То, что сегодня говорят и пишут в прессе про Россию, укладывается в один-единственный весьма предсказуемый шаблон: Россия сильна, она восстанавливает свое влияние, и Западу пора приспособиться к этой новой реальности. Однако этот шаблон неправилен в самой своей сути. Россия слаба и со временем становится еще слабее.
Для примера возьмем самый привычный показатель мощи государства — военную силу. Да, Москва испытывает самые современные ракеты и гордо говорит о том, что против антиракетной системы США у нее есть новое поколение боеголовок, умеющих уклоняться от ракет-перехватчиков. При этом совсем недавно запуск широко разрекламированной ракеты «Булава» с подводной лодки оказался неудачным. Подобное, конечно же, происходит и в Соединенных Штатах, но когда такое происходит в России — это признак более глубокого кризиса. Не для кого ведь ни секрет, что сколько бы денег ни свалилось на Россию благодаря нефти, российская армия по- прежнему плохо обучена, недофинансирована и деморализована; повсюду алкоголизм, самоубийства и коррупция; оружие стареет, а новые модели поступают буквально единицами. С 2001 года Индия купила больше российских танков, чем сама российская армия.
На Россию с уважением смотрят за экономический рост — в этом году, как говорят в МВФ, будет семь процентов. Однако этот бум развивается в основном за счет повышения цен на нефть. Что будет, когда (заметьте, когда, а не если) цены на нефть пойдут назад? Средств, которые вкладывались в последнее время в освоение запасов, недостаточно, чтобы поддерживать даже нынешние уровни добычи. Экономические реформы буксуют, усилился государственный контроль над стратегическими отраслями, иностранных инвестиций по-прежнему мало. В 2004 году из 648,1 млрд. долларов, вложенных иностранцами во все страны мира, на Россию приходилось всего 11,6 млрд. И неудивительно, ведь в рейтингах глобализации Россия везде стоит на последних местах. В 2005 году по результатам опроса журнала Foreign Policy и агентства A.T. Kearney она заняла 52-е место среди 62 стран, опустившись с прошлого года на пять позиций.
Рушится и человеческий капитал России. Каждый год из-за низкой рождаемости и необычайно высокой смертности мужчин численность ее населения сокращается на 750 тысяч человек; кроме того, население стремительно стареет и, следовательно, в будущем его производительность будет только снижаться. Во всей стране распространены алкоголизм и наркомания; у России самый высокий уровень заболеваемости туберкулезом в Европе; заболеваемость СПИДом еще не дошла до своего пика; на подъеме и количество самоубийств. По данным Всемирной организации здравоохранения, собранным в 46 странах за период с 1998 по 2003 годы, Россия находится на первом месте с 71 случаем на 100 тысяч человек.
Сила нации заключается также в ее политических институтах, и Россия и здесь все слабеет. В свое время авторитаризм Путина установил порядок в хаосе местной политики, но вместе с хаосом был нейтрализован парламент. То же самое произошло с независимыми гражданскими организациями, политическими партиями и средствами массовой информации. Высшие политические позиции занимают представители тайной полиции, армии и спецслужб, никогда не отличавшиеся любовью и уважением к закону. Процветает коррупция.
Продолжает таять влияние России и за ее рубежами. Ее ближайшие союзники — Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан — бедны и политически нестабильны. Казахстану и Туркменистану не нравится, что экспорт их огромных энергозапасов находится под российским контролем. Армения лояльна России, но никак не может выйти из Нагорно- Карабахского конфликта с все богатеющим Азербайджаном. Вмешательство Кремля в дела Грузии лишь усилило стремление Тбилиси вступить в НАТО и углубило антироссийские настроения в грузинском народе. К союзу с Россией движется президент- диктатор Беларуси, но построенная им советская государственная система в самой России отпугивает большинство людей.
На более высоких уровнях международной арены Путин демонстрирует кажущуюся силу и уверенность в себе: поддержка России необходима в переговорах по иранской ядерной программе; у нее есть право вето в Совете Безопасности, дающее ей возможность решающего голоса по самым разным международным вопросам, от безопасности Косово до размещения миротворческих сил ООН в Ливане. Однако риторика, которую использует Путин, все больше сваливается в сторону темы «великой России» — имперской, ностальгирующей, националистической. В какой бы степени эта риторика ни отвечала настроениям определенной части российского политического класса, она сама по себе может способствовать его ослаблению.
Это проявляется в резком увеличении количества преступлений, совершаемых в России на расовой почве. Недавно в северо- западном городе Кондопога произошло массовое столкновение между русскими ксенофобами и чеченцами, начавшееся с обычной драки в баре, а закончившееся погромами и требованиями ультранационалистов выгнать из города представителей всех этнических меньшинств. Россия — многоэтническая и многоконфессиональная страна, в ней живет 25 миллионов мусульман, поэтому праворадикальный расизм вкупе с шовинизмом типа «Россия для русских» — предвестник плохого будущего.
В общем, чем сто раз услышать о сильной России, лучше один раз понять: на самом деле Западу придется жить со слабой Россией. К тому же, сама история показывает, что страны-пузыри с громким голосом, но маленькой дубиной очень часто лопаются — создавая проблемы для себя и окружающих.
