападениями и преступлениями на основе ненависти со стороны консервативных религиозных и националистических групп», — объясняется на сайте World Press Photo.
Это не первая победа Мадса Ниссена на этом конкурсе. В 2003-м он получил третий приз в номинации «Фотоистория из ежедневной жизни». Между тем, начиная с 2006-го, он неоднократно выигрывал и другие престижные фотоконкурсы,
14 раз его фотографии становились лучшими на «Пресс-фото года Дании».
Мадс сотрудничал с такими авторитетными мировыми изданиями, как: Time Magazine, Newsweek, Stern, Geo, Sunday Times Magazine, D magazine и другие. В настоящее время он работает штатным фотографом датской национальной газеты Politiken.
В прошлом году, чтобы сделать фоторепортажи с Евромайдана и Крыма, Мадс Ниссен приезжал в Украину. О том, что фотограф увидел Революцию Достоинства через объектив своей камеры, а также стандартах профессии фоторепортера в мире «День» разговаривал с Мадсом Ниссеном:
«В ЭТОМ СНИМКЕ РЕЧЬ ИДЕТ НЕ ТОЛЬКО О ПРОБЛЕМАХ ГОМОФОБИИ В РОССИИ»
— Фотографом я стал, чтобы иметь возможность рассказать остальному миру о важных вещах. Я пытаюсь это делать ежедневно: работаю над темами, о которых мир должен узнать. Победу в этом конкурсе я расцениваю как площадку, которая помогает вытащить такие истории, как эта о гомофобии в России, наружу. Благодаря этому данная фотография попадет на более чем 100 выставок и станет частью истории человечества. Для меня очень важно сделать этой фотографией скромный вклад в любовь и, возможно, это изменит взгляды людей на ЛГБТ.
— Как вы заинтересовались проблемой гомофобии в России?
— Я был в Санкт-Петербурге, где проводил семинар для молодых фотографов. О гомофобии в России я много читал, и мне стало интересно исследовать эту проблему. Как-то я пошел на гей-парад, молодого мужчину, который стоял передо мной, жестко избили. В тот момент все для меня изменилось и стало очень личной историей. Этот случай обозлил меня, я чувствовал ответственность и то, что должен сделать что-нибудь. Так я и начал фотографировать. Для меня в снимке, который победил на конкурсе, речь идет не только о проблемах гомофобии в России. Это — возможность для всех нас взглянуть на себя и спросить: достаточно ли толерантны мы к другим?
— В настоящее время у многих людей есть фотокамеры, в частности в смартфонах или планшетах. А что для вас означает быть «профессиональным фотографом»?
— Прежде всего, я вижу себя как журналиста-рассказчика. Мне нравится новая тенденция, при которой фотография становится все более доступной для обычных людей. Было время, когда профессия фотографа была больше ремеслом. Фотографы были единственными, кто знал, как работать с камерой, проявлять пленку в темной комнате с химикатами.
ФОТО МАДСА НИССЕНА
Сейчас роль фотографа резко изменилась — ремесло стало повествованием. Мне это нравится, ведь чем больше людей будут уметь снимать, тем лучше. Чем больше людей будут понимать сложные снимки — тем лучше.
Фотографы должны рассказывать людям о важных вещах. Поэтому мне нравятся люди, которые фотографируют. Хотя в этом году меня поразила фотография, которая была сделана не на фотокамеру и даже не на телефон. Этот снимок был сделан рентгеновским аппаратом. На нем изображен парень, который пытался незаконно провезти в чемодане в Испанию другого ребенка-иммигранта.
С другой стороны, к работе профессионалов должно быть доверие аудитории. Это можно сравнить с писаниной. Многие люди умеют читать и писать, но это не означает, что вы можете верить всему, что пишут в блогах или интернете.
«Я УВИДЕЛ УКРАИНУ В БОЛИ И ТОСКЕ ПО ПОГИБШИМ ЛЮДЯМ»
— В прошлом году вы побывали и в Украине — на Майдане и в Крыму.
— Я хотел раньше приехать на Майдан, к сожалению, моя газета не позволила этого. Мне сказали: «У нас уже много фотографий от информационных агентств. Зачем же ты собираешься туда ехать?». Я ответил, что могу увидеть эти события по-другому.
Когда мне в конечном итоге разрешили поехать, то было уже немного поздно. Я приехал в день, когда после обеда начали убивать людей. Когда я пошел на площадь, бой уже закончился. Я увидел Украину в боли и тоске по погибшим людям. Целый день и ночь там были похороны. Я сделал много снимков, пытался работать как можно лучше, но впечатления и чувства, которые у меня остались от Майдана, — значительно сильнее моих фотографий.
А затем я поехал в Крым. Там была совсем другая ситуация. С одной стороны, она была менее опасной. А с другой, она была сложнее. На Майдане каждый приветствовал мое присутствие и хотел, чтобы я фотографировал происходящее. В Крыму — все было наоборот. Люди не хотели, чтобы я там находился. Они не уважали то, что я был нейтральным журналистом, представителем западных масс-медиа. Они хотели, чтобы я начал защищать политику Обамы (!), но я же не американский посол — я журналист (улыбается).
Мне было интересно узнать о длинной истории Крыма и его символическом значении. Я пытался сделать фотоэссе об исторической важности этого места и о жизни крымских татар. Как посторонний человек, я не знал до этого много о Крыме. Но чем больше я узнавал о сталинских депортациях татар, тем крепче становилось ощущение того, что это — символическое место.
В Крыму я чувствовал напряженную атмосферу. Когда конфликт начал развиваться, то становилось все сложнее работать, поскольку российские солдаты были против моей работы.
«НЕОБХОДИМО ЧУВСТВОВАТЬ ИСТОРИЮ, КОТОРУЮ ВЫ ХОТИТЕ РАССКАЗАТЬ»
— Очень часто западные медиа берут информацию об Украине от своих корпунктов, которые находятся в России. Или же из информационных агентств, которые поверхностно освещают события. Насколько важно, с вашей точки зрения, чтобы на Западе более тщательно подходили к отбору информации?
— Многие агентства следуют такой тенденции: они делают такие фотографии, которые подходят всем видам медиа. Однако это может уничтожить разнообразие в фотографии. Люди, которые сотрудничают с агентствами, должны применять более личностный подход. То, что в фотографиях есть большое разнообразие — имеет решающее значение. Любой хороший фотограф имеет свое видение темы. Фотограф должен оправдывать свое присутствие на событии личным видением и собственными амбициями. В месте, где есть много фотографов, нужно себе каждый раз задавать вопрос: что я могу сделать, чтобы отличаться от других? Какой у меня угол подачи? Какую историю я хочу рассказать? Если этого не делать, то мы просто будем повторять друг друга.
— Когда вы собирались в Украину, были ли у вас какие-либо стереотипы, предостережения относительно нашей страны?
— Лично я никогда не был до этого в Украине, и я не знал, чего следует ожидать. До этого я был в Восточной Европе, России, Польше, Молдове... Если вы спросите людей в Дании об Украине, то они скажут, что чувствуют большое расположение к украинцам. Они чувствуют, что хотят помочь Украине настолько, насколько это возможно. Но это сложная ситуация, потому что датчане не хотят больше провоцировать Россию.
