Днями в Китае к власти пришло пятое поколение политиков со времен основания республики Мао Цзэдуном в 1949-м. Ху Цзиньтао на посту генерального секретаря Коммунистической партии Китая (КПК) сменил Си Цзиньпин, сын одного из основателей КПК. Чего ожидают китайцы от новых властей? И действительно ли Си Цзиньпин «покончит» с наследием Мао? Об этом «День» поговорил с руководителем представительства ИТАР-ТАСС в Китае Андреем Кирилловым.
— Съезд в Пекине вызвал у китайского народа безусловный интерес. Мне удалось поговорить с пекинцами по этому поводу. Мнения высказывались разные. Но в целом — они питают надежды, что новое поколение, которое достаточно молодое, поведет страну по пути реформ. Люди также надеются, что власти будут решать текущие проблемы в социально-экономической сфере и с ростом цен.
Многие считают, что политические реформы проводятся слишком медленно и их нужно ускорить, поскольку китайское общество меняется и идет большое общественное расслоение. В частности, это и быстрый рост цен на недвижимость, из-за которого очень трудно купить жилье. В Китае сейчас все жилье коммерческое, социального жилья практически нет.
Мне также удалось поговорить и с приезжими — рабочими мигрантами (китайскими крестьянами). Таких людей где-то 270 млн, а может, и больше. Они — одна из наиболее бесправных частей китайского общества. Простые люди ожидают от нового китайского руководства решения своих насущных проблем: обеспечения безопасности питания, решения экологических проблем, которые очень остро стоят в Китае, проблема занятости, которая волнует и молодежь (после окончания студенты не всегда могут найти работу).
Приход нового руководства у китайцев вызывает оптимистические ожидания. Интересные комментарии можно отыскать и в китайской блогосфере. Любители футбола высказывают надежду, что новый китайский лидер — генсек ЦК КПК Си Цзиньпин — поднимет китайский футбол, поскольку в Twitter появилась фотография, где он, будучи в Ирландии с визитом, вышел на поле и ударил по мячу.
Конечно, позитивные ожидания связаны и с сущностью нового лидера. Си Цзиньпин достаточно приятный человек в общении, улыбчивый и не любит конфликтных ситуаций.
— Будет ли новое руководство Китая придерживаться идей Мао Цзэдуна? Накануне съезда в СМИ появилась информация, что новое политбюро откажется от его идей и будет руководствоваться программами лидеров второго-четвертого поколений.
— Отход от идеологии Мао Цзэдуна уже произошел с приходом Дэн Сяопина. И судя по выступлению уже бывшего генерального секретаря ЦК КПК Ху Цзиньтао в первый день съезда, можно судить о том, что идеологией китайской компартии являются, прежде всего, идеи Дэн Сяопина о построении социализма с китайской спецификой.
Идеи Мао Цзэдуна, как и марксизм-ленинизм, по-прежнему остаются в уставе КПК, но они упоминаются в общем плане, как отправная точка строительства и развития парии.
Если посмотреть на генеалогию КПК, то из нее уже ушли такие понятия, как «классовая борьба», «власть рабочих и крестьян». Сейчас она позиционирует себя как партия всего народа. Кстати, на этом съезде было около 30 депутатов, которые представляют предпринимателей — национальную буржуазию.
— Возвращаясь к Мао. Как сейчас китайцы относятся к нему?
— Надо различать Мао Цзэдуна как личность и его наследие. В целом китайцы относятся к нему с большим уважением. Его портрет по-прежнему висит на главной китайской площади Тяньаньмэнь, на которой также стоит огромный мавзолей Мао Цзэдуна. Но, с другой стороны, наследие и его идеи вызывают самые разные реакции: от полного одобрения до отрицания. В больших городах выступают за дальнейший отказ от идей Мао и ослабление их влияния на современную китайскую идеологию. Тем не менее память о нем проявляется самым неожиданным образом. Например, во время недавних антияпонских выступлений в Пекине многие демонстранты, проходя мимо японского посольства (выражая протест против национализации Японией островов Дяоюйдао), несли портреты Мао Цзэдуна. Многие наблюдатели считают, что это была не только критика Японии, но и критика собственного правительства, которое недостаточно решительно отстаивает собственные интересы. Так что образ «Великого кормчего» еще живет в Китае. А вот в экономической практике от его идей уже ничего не осталось.
— Китайцы как-то оценили такое наследие Мао, как «культурная революция», репрессии и голодомор?
— Еще в самом начале китайских реформ (в конце 1970 гг. ХХ века) руководство КПК приняло специальное решение, в котором говорилось, что в действиях Мао Цзэдуна было 70% правильного и 30% неправильного. Таким образом, китайцы закрыли этот вопрос.
Впрочем, дискуссии вокруг личности Мао продолжаются, хотя и не так публично. В марте на пресс-конференции, премьер госсовета КНР Вэнь Цзябао выступил с предостережением: если власти не будут проводить реформы, то стране угрожает новая «культурная революция». Китайцы не только говорят, но и боятся повторения «десятилетнего хаоса». Подавляющее большинство оценивает «культурную революцию» как национальную катастрофу.
В своем выступлении китайский премьер имел ввиду действия опального политика Бо Силая, который возглавлял партком одного из крупнейших городов Чунцина с населением в 32 млн. Своими действиями — на телевидении запретили рекламу и показ мыльных опер, постоянно передавались революционные песни, население ходило по местам боевой славы — Бо напомнил о «культурной революции». Некоторая часть китайского истеблишмента восприняла это как намек на возможность повторения «культурной революции», которая (от названия) началась именно в области культуры.
— Можно ли тогда сказать, что демократическое крыло окончательно победило на этом съезде маоистское?
— Активной борьбы с маоизмом не ведется, поскольку считается, что он является поворотной страницей для китайского общества. Я бы не сказал, что пятое поколение является демократическим — скорее либеральным. Многие линии китайских либералов связаны именно с экономикой. Тогда как к политическим реформам многие в китайском обществе (да и сама КПК) относятся с опаской. Китайские политики хорошо проанализировали опыт реформ и перестройки в Советском Союзе, после которого он перестал существовать. Поэтому вопрос политических реформ стоит очень остро для китайцев. Они по-прежнему стараются выдерживать курс на развитие и стабильность, проводить реформы, не потрясая основ общества. Китайцы также учитывают и возможности поддержания национального единства, поскольку Китай — очень многонациональная страна, в которой есть Тибет и Внутренняя Монголия, где сильны националистические настроения.
— Чем китайская номенклатура отличается от советской?
— Китайская элита более близка к народу, чем советская. Если взять список китайских лидеров и посмотреть, откуда они родом, то, как правило, нет ни одного человека, который бы родился в Пекине. Как правило, это выходцы из небольших провинций и городов, которые очень много работали на периферии. В этом одна из сильных сторон китайской партийной элиты — ее близость к народу по своему происхождению и карьере. Они, кстати, хорошо знают проблемы страны и населения. С другой стороны, в Китае очень серьезно стоит вопрос коррупции, поразившей все слои китайского руководства. Да и сами китайские руководители считают коррупцию угрозой для существования не только Компартии, но и всей страны.
Если сравнить китайское руководство с советским, то нужно отдать должное китайцам, поскольку они, безусловно, работают на страну. Здесь нет, как в Советском Союзе, геронтократии (правления стариков). Этот порок устранили со времен Дэн Сяопина и четко обозначили возрастные пределы пребывания во власти. Теперь каждые 10 лет в Китае проходит полная смена руководства. Си Цзиньпин (1953 г. р.). и будущий премьер-министр Ли Кэцян (1955 г. р.) — люди в очень работоспособном возрасте.
Качество китайской элиты — одна из предпосылок развития Китая на современном этапе. С одной стороны, это правильно избранная политика. С другой — трудоспособное и эффективное руководство, сильная национальная элита. Еще стоит подчеркнуть, что среди них много «технарей» — людей, которые пришли в политику из производства либо из каких-то экономических направлений.
— Как, на ваш взгляд, видят китайцы себя и свое место в мире?
— Само название «Китай» переводится как «срединное государство». Для китайцев традиционен взгляд на себя как на центр. Сейчас в Китае проходит возрождение национального патриотизма, который граничит с национализмом. Безусловно, национальная точка зрения объединяет всех китайцев — богатых и бедных. Сейчас, когда Китай стал второй экономикой мира после США и уровень жизни китайцев значительно вырос, они смотрят на свою страну с патриотизмом. Впрочем, иногда он приобретает ненормальную форму. Во время недавних антияпонских выступлений произошел такой случай, когда один 36-летний китаец убил своего друга, поспорив с ним о том, победит ли Китай Японию в войне или нет. На дорогах можно заметить много машин, на которых наклеены китайские флаги либо с какими-то патриотическими лозунгами. С другой стороны, есть также немало китайцев, которые при большой любви к своей стране предпочли бы жить за границей. Очень много из них уезжают, и число китайцев растет во всем мире, но при этом, в душе, они все равно остаются китайцами.
