В Грузии, как ожидалось, на президентских выборах в минувшее воскресенье в первом туре победил Григорий Маргвелашвили. Ставленник премьер-министра Бидзины Иванишвили набрал 61,9 процента голосов. На втором месте — представитель оппозиционного «Национального движения» Давид Бакрадзе, получивший 21,8%. Характерно, что сторонники «Грузинской мечты» не стали дожидаться официальных результатов, и спустя уже несколько минут после закрытия избирательных участков и объявления итогов экзит-поллов центральная улица грузинской столицы — проспект Руставели — заполнилась сигналящими кортежами сторонников правящей партии. А за пару минут до окончания голосования на большом плазменном экране городской филармонии, обращенном в сторону улицы, появилось изображение часов. Когда они пробили восемь, на экране появилась надпись «Саакашвили ушел», и площадь озарилась фейерверком. Штаб правящей партии буквально утопал в шампанском — тут пили на брудершафт, кричали, пели и танцевали. К ликующей толпе в обнимку вышли кандидат и Бидзина Иванишвили.
Неправительственная организация «Справедливые выборы» на основе мониторинга президентских выборов в Грузии заявила, что выборы прошли организованно и в спокойной обстановке.
Президент Литвы Даля Грибаускайте одна из первых поздравила Георгия Маргвелашвили с избранием на пост президента Грузии и пригласила его в Вильнюс на ноябрьский саммит Восточного партнерства ЕС. «Грузия выдержала еще один экзамен по демократии, и я искренне надеюсь, что на вильнюсской встрече мы вместе сможем закрепить европейский выбор Грузии», — говорится в поздравлении президента.
Предлагаем читателям две точки зрения относительно результатов президентских выборов в Грузии, и чего следует ожидать от «Грузинской мечты», которая получила все бразды правления страной после 10-летнего правления страной Михаилом Саакашвили.
«Инерция продвижения на Запад будет продолжаться, потому что это уже непреодолимо»
Как в самой Грузии восприняли победу ставленника премьер-министра Бидзины Иванишвили и как это может повлиять на становления политической системы в стране и на ее внешнеполитический курс? Об этом «Дню» рассказал грузинский политолог Давид БЕРИТАШВИЛИ.
БИДЗИНА ИВАНИШВИЛИ (СПРАВА) И ГЕОРГИЙ МАРГВЕЛАШВИЛИ / ФОТО РЕЙТЕР
— Избирательная машина, которую построило предыдущее правительство, уже достаточно хорошо сработала на предыдущих выборах, когда впервые была констатирована победа оппозиции. И сейчас мы имеем накатанный путь. Мне кажется, что избирательная машина начала работать в Грузии независимо от каких-либо интересов. И конечно, первопроходцами были националы, которые сами себя дали победить.
— Что же означает победа ставленника Иванишвили?
— Что касается победителя, то люди из «Грузинской мечты» говорят, что у них замечательная коалиция, многопартийность. Это все не пустые слова, потому что коалиция и многопартийность такая, как была в ГДР. Там при Хонеккере была рабочая, крестьянская, социал-демократическая партии. В общем из пяти партий состояла Социалистическая партия Германии, которая правила ГДР. Конечно, в будущем они перегрызутся. Но в данный момент все это в едином кулаке, коалиция, состоящая из шести партий. И никаких у них видимых разногласий нет, хотя, несомненно, они мечтают о каком-то карьерном успехе, переплюнуть друг друга или о близости к уходящему Бидзине. На самом деле есть какие-то зачатки двухпартийной системы. Коалиция под руководством Бидзины останется под его воздействием, и будет модель типа Березовского, который очень короткое время был заместителем секретаря Совбеза России, но пять-шесть лет безраздельно формировал внутреннюю политику. Так, наверное, будет и с Иванишвили.
В пользу формирования двухпартийной системы говорит то, что 21 процент на этих выборах набрал Бакрадзе, представитель «Национального движения». Это означает легитимацию, потому что оппоненты кричали: вы даже не перешагнете 5-процентного барьера. Или в одном из недавних интервью Иванишвили обозвал своего оппонента Саакашвили политическим трупом. Но этого не произошло, 21 процент — это нормальный результат. Думаю, что будет формироваться двухпартийная система на подобие британской.
— Будет ли позитивной в этом отношении роль нового президента?
— Не думаю, что она будет позитивной, поскольку рефреном его предвыборной кампании был лозунг: наконец закончится проклятая коабитация. А фактически коабитация была предвестником двухпартийной системы. Это Европа все одергивала и рекомендовала Бидзине: отдавайте какую-то дань своим оппонентам, советуйтесь с ними. А это в большой группе сегодняшних правящих партий встречало дикое сопротивление: их надо всех посадить, судить. Даже вчера после выборов раздавались заявления, когда будет Нюрнберг над этой преступной партией.
Я не думаю, что он такой миротворец. Во-первых, он является репликой мышления Иванишвили, который просто желчь изрыгает, когда приходится ему говорить о предыдущей партии, стоявшей у власти. Я думаю, что он будет достаточно сурово относиться к бывшим. Но ресурсы для плохого обращения с национальным движением будут уменьшаться, потому что практически эти выборы «Национальное движение» начинало с 10 процентов и за полгода доросло до 21 процента. Это очень серьезный рост. И, безусловно, он будет продолжаться.
— Какой может быть судьба Саакашвили, будут ли реализованы угрозы: посадить его, начать Нюрнбергский процесс?
— Тут существует несколько вариантов. Во-первых, чтобы Саакашвили не попадать под риск, он может уехать еврочиновником или в ООН, или преподавать. Исходя из его характера, он как боец так не поступит. Вчера Саакашвили заявил, что он испытывал большие моральные перегрузки и возьмет некоторый тайм-аут. Во-вторых, действительно его могут вызывать на допросы. Но это очень непопулярный вариант для наших партнеров Грузии на Западе. Потому что и так они кипят от возмущения в связи с Тимошенко, с Мерабишвили. Мне кажется, если они доведут Саакашвили до тюрьмы, то где-то через год он превратится в Манделу и еще получит Нобелевскую премию мира, как Сан Су Чжи.
Думаю, они поймут, что это им невыгодно. В конце концов, Саакашвили оставил после себя государство, которого не существовало до его прихода к власти.
— Некоторые эксперты говорят, что он расколол страну, или это преувеличение?
— Конечно, расколол. Да люди, которые в эпоху Шеварнадзе, сложив руки на груди, наблюдали за беспределом, коррупцией сверху донизу, ушли из оборота. Их перестали куда-то назначать и обращались с ними достаточно строго. Сейчас они вернулись.
Сейчас важная сила появилась — выпустили 14 тыс. заключенных. Это ведь колоссальная мобильная сила, которая по свистку из штаба Бидзины может в любое место помчаться, устроить выступление, свист, кидание яиц и даже камней. Это очень важный резерв, который можно использовать в любой момент.
На самом деле ситуация с заключенными была в Грузии очень жесткой и выглядела следующим образом. В 2004 году, когда после революции «Роз» к власти пришло «Национальное движение», по статистике преступность стала резко расти. На самом деле, началась неукоснительная регистрация всех актов нарушения закона. Этот рост продолжался до 2006 года, когда регистрация стала стопроцентной. А уже после этого она пошла вниз и в 2011 году Грузия стала чемпионом Европы по безопасности на улицах, по опросу самих жителей — вышла на первое место.
Действительно, одновременно с этим наполнялись тюрьмы. Начиная с 2003 года при Шеварднадзе было семь тыс. заключенных, а к 2011 году их стало 24 тыс. Вот это дань, которую страна заплатила за то, чтобы появилось государство, в котором можно не запирать машину. Я даже, выходя в магазин,, забывал запирать квартиру.
А то, что сейчас пропагандисты из «Мечты» рассказывают, что у них маленькая преступность, — они просто прибегли к старому способу и стали выборочно регистрировать преступления. Но сейчас доходит информация о таких преступлениях, о которых мы лет пять не слышали. Например, кувалдой вскрыли банкомат и вытащили из него деньги, или вооруженное нападение на банки. И это сейчас в обороте, слава Богу, что у нас есть пресса, которая постоянно дает сообщения об этих случаях.
— На ваш взгляд, какова роль Иванишвили, который пообещал уйти из политики?
— Этот человек стал на ноги в среде, в которой вырастали именно российские олигархи. И мне кажется, что модель Березовского для него самая приемлемая. Потому что все эти люди возникли из небытия политического из однопроцентных партий. Один из кандидатов — Кобэ Давиташвили — получил приблизительно один процент. Он никогда бы не смог стать членом парламента, если бы его паровозиком не привязал к себе Иванишвили. И в той шестипартийной коалиции как раз собрались одно-двух процентные партии. Мне кажется, что денежное влияние Бидзины будет продолжаться. И все они будут бегать к нему за советами. В общем, все будет так, как вел себя Березовский, который создал «Единую Россию», перераспределил много собственности многомиллиардной, хотя никаких должностей он при этом не занимал.
Мы все под Богом ходим, нельзя совсем исключать, что вдруг образумится. Под этим я имею в виду то, что они перестанут стремиться посадить в тюрьму предыдущих деятелей и тормозить проекты, которые были начаты при Саакашвили.
— А изменилось ли общественное мнение в Грузии после более чем годичного правления Иванишвили?
— Действительно, мнение изменилось. Если несколько месяцев назад опросы общественного мнения показывали, что Иванишвили имеет огромную поддержку — почти 75 процентов. Но явка на выборы составила 48 процентов. И это при том, что по телевидению ежедневно представители Бидзины призывали: обязательно приходить на выборы, нам нужен очень высокий результат. Это свидетельство того, что он начал терять часть избирателей. И люди, которые сомневались, просто не пошли на избирательные участки. При этом они будут говорить, какой триумф — 62 процента у представителя «Мечты». При явке избирателей в 48 процентов.
— Но Саакашвили тоже призывал идти на выборы...
— Видите ли, у Саакашвили твердый электорат. Это те люди, которые не перебежали к деньгам и власти. Поэтому, мне кажется, это как раз 20-ти процентное ядро. Партия, конечно, очистилась. Потому что все люди, которые склонны конъюнктурничать, естественно, они давно переместились на ту сторону.
— Давид, вы много видели в жизни, и куда, по вашему мнению, будет двигаться после этих выборов Грузия: в Европу или к России?
— Настолько сильно инерция была задана. Например, то, что мы едем в Вильнюс парафировать Соглашение об ассоциации с ЕС. Грузия девять лет карабкалась на эту вершину, нельзя сказать, что это исключительно заслуга сегодняшнего правительства. На 90 процентов — это заслуга предшественников, которые готовили законодательство под ЕС, вели с Брюсселем переговоры. И это хорошо, что такая инерция работает, пусть даже Маргвелашвили поедет, это Соглашение надо будет подписывать. Другой вопрос, у нас есть выборы. Избирательная машина заработала, ее не испортили. И первый раз она сработала, когда отрешила от власти «Национальное движение». У них у всех пока есть общие заслуги, но в силу того, что мало прошло времени, мне кажется, заслуги предыдущей власти значительнее. Даже то, что исполняется бюджет, который подготовило и оставило деньги в казне — это тоже заслуга предыдущего правительства. Инерция продвижения на Запад будет продолжаться, потому что это уже непреодолимо.
Продолжение темы: «Грузинский гамбит»
