Профессор факультета политических наук Калифорнийского университета и директор Центра исследований Юго-Восточной Азии Майкл Л. Росс является автором книги «Timber Booms and Institutional Breakdown in Southeast Asia», которая стала весомым достоянием исследования проблем Юго-Восточной Азии и вызвала большой интерес в научных кругах Соединенных Штатов и мира. В данный момент исследования профессора Майкла Росса посвящены изучению проблем государств, которые имеют достаточное количество природных ресурсов.
— Профессор Росс, в своей книге «Timber Booms and Institutional Breakdown in Southeast Asia» вы одним из первых провели исследование природных ресурсов и демократии. По вашему мнению, насколько сильно влияет наличие ресурсов на развитие демократии?
— Когда страны не являются демократическими — если находятся под властью какой-то диктатуры — и владеют нефтяными богатствами, то они имеют меньше шансов стать демократическими. Примером этого может быть то, что государства Ближнего Востока, которые владеют большим количеством запасов нефти, остались надолго среди недемократических стран. В то время как страны в другом месте (например, Украина) обратились к демократии.
Хотя мы еще не знаем, каким образом нефть влияет на новые демократии, такие как Россия или Нигерия, или в странах, которые только частично являются демократическими, как Азербайджан. Потому что правительство, как правило, получает много доходов от нефти, и это помогает ему, независимо от того, какие политики находятся при власти, облегчая возможность подкупать оппонентов и продолжать пребывание на своих должностях. Другие природные ресурсы, даже древесина, как оказалось, не дают такого эффекта — только нефть.
— Можно ли сделать вывод, что большое количество природных ресурсов, как правило, подавляет демократию?
— Да. В таких странах, как Филиппины, Индонезия и Малайзия наличие больших массивов дождевых лесов способствовало умышленному демонтажу государственных учреждений со стороны политиков. Тропические леса послужили основой для возможности присвоения больших сумм денег посредством безжалостной эксплуатации леса. А для того, чтобы это было возможно реализовать, государственные институты, созданные для противодействия этим злоупотреблениям и избыточной эксплуатации, были ликвидированы. Политики имели стимулы для демонтажа подобных институтов, вместо того, чтобы создавать новые, и причина была в достаточном количестве природных ресурсов.
Точно так же и страны с большими нефтяными месторождениями становятся менее демократическими. В таких странах демократия может представлять собой только расходы для политиков, потому что мешает им использовать большие государственные доходы по своему соображению. Большие доходы от ресурсов поэтому дают политические стимулы для ослабления демократии. Таким же образом возможность скрывать доходы от налогообложения не создает этим политикам стимулов к построению демократических реформ. И могут стать лишь более сильной стимуляцией к сокращению демократического управления и усиления власти чиновников.
— То есть в стране, которая является богатой на природные ресурсы, расширение демократии может стать очень дорогим удовольствием для тех, кто удерживает власть, более того, привести к потере власти?
— Это действительно так. Очень мало стран, которые имеют нефть, сделали успешный переход от авторитаризма к демократии. Большинство из них были в Латинской Америке, страны подобные Венесуэле и Перу. Но ученые не понимают, почему в действительности Латинская Америка является такой разной.
— А как вы можете это объяснить?
— Я думаю, что связь между нефтью и авторитаризмом — это большая часть ресурсного проклятия. Существует также доказательство того, что нефтяное богатство увеличивает опасность гражданской войны: сегодня многие страны мира, где происходят насильнические конфликты, являются производителями нефти. Такие как Алжир, Нигерия, Конго, Колумбия, Восточный Тимор, Судан и, конечно, Ирак.
— Кажется, что это явная политическая модель, в которой прослеживаются стимулы поведения политиков?
— Да, это правда. Политические лидеры, которые имеют доступ к нефтяной ренте, могут откупиться от тех, кто стремится к развитию демократии.
— Таким образом, природные ресурсы могут вредить развитию демократии?
— Именно так, потому что предоставляют возможность диктаторам оставаться при власти. Ведь диктатуру в странах, имеющих нефть, традиционно возглавляют лидеры, которые остаются при власти на длительное время.
— Предусматривает ли ваша модель также нелинейную зависимость влияния получения капитала от природных ресурсов на жизнь населения стран, которые имеют их вдоволь?
— Нет, я не думаю, что природные ресурсы имеют какое-либо регулярное влияние на увеличение капитала населения. Хотя некоторые страны используют мудро полученные финансовые ресурсы, пуская их на поднятие уровня образования своего населения. Многие страны Ближнего Востока, которые владеют большими нефтяными богатствами, также достигли успеха в образовании своего народа.
— Профессор Росс, существует ли прямая связь между уровнем коррупции и наличием природных ресурсов?
— Многие люди думают так, но отношусь к этому скептически. Коррупция существует во многих странах, которые не богаты природными ресурсами. На этот вопрос очень сложно ответить, потому что так сложно измерять коррупцию.
— Таким образом, можно сказать, что взаимосвязь между демократией и природными ресурсами на данное время становится все более актуальной?
— Да. Все больше стран в мире становятся демократическими, но многие страны, которые имеют нефть, как и раньше, продолжают находиться в условиях авторитарного правления.
