Российские лидеры пропагандируют концепцию мультиполярности в международных отношениях. Эта идея базируется на двух предпосылках: упадке Соединенных Штатов и появлении новых полюсов или центров международной силы, среди которых Россия станет важным игроком. Насколько реальны эти предпосылки мультиполярности?
Традиционная мысль допускает, что мир вступил в эру мультиполярности, где региональное влияние разделят несколько избранных сил. В действительности же будущее может оказаться более беспорядочным и более непредсказуемым. С понятием полярности связаны по крайней мере три концептуальных проблемы.
Во-первых, оно допускает, что большая и очень влиятельная страна станет легитимной магнетической силой против своих соседей. Вместе с тем амбициозное правительство может просто дезориентировать и давить на своих соседей, чтобы те сами того не желая признали его временное господство, и лояльность к такому «полюсу» будет мизерна и он будет оставаться нестабильным.
Во-вторых, концепция полярности приуменьшает интересы и стремления меньших и средних по размеру стран, ограничивая их амбициями больших региональных сил. Таким образом ее могут использовать в качестве прикрытия и оправдания неоимпериалистического господства, которое ограничивает национальную независимость многих подчиненных государств, включая Украину.
В-третьих, «неполярность» не обязательно будет означать международный хаос, как заявляют теоретики мультиполярности. Идея хаоса допускает, что между и внутри стран-конкурентов будет продолжаться борьба за выживание не на жизнь, а на смерть. Хотя этот вариант вероятен для определенных регионов, например в отдельных частях Африки, самозваные «полярные» силы могут также стать источником конфликта либо между собой, либо в результате политики «разделяй и властвуй».
В других регионах отсутствие гегемонии может побуждать страны к сотрудничеству во избежание и хаоса и доминирования извне. В результате, вместо того, чтобы обеспечивать стабильность и безопасность, борьба за мультиполярность может породить конфликт, особенно там, где две или больше сил будут соревноваться за доминантное влияние, а меньшие государства будут противостоять их давлению.
Скорее всего, в течение следующего десятилетия мы увидим смешанную картину «полярностей». Соединенные Штаты будут оставаться наибольшей силой, неспособной, однако, действовать односторонне или глобально. Между тем несколько претендентов на силовой полюс будут соревноваться за региональное влияние с разными успехами, привлекая к своей орбите соседей.
Доминирующая глобальная роль Америки будет уменьшаться и, чтобы быть эффективными и влиятельными в будущем, Соединенным Штатам придется заботиться об обоюдных интересах с большими и меньшими партнерами в разных регионах. Влияние Америки на мировой сцене будет в конечном итоге зависеть от ее экономического возрождения, возможностей Североатлантического альянса и возможности налаживать сотрудничество с существующими и новыми силами.
В своем стремлении быстро уменьшить могущество Америки российские лидеры поддерживают создание «блока против гегемонии». Это современная версия антиамериканского и антизападного альянса, к которому стремился Советский Союз и в конечном итоге потерпел неудачу. Более того, такая стратегия столкнется с тремя главными проблемами: она будет стимулировать новые конфликты с Западом, включая Европейский Союз. Это вряд ли приведет к важному или длительному сотрудничеству между такими разными странами, как Китай, Индия и Россия; и этому будут опираться государства и правительства, которые будут стремиться стать частью Запада, искать защиты у Запада или будут сторонниками либеральной модели.
Как подтвердил случай с Россией, о противостоянии Западу говорят преимущественно те политические или интеллектуальные лидеры, которые боятся потерять власть дома и международное влияние. Однако до сих пор не появилось ни одной конструктивной идеологии, способной объединить и мобилизовать разные государства, которые часто имеют противоположные амбиции относительно одних и тех же регионов.
В будущем не будет исключительной мультиполярности, согласно концепции, которую поддерживает Москва, разделяя мир на регионы с доминирующими странами, чье влияние считается легитимным. Существует большая вероятность, что мы увидим длительную борьбу за зоны влияния, которую будут вести большие страны, а также сопротивление со стороны меньших сил, которые не захотят, чтобы их покорили более агрессивные страны. Подытоживая все сказанное выше, каждая теория международных отношений должна учитывать сложную реальность, а если она не способна дать объяснения этой реальности, ее нужно отбросить и разоблачить как идеологический инструмент внешней политики.
Януш БУГАЙСКИ — старший сотрудник Европейской программы в Центре стратегических и международных студий в Вашингтоне, округ Колумбия.
