«Научные ценности мышления, эмпиризм и антиавторитаризм — это не продукты либеральной демократии, а ее производители», — Майкл Шерер, «Моральная дуга»
Когда результаты референдума о Брекзите в 2016 году определили курс на выход Великобритании из Евросоюза, большинство аналитиков ставили под сомнение, что это все-таки состоится. В настоящее время до даты, которая сначала казалась далекой перспективой, остается немного больше месяца (выход запланирован на 29 марта). Однако большинство аналитиков до сих пор спрашивают себя о том, что повлияло на решение британцев. Генеральный секретарь Европейской федерации строителей и деревообработчиков Сам Хегглунд (Sam Hagglund) и руководитель консалтинговой фирмы Ларс-Олоф Петтерссон (Lars-Olof Pettersson), которые давно занимаются вопросом присоединения Швеции к ЕС, посвятили этому вопросу статью «Демократия — угроза популизма», которую опубликовал шведский аналитический центр «Arena Ide» еще в апреле 2017 года, но она остается актуальной до сих пор. Перевод этой статьи предоставил «Дню» старший лектор в Школе научных исследований и технологии Университета Еребо (Швеция) Николай ЩЕРБАК.
Популистские течения стоят за результатами как в референдуме Брекзита, так и в выигрыше Дональда Трампа в президентских выборах в США. Популизм распространяется по Европе. В трех очерках Сэм Хегглунд и Ларс-Олоф Петтерссон обсуждают, как популизм — исторически и в настоящее время — относится к демократии. Авторы задают ряд вопросов: Какие элементы являются ключевыми для демократии? Совместим ли популизм с демократией? Какие плюсы и минусы имеет представительская демократия относительно прямой демократии? Как относятся друг к другу свобода личности и общеобщественные нормы? Это некоторые из вопросов, которые обсуждаются в очерках в первую очередь на примере последних американских выборов, британского Брекзита, а также развития демократии в Швеции. Вывод авторов заключается в том, что основы демократии находятся сегодня под давлением. Именно рациональность в паре со свободой личности составляют основу демократического развития в западном мире. Угрозы этому развитию поступают из разных частей современного западного мира. Предлагаем читателям с сокращениями в переводе со шведского языка доклад Сама Хегглунда и Ларс-Олоф Петтерссона (http://arenaide.se/rapporter/demokrati-hotet-fran-populismen).
«КОЕ-КТО СВЯЗЫВАЕТ КАМПАНИЮ БРЕКЗИТА И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ С ПРОБЛЕМАМИ «ПРЯМОЙ ДЕМОКРАТИИ»
Многие были шокированы результатами британского референдума относительно выхода из ЕС. Ночью перед праздником середины лета (вроде Ивана Купала. — Пер.) 2016 года стало понятно, что большинство британцев проголосовали за выход страны из Европейского Союза, членом которого она была с 1974 года. Кое-кто из тех, кто был шокирован результатом референдума, связывают кампанию Брекзита и ее последствия с проблемами «прямой демократии», особенно в среде, где свободная пресса долгое время представляла сильно искаженную картину последствий присоединения Великобритании к ЕС. Референдум можно рассматривать как демократический инструмент, который гармонизует политические решения с «волей народа», но у этой формы прямой демократии также есть обратная сторона. История может нас многому научить.
«ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДОГОВОР» ТОМАСА ГОББСА
Третья Английская гражданская война, выигранная членами парламента в 1651 году, закончилась казнью короля Карла I. В том же году опубликована книга философа Томаса Гоббса «Левиафан», где он утверждал, что абсолютная власть короля является необходимостью. Идея Гоббса — отход от дикой анархии, которую он видел как «естественное состояние» человеческого общества, и создание верховной власти для обеспечения мира. Люди должны добровольно отдать абсолютную власть монарху, суверену, заданием которого является создание законов, что обеспечит мирное общество и сделает возможными жизнь, свободу и право на собственность. Гоббс назвал эту договоренность «общественным договором». После того как люди передадут право на власть королю, они уже не будут иметь права восставать против него.
«ДВА ДОГОВОРА ПРАВИТЕЛЬСТВА» ОТ ДЖОНА ЛОККА
Джон Локк родился за несколько лет до начала гражданской войны в Англии. Он был на стороне протестантского парламента и против католического короля Джеймса II во время Славной Революции 1685 года. Революция уменьшила королевскую власть и установила Парламент как высший институт правления в Англии. Через пять лет Локк опубликовал книгу «Два договоры правительства». В своей книге Локк согласился с Гоббсом, что естественное состояние людей является грубым и нуждается в общественном договоре, чтобы обеспечить мир, но также отметил, что такие права, как жизнь, свобода и право собственности являются неотъемлемыми и никогда не могут быть отобраны у людей. Он также был не согласен с Гоббсом относительно сути общественного договора. По словам Локка, общественный договор — это также было соглашение между народом и монархом, но власть короля должна быть ограничена и защищать только основные права людей. Локк также видел, что представительская форма правления, такая как английский Парламент, является лучшей моделью управления страной, хотя право голоса при этом должно принадлежать только людям с собственностью. Другие пласты населения, по мнению Локка, не в состоянии брать на себя эту ответственность. Идеи Локка вдохновили Томаса Джефферсона на создание текста декларации независимости США 1776 года.
«ДУХ ЗАКОНОВ» ЧАРЛЬЗА-ЛУИ ДЕ МОНТЕСКЬЕ
Когда родился Чарльз-Луи де Монтескье, Франция управлялась монархом с абсолютной властью Людовиком XIV. В 1748 году Монтескье опубликовал свою самую известную работу De l’esprit des lois (Дух законов. — Пер.). В отличие от Гоббса и Локка, Монтескье утверждал, что люди в своем естественном состоянии имеют тенденцию избегать насилия и войн. Но когда нехватка еды вынуждает людей объединяться, это создает в обществе основу для насилия и войны. Это, в свою очередь, требует наличия законов и правления. Лучшей формой правления, по мнению Монтескье, является наличие трех ветвей власти — законодательной, исполнительной и судебной власти, которые независимы одна от другой и сбалансированы. Объединение этих трех ветвей власти приводит к деспотизму. Этот принцип позже будет тоже использован в американской конституции.
«СОЦИАЛЬНОЕ СООБЩЕСТВО» ЖАН-ЖАКА РУССО
Жан-Жак Руссо родился в Женеве, где все граждане-мужчины могли голосовать на выборах в единый представительский парламент. По словам Руссо, естественно люди являются свободными, ровными и мирными. Но когда люди становились владельцами, тогда создавался фундамент для неравенства и войны. В 1762 году Руссо опубликовал свое самое известное произведение по политической теории «Общественный договор». Для Руссо важнейшей была защита жизни, свободы и собственности каждого, и это делалось возможным через общественный договор. Власть у Руссо давалась людьми не королю или членам парламента, а «социальному сообществу», которое осуществляло бы «волю народа». По словам Руссо, общественные интересы не могут определяться выборными представителями, а должны устанавливаться путем прямой демократии через референдумы.
«НЕДОСТАТКИ РЕФЕРЕНДУМА КАК ФОРМЫ ПРЯМОЙ ДЕМОКРАТИИ»
Когда демократия победила во многих частях света, представительская демократия стала главной формой демократии. Однако возможности для прямой демократии также остались и для многих совмещались с романтической мечтой о возможности выражения своего общественного мнения в конкретных вопросах. Прямая демократия помогает решению политических вопросов, в которых взгляды ведущих партий не совпадают. Швеция провела шесть общих совещательных референдумов, первый в 1922 году о запрете алкоголя и последний в 2003 г. о евровалюте. В вопросах правостороннего движения и ядерной энергетики парламент принял решения, которые были противоположными результатам референдума и это не вызвало шквала неудовлетворения. На первый взгляд это выглядит странно: почему граждане спокойно воспринимают тот факт, что парламент проигнорировал результат референдума? Объяснением этому могут быть недостатки референдума как формы прямой демократии.
Первый недостаток связан с ответственностью. Представительская демократия строится на том, что мы выбираем наших представителей во власти и эти избранные представители являются подотчетными своим избирателям. Это значит, что если избранные представители сделают что-то отличное от того, что они обещали сделать, то маловероятно, что они будут переизбраны. Избранники также несут ответственность за правильность освещения настоящего состояния дел. Если они что-то утверждают об определенных вещах или об определенной причинно-следственной связи и это оказывается неправдой, то возможность переизбрания этих представителей будет также менее вероятной, и это не зависит от того была неправдивая информация прямой ложью или была обусловлена невежеством избранника. В прямой демократии нет связи между правдивостью и ответственностью. Каждый избиратель ответственен только перед собой и выражает лишь свое собственное субъективное мнение на референдуме.
Другой недостаток связан с возможностью переизбрания. Преимущество представительской демократии заключается в том, что избранные представители могут подать в отставку или не быть переизбранными, если они не сделали того, что обещали сделать, или если они коррумпированы, врут или являются невеждами. В прямой демократии можно критиковать материалы для референдумов, но это больше «техническая» критика, чем политическая. Окончательное решение в прямой демократии — это лишь сумма всех принятых «микрорешений» всех избирателей. Эти избиратели не могут быть смещены, даже если они строят свои решения на фальшивых предположениях, манипуляции, незнании или расизме. Мы не можем освободить избирателей и избрать новых избирателей.
Кампания Брекзита усилила ксенофобию и расистские нападения на мусульманских и восточноевропейских иммигрантов. После результатов выборов многие иностранные граждане пострадали от физических и словесных нападений от возбужденных британцев. Ответственность за это — и это нельзя не подчеркнуть — лежит на тех, кто подтолкнул ненавистнические выступления во время кампании за выход. Кампания Брекзита усилила также разделение в Великобритании между группами разного возраста: старое поколение, из-за высокого участия в референдуме, проголосовало за Брекзит, в то время как молодое население проголосовало за Союз. Кампания углубила разрыв между городом и сельскими районами, а также между людьми с разным образованием. Возникает вопрос, не придется ли заплатить крайне высокую цену британскому населению за результаты референдума, и не является ли все же в большинстве случаев представительская демократия наилучшей формой для принятия решений?
Третья проблема связана с изменчивостью взглядов. Можно ли быть уверенными, что мнение электората в таком сложном вопросе, как Брекзит, со временем не может измениться в результате результата референдума? И в этом случае, каким должен быть срок действия принятого решения? Мнение населения часто может быть переменчивым, особенно в сложных вопросах, где последствия трудно предусмотреть. Если бы за день до голосования за атомную энергию произошла серьезная авария на атомной электростанции, результат референдума отличался бы от того, если бы эта авария случилась на следующий день после референдума.
Четвертая проблема прямой демократии — это защита меньшинств от притеснения со стороны большинства. В экстремальном сценарии прямой демократии можно себе представить референдум относительно такого основного гражданского права, как равенство граждан независимо от вероисповедания. Например, если решение Дональд Трампа относительно запрета мусульманам въезда в США будет решено путем референдума, то это бы значило, что большинство избирателей ограничивают базовые права меньшинства. Это стало бы «деспотизмом большинства», о котором тоже предупреждал Монтескье.
В Швеции последние два референдума (относительно вступления в ЕС и присоединения к Еврозоне), по-видимому, были хорошо подговленными относительно поставленного вопроса и времени для их проведения. Перед вступлением Швеции в ЕС были проведены переговоры по ее членству в Союзе, и граждане имели время определиться с позицией по последствиям этого членства. В связи с референдумом по евро были тоже хорошие возможности у граждан составить свое отношение к последствиям изменения валюты.
«РЕФЕРЕНДУМЫ ТАКЖЕ ИЛЛЮСТРИРУЮТ ПРОБЛЕМУ ТОГО, ЧТО МЫ ГОЛОСУЕМ ЗА ПЕРЕМЕНЧИНЫЕ ВЕЩИ»
В то же время эти референдумы также иллюстрируют проблему того, что, в конце концов, мы голосуем за переменные вещи. Когда мы в 1994 году проголосовали за членство в ЕС, не было еще известно, как далеко на восток этот Союз будет расширяться. Представления о том, что Европейский Суд сможет отклонить шведские коллективные трудовые договоры для рабочих-иностранцев, которые работают на контракте даже и близко не было. Те, кто принимал участие в голосовании по евро, не могли знать, что, в частности, Греция, и даже такие страны как Германия и Франция, нарушат основные критерии по введении евровалюты и участию в валютном союзе.
Это, однако, легкий ветерок в сравнении с теми проблемами прямой демократии, которые порождает голосование за Брекзит в Великобритании. Вместо того, чтобы разрешить конфликт, он создал целый ряд новых проблем. Единственное, в чем уверены политические элиты, это то, что, Великобритания оставит ЕС. Но никто не знает, как это будет сделано или какие отношения страна будет иметь с Союзом в будущем.
Лишь через несколько часов после того как Тереза Мэй 29 марта подала письмо Дональду Туску, чтобы активировать статью 50, началась словесная война между сторонами о том, возможно ли вести торговые переговоры между ЕС и Великобританией параллельно с переговорами о выходе — как того хочет Великобритания — или нужно сначала закончить с переговорами о выходе — как того желает ЕС.
«РЕФЕРЕНДУМ ПО БРЕКЗИТУ СОЗДАЛ РЕЗКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ В БРИТАНИИ»
Референдум создал резкие политические противоречия в Британии. Он привел к тому, что мечты о независимости в Шотландии с новой силой воскресли. Когда был проведен референдум в 2014 году, за выход из Великобритании проголосовало 45 процентов шотландцев, но тогда она была еще членом ЕС. На (июнь 2017. — Пер.) сегодняшний день Великобритания двигается к выходу из Союза, в то время как все избирательные округа Шотландии проголосовали за продолжение членства. Шотландские лидеры в местном правительстве, в британском парламенте и в европейском парламенте ясно выражали свою позицию, что ни при каких обстоятельствах Шотландия не оставит ЕС. И 28 марта 2017 года шотландский парламент проголосовал за поддержку нового референдума о независимости до того, как Британия выйдет из ЕС. В ответ Тереза Мэй заявила, что правительство Великобритании будет блокировать новый шотландский референдум до окончания Брекзита и выхода Великобритании из ЕС.
В Северной Ирландии, которая также проголосовала за пребывание в ЕС, тщательным образом обдумывают, есть ли желание оставаться вместе с Британией, которая отказывается от сотрудничества с ЕС, в результате чего будет создана четкая граница между Ирландией (которая является членом ЕС) и северной частью острова. Мы знаем, что эта граница или попытки присоединить Северную Ирландию к остальному острову стоили многим людям жизни на протяжении нескольких десятилетий. Так называемая «Хорошая пятница» (Good Friday), соглашение 1998 года, спасла мир, но этого, безусловно, не удалось бы достичь, если бы Британия и Ирландия не были членами ЕС.
«ОБЕЩАНИЯ И ДОВОДЫ СТОРОННИКОВ ВЫХОДА ИЗ СОЮЗА В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ БЫЛИ НЕПРАВДОЙ, А В ХУДШЕМ — ЧИСТОЙ ЛОЖЬЮ»
Кампания Брекзита также показала, что обещания и доводы сторонников выхода из Союза в лучшем случае были неправдой, а в худшем — чистой ложью. По стране ездил автобус, разрисованный обещанием, что 350 миллионов фунтов в неделю пойдет на здравоохранение, если референдум о выходе будет выигран, но когда результат стал известен, это обещание сразу же было «забыто».
Кампания Брекзита усилила ксенофобию и расистские нападения на мусульманских и восточноевропейских иммигрантов. После результатов выборов многие иностранные граждане пострадали от физических и словесных нападений от возбужденных британцев. Ответственность за это — и это нельзя не подчеркнуть — лежит на тех, кто подтолкнул ненавистнические выступления во время кампании за выход. Кампания Брекзита усилила также разделение в Великобритании между группами разного возраста: старое поколение, из-за высокого участия в референдуме, проголосовало за Брекзит, в то время как молодое население проголосовало за Союз. Кампания углубила разрыв между городом и сельскими районами, а также между людьми с разным образованием. Возникает вопрос, не придется ли заплатить крайне высокую цену британскому населению за результаты референдума, и не является ли все же в большинстве случаев представительская демократия наилучшей формой для принятия решений?
МОЖЕТ ЛИ ДЕМОКРАТИЯ СОВМЕЩАТЬСЯ С ПОПУЛИЗМОМ?
Результаты референдума по Брекзиту в Великобритании и последние выборы американского президента фундаментально «встряхнули» мир, и мировым СМИ было трудно подобрать слова к тому, что произошло. После победы Трампа немецкое издание Der Spiegel на обложке напечатало рисунок Трампа, который, как комета, летел к Земле. Подпись под рисунком, Das Ende Der Welt — wie wir sie kennen, переводится как «конец того мира, который мы знаем». Рисунок был очень метким, поскольку вероятность выигрыша Трампа за несколько месяцев до выборов приравнивалась к шансу кометы попасть в Землю. Но, невзирая на вероятность этого, настоящим значением рисунка на обложке является то, что последствия президентства Трампа означали бы конец «того мира, который мы знаем». Это можно объяснять по-разному, особенно на фоне дебатов о ядерной угрозе, но здесь мы ограничимся такой особенностью западного мира, как демократия. Конкретнее, остановимся на явлении, которое может объяснить как Брекзит, так и победу Трампа, — популизме, имеет ли популизм что-то общее с современной демократией.
«ПОПУЛИСТ ОБЕЩАЕТ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ НЕ КОМПЕТЕНТНОСТЬ, А СБЛИЖЕНИЕ, ВОССОЗДАНИЕ УТЕРЯННОЙ СВЯЗИ МЕЖДУ ВЛАСТЬЮ И НАРОДОМ»
У популизма есть в первую очередь один враг — правящие круги или правящая элита. Микаэль Янг в 1958 году в своей книге «Рождение Меритократии» писал, что мы движемся к «меритократии», то есть обществу, где самодостаточные меритократы заявляют, что имеют власть, потому что они ее заработали, они работали для нее тяжелее, чем другие, или они имеют интеллектуальные способности, которых недостает другим. Это по Янгу приводит к тому, что «неудачники» восстанут в злобе против меритократов. Так создается основа для популизма, а также появления лидеров, которые прежде всего строят свою кампанию на своей верности национальным, этническим, религиозным или социальным группам. Популист обещает в первую очередь не компетентность, а сближение, воссоздание утерянной связи между властью и народом.
У популизма есть правое и левое крыло. Обе эти группы борются с правящей элитой и стремятся иметь лидера, который сломает устоявшуюся систему. Разница между ними заключается в том, что правый популизм не только борется с устоявшейся системой, но также назначает определенные группы населения «козлами отпущения» за негативные тенденции на рынке труда, в экономике или процветании. Эти группы «виновных» обычно определяются на этнической, религиозной или национальной основе, например, евреи, мусульмане или иммигранты из определенных стран.
«ВСЕ ФАШИСТСКИЕ ДВИЖЕНИЯ В ИСТОРИИ БЫЛИ ПОПУЛИСТСКИМИ И БОРОЛИСЬ ПРОТИВ ГЛОБАЛИЗАЦИИ»
Популизм является националистическим. Он направлен против интернационализации, свободной торговли и иммигрантов, которые «забирают рабочие места». Все фашистские движения в истории были популистскими и боролись против глобализации, международной свободной торговли, иммигрантов или меньшинств. Освальд Мосли, который построил Британский союз фашистов в 1930-х годах, говорил, что рабочие в Великобритании были лишены возможности приобрести то, что они сами производили. Он отвергал идею Тори о международной свободной торговле, а также идею лейбористов о «международной солидарности».
Поскольку цель популизма заключается в том, чтобы «опять» укрепить связь и лояльность между представителями власти и народом, а при демократии правители получают мандат доверия от населения, непосредственно или через избранных представителей, то между этими двумя понятиями, кажется, «семейная схожесть», они почти требуют друг друга. Мы (авторы) утверждаем, что это не так, что популизм и демократия несовместимы друг с другом. Наши аргументы базируются на трех фундаментальных элементах демократии, которые даже применялись во время референдума о Брекзите и в президентских выборах в США: распределение власти, рациональность и развитие цивилизованности.
Когда группа английских сепаратистов учредила Плимутскую колонию в Новой Англии в 1620 году, они создали демократическую двухпартийную систему управления колонией, основанную на выборе «свободными мужчинами» общего суда, который функционировал как законодательное, так и судебное учреждение. Суд, в свою очередь, избирал губернатора, который вместе с семеркой помощников функционировал как исполнительный орган. Основанные в 1620-х и 1630-х годах Новые колонии, такие как Массачусетс-Бей, Род-Айленд, Коннектикут, Нью-Джерси и Пенсильвания, имели также определенную форму системы распределения власти, в большинстве этих колоний свобода религии была также неотъемлемой частью системы правления.
«МОНТЕСКЬЕ ОСОБЕННО ОТМЕЧАЛ БРИТАНСКУЮ МОДЕЛЬ С РАСПРЕДЕЛЕНИЕМ ПОЛНОМОЧИЙ МЕЖДУ МОНАРХОМ, ПАРЛАМЕНТОМ И СУДАМИ»
Французский философ-просветитель Шарль Луи де Монтескье стремился найти форму правления, которая бы предотвращала развитие деспотии и диктатуры. Монтескье особенно отмечал британскую модель с распределением полномочий между монархом, парламентом и судами. Монтескье подчеркивал необходимость научного обоснования, почему такое распределение власти является необходимым, и почему необходима форма правления, которое препятствует сосредоточению власти в руках одного человека, как, например, монархии в случае Великобритании. Вот почему Монтескье предлагает распределение власти на исполнительную, законодательную и судебную. Основой в распределении власти по Монтескье является существование системы «контроля и равновесий» во власти. Если человек злоупотребляет властью, то должен за это отвечать и, в принципе, его могут отстранить. Для этого должны существовать специальные учреждения, наподобие национальной контрольно-ревизионной комиссии или парламентского комитета, и процедуры вроде импичмента. Также должен существовать основной закон, который гарантирует, что форма государственного правления, как и фундамент для нее, является неизменной в долгосрочной перспективе. Конституция Соединенных Штатов основана на разделении власти на три ветви, большинство же западных демократий используют разные варианты распределения власти, что тоже закреплено в их основном законе. Исключением является Великобритания, которая не имеет такого основного закона.
В международном сравнении конституция США имеет особый статус как это видно, из присяги новоизбранного президента, в которой президент присягает на верность не стране, а конституции: «...торжественно клянусь, что буду ... в полную меру своих сил поддерживать, охранять и защищать конституцию Соединенных Штатов...» С момента вступления в силу Конституции в 1789 году было принято и ратифицировано 27 поправок. Для того, чтобы поправка стала действующей частью конституции, она должна быть ратифицирована 3/4 штатами (сегодня это 38 из 50 штатов). Особенно важной является первая поправка 1791 года, которая устанавливает такие свободы личности, как свобода вероисповедания, свобода выражения взглядов, свобода прессы, право на собрания и право требовать компенсации.
Читайте продолжение в следующих номерах «Дня»
Перевод Николая ЩЕРБАКА, старшего лектора в Школе научных исследований и технологии Университета Еребо, Швеция, специально для «Дня»
