«Нужно европеизировать Балканы во избежание балканизации Европы». Я писал эти слова с французским политологом Жаком Рупником в 1991 году, в момент, когда началась война между государствами — преемниками Югославии. После этого бои продолжались до конца десятилетия, унесли тысячи жизней, и дважды требовали вмешательства НАТО (в Боснии в 1995 году и Сербии в 1999 году).
Почти четверть века спустя Балканы, как и раньше, представляют угрозу для мира в Европе, так же как это было накануне Первой мировой войны и в конце холодной войны, когда взрыв Югославии привел не только к первой войне в Европе после 1945 года, но и к возвращению геноцида-убийства. Недавняя стрельба в Македонии, в результате которой погибли восемь полицейских и 14 албанских боевиков, наводит на мысль о возобновлении насилия. Еще трудно понять, представляет ли это кровопролитие собой нагноение старых, незаживших ран, или это что-то новое, реакция против правительства, в котором большинство должностей занимают славяне, которых, кажется, охватывает этнический шовинизм.
Очевидно то, что в реальности ситуация в регионе остается взрывоопасной и запутанной. Следовательно, регион способен угрожать стабильности в Европе, которая уже и так на краю ножа из-за авантюризма России в Украине. Регион — это гремучая смесь растущего национализма, глубокого экономического разочарования и разочарования относительно продвижения к членству в Европейском Союзе. Потенциал для погружения в хаос обязывает нас рассмотреть еще раз, как лучше справиться с балканским огнивом.
Когда я недавно был в Белграде, то перестрелка в Македонии была притчей во языцех. Некоторые из моих сербских собеседников осудили слепоту Запада. В частности, они критиковали ЕС, НАТО и Организацию безопасности и сотрудничества в Европе, описывающие рост насилия как ряд «отдельных инцидентов». С точки зрения сербов, нападение албанских националистов, скорее всего, было началом попытки увеличить свою территорию за счет своих соседей-христиан, начиная с более слабых.
Существует риск, что именно такие взгляды наряду с насилием усилят глубокую неопределенность в ЕС относительно перспективы любого нового расширения. Прецедент Греции вряд ли является примером для подражания европейской интеграции, кажется особенно уместным относительно ее северных соседей, которые также сталкиваются с высоким уровнем коррупции и безработицы. А кое-кого в ЕС отпугивает близость православной церкви и ее сторонников с российским президентом Владимиром Путиным или большое мусульманское население региона.
Эти европейские опасения частично отражают неспособность лидеров континента использовать иногда довольно впечатляющие успехи расширения, наиболее ярким примером чего является Польша. Вместо этого острота внутренней политики побуждала многих европейских лидеров к подчеркиванию трудностей и сосредоточению внимания на неудачах расширения.
И потому неудивительно, что при таком холодном ветре со стороны Запада восхищение Европой начало уступать в таких местах, как Белград, тоскливой ностальгии по временам Югославии. «В то время нас уважали. Мы были одной из крупных стран Движения неприсоединения», сказал мне отставной сербский дипломат.
Подобные настроения проявляются в Боснии и даже в Хорватии, которая стала членом ЕС в 2013 году. В коммунистическую эпоху Югославия представляла резкий контраст с советским блоком. Экономически и социально ее граждане чувствовали себя намного лучше, чем жители Центральной Европы. Сегодня их судьба поменялась. Польша находится на подъеме, в то время как государства — преемники Югославии (за исключением Словении) переживают трудные времена. Они являются жертвами незаживших ран далекого и недавнего прошлого, включая циничный атавизм бывшего югославского и сербского президента Слободана Милошевича в обретении и удержании власти.
Уже много лет ЕС кажется таким отдаленным и отстраненным. Решение президента Европейской комиссии Жан-Клода Юнкера упразднить должность комиссара по вопросам расширения было расценено весьма символично, в результате чего многие начали поиск альтернативной модели. Незаконная аннексия Россией Крыма дает повод для радостных разговоров ультранационалистическим сербам, оплакивающим потерю Косово, где проживает албанское большинство. Между тем офис «Газпрома» в центре Белграда указывает на большое видимое доказательство энергетического присутствия России в этой стране.
Истина, конечно, заключается в том, что для Балкан не существует «российской модели», за исключением применения грубой силы. Поэтому еще более тесные связи с Европой остаются лучшим способом достижения прогресса для жителей региона и ЕС. Во времена тяжелого экономического кризиса европейские идеалы остаются, несмотря на все, единственным эффективным противоядием опасному национализму. Для Балкан, как и для остальной Европы, ЕС — единственная альтернатива будущему, которое может быть еще хуже, чем все самое худшее в прошлом.
Проект Синдикат для «Дня»
Доминик МУАЗИ — старший советник Французского института международных отношений (IFRI) и профессор Института политических исследований в Париже (Sciences Po). Автор книги «Геополитика эмоций: как культура, страх, унижение и надежда меняют мир»
