При жизни многие сербы считали его святым. Патриарх Павел (в миру — Гойко Стойчевич) был аскетом и оставался им даже после избрания на высший церковный пост в Сербской православной церкви. В старых ботинках, без сопровождающих, он ходил по улицам Белграда и дорогам страны, практически не пользуясь автомобилем. Если же было совсем далеко, то садился в общественный транспорт.
Понятно, что в коммунистический период Сербская православная церковь переживала нелегкие времена. Павел стал ее предстоятелем после избрания на Священном архиерейском соборе в ноябре 1990 г. Оно было нелегким, пришлось пройти восемь кругов голосования. Конверт с его именем вытянул архимандрит Антоний Джорджевич, настоятель монастыря Троноша. Однако практически сразу после избрания Павлу и его церкви пришлось столкнуться с большими проблемами. Распадом Югославии, войнами с бывшими братскими республиками, бомбардировками сербских городов, потерей исторической церковной территории — Косово. Там и в Метохии он с 1957-го по 1990 год был епископом Рашко-Призренским. Возможно, патриарх Павел был последним главой Сербской церкви, который по исторической традиции взошел на престол в косовском Пече в 1994 г., после официальной интронизации в Белграде 2 декабря 1990 года.
При патриархе Павле Сербская церковь принимала активное участие в межхристианском диалоге. Да и как иначе, если на Балканах вообще, а в бывшей Югославии — особенно сильны этнические и религиозные противоречия, причем часто они так переплетены, что невозможно различить, где начинаются одни и кончаются другие. Все выливалось в кровавые столкновения, этнические и религиозные чистки между православными сербами, католиками хорватами и мусульманами босницами. Провозглашение независимости Косово еще больше обострило эту проблему и поставило Сербскую церковь перед необходимостью искать диалог и с исламом. Хотя в случае с косовскими албанцами это только часть проблемы, так как религиозные настроения среди них не такие уже и сильные. Так совпало, что патриарх ушел из жизни в день местных выборов в Косово, в которых ,вопреки призывам церкви, многие сербы приняли участие.
Он всегда старался быть вне политики, но это практически никогда не удавалось. В 1993 г. написал письмо президенту Сербии Слободану Милошевичу с просьбой освободить из тюрьмы оппозиционного лидера Вука Драшковича. И Слобо вынужден был прислушаться к патриарху. Когда в 1996 г. путь белградским студентам преградили вооруженные полицейские, готовые в любой момент открыть огонь, во главе колонны демонстрантов встал патриарх — и полиция расступилась. А летом 2000 г. патриарх Павел прямо заявил, что Слободан Милошевич является «единственным ответственным за катастрофу» сербского народа.
В тяжелейшее время патриарх Павел постоянно призывал к примирению между югославскими народами. Но высшие иерархи Сербской церкви часто относились к нему с почтительным пренебрежением: что с него взять, старый человек, не от сего мира, блаженный. С конца 1997 г. патриарх находился на лечении в белградской Военно-медицинской академии и практически церковью не управлял. В мае 1998 г. разразился крупный скандал. Архиерейский собор Сербской православной церкви освободил патриарха от обязанностей главы церкви и взял на себя все его полномочия. В официальном сообщении говорилось, что сделано это было по его благословению. Это не соответствовало традиции и выглядело как низложение действующего главы церкви. Часть архиереев покинула Собор в начале его работы в знак протеста. Возможно, из-за того, что некоторые хотели избрать председателем митрополита Загребского и Люблянского Иоанна (Павловича) как старейшего по хиротонии (рукоположению) епископа. Внутрицерковный конфликт выплеснулся на улицы Белграда в виде митингов против отставки патриарха Павла. Они проходили возле здания, в котором заседал Архиерейский собор. Тогда решение так и не было принято. В ноябре 2008 г. патриарх написал прошение об отставке, обосновав его состоянием здоровья, однако Архиерейский собор принял решение не удовлетворять его. Епископы были не в состоянии договориться о том, кого выдвинуть в преемники, что характеризует сложную ситуацию в Сербской православной церкви.
Насколько велика острота борьбы различных групп, говорит тот факт, что согласно уставу Сербской православной церкви новый патриарх должен быть избран в течение трех месяцев, и не позже. Однако уже слышны заявления, что выборы могут быть отложены до весны. Владыки хотят переноса из-за разногласий по поводу кандидатов в патриархи. В период болезни предстоятеля Сербской церкви его функции исполнял Священный синод, во главе которого стоит митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович). После смерти Павла он назначен местоблюстителем патриаршего престола.
Как обычно, политики стараются извлечь для себя пользу из трагического события. Президент Борис Тадич присутствовал на заседании Священного синода. Это грубейшее нарушение не только церковных канонов, но конституции государства. В Сербии церковь отделена от государства, и президент просто не имел права там присутствовать. Но на это не обращают внимания, так как происходит клерикализация общества, и государственные мужи учитывают мнение церкви как во внутренней, так и во внешней политике. Налицо усиление противостояния двух противоположных тенденций: консервативной — сопротивляющейся реформам, и либеральной — за назревшие перемены. Митрополит Амфилохий принадлежит к первому крылу. Кстати, подобные события происходят и в соседней Болгарской православной церкви. Патриарх Максим (Марин Найденов-Минков) — ровесник почившего патриарха Павла. В мае 2008 г. было сообщено, что на время болезни патриарха Максима полномочия предстоятеля Болгарской церкви передаются правящему епископу Варны — митрополиту Варненскому и Великопреславскому Кириллу.
Сербская православная церковь столкнулась с такой же проблемой, что и Русская православная церковь, — единства канонических территорий. Митрополит Амфилохий возглавляет епархию в Черногории, где в начале 1990 гг. произошел раскол, — образовалась независимая Черногорская церковь. Похожая ситуация и в Македонии, где еще с 1967 г. существует независимая Македонская церковь, причем в то время коммунистические руководители Югославии отнеслись к ее появлению благосклонно. Создав свои независимые государства, черногорцы и македонцы хотят независимости и в церковном вопросе, а Сербская церковь оказалась перед очень нелегким выбором. Проще всего занять жесткую позицию, к чему многие иерархи склоняются, и до последнего отстаивать церковное единство. Однако, как показывают последние события, это путь в тупик, в котором следует ожидать дальнейшего обострения межнациональных отношений.
В Черногории, наиболее близкой к Сербии в этническом отношении, все сильнее нарастают настроения в пользу своей церкви. Пока процесс тормозится авторитетом митрополита Амфилохия, но это переходящий фактор. Черногорская власть, как и македонская, поддерживает процесс отделения своих церквей. И Белград, и иерархи Сербской православной церкви могут задержать этот процесс, но не могут его отменить, что не сулит легкого решения этого сложного вопроса. Кажется, в Москве, по крайней мере, в отношении украинских церковных проблем, это начинают понимать и занимают более прагматичные позиции. Навряд ли это чисто церковная инициатива.
В Москве и Белграде церковь в первую очередь решает политические задачи, поставленные перед ней властями. Так было всегда и навряд ли изменится в обозримом будущем. Диалог с так называемыми раскольниками в Украине начался, однако до взаимоприемлемого решения пока еще очень далеко. Хотя от его исхода многое будет зависеть как на берегах Днепра, так и при слиянии Савы с Дунаем.
По традиции почившего патриарха Сербского полагалось похоронить в Печской патриархии, которая находится в Косово. Но патриарха Павла похоронили в монастыре Раковица, что в окрестностях Белграда. Так завещал он сам, так как «не хотел бы из-за этого доставлять кому-то беспокойства». Известно, что все свое имущество — ручные часы и будильник — патриарх завещал внукам своего брата.
