Внешнеполитический пейзаж президента США Барака Обамы заполнен спущенными воздушными шарами. Стремительный рост выступлений, большие надежды и большие ожидания принесли минимальные результаты. Во всем исламском мире — от Северной Африки до Ирака, Афганистана и Пакистана — мы видим хрупкие отношения, передачу власти, не приносящую счастья, неразрешенные конфликты и открытые нападения на Соединенные Штаты, несмотря на готовность Обамы к новой эпохе в отношениях, трогательно сформулированной в его речи в Каире в июне 2009 года. Израиль, глухой к призывам Обамы, находится дальше от примирения с Палестиной и ближе к войне с Ираном, чем когда-либо ранее.
Кроме того, несмотря на все усилия, направленные на улучшение наиболее важных двусторонних отношений Америки (с Китаем и Россией), отношения с обеими странами становятся все более напряженными, благодаря непримиримости Кремля по вопросу Сирии и официальному поведению Китая в Южно-Китайском море.
Но воздушный шар, который больше всего спущен, — это, наверное, тот, что Обама запустил в воздух в Праге в апреле 2009 года, когда он заявил о быстром и серьезном движении к миру, свободному от ядерного оружия.
Хорошее начало было положено новым договором по СНВ между США и Россией для значительного ограничения стратегического оружия, в значительной степени успешной Обзорной конференции Договора о нераспространении ядерного оружия, а также продуктивным, проведенным в США саммитом по ядерной безопасности. Но за последний год дух оптимизма, который подпитывал эти начинания, к сожалению, пропал без вести.
В этом месяце группа бывших премьер-министров, министров иностранных дел и обороны, а также военных, дипломатических и научных руководителей из 14 стран встретились в Сингапуре в рамках Сети руководства стран Азиатско-Тихоокеанского региона по нераспространению ядерного оружия и разоружению (APLN). Они выразили свое глубокое разочарование тем, что они назвали «испарением политической воли», очевидной в глобальных и региональных усилиях по ядерному разоружению.
Кроме другого достаточно продуктивного саммита по ядерной безопасности в Сеуле в марте 2012 года, новости в области разоружения за последний год, безусловно, были безрадостными. Дальнейшие американо-российские переговоры по сокращению вооружений застопорились задолго до начала сезона американских президентских выборов. Между тем, никакие другие ядерные государства не выразили ни малейшей заинтересованности в двусторонних или многосторонних переговорах по сокращению вооружений, пока две великие державы, которые в настоящее время обладают 95% запасами ядерных вооружений мира, не сделают следующих существенных сокращений.
Осторожные начальные шаги США по изменению их ядерной доктрины — в сторону признания того, что «единственная цель» ядерного оружия заключается в реагировании на ядерные угрозы, а не угрозы любого другого вида — ушли в никуда. Переговоры о снятии с «боевого дежурства» 2 000 единиц ядерного оружия, которое остается в абсурдно опасном состоянии готовности к запуску эпохи времен холодной войны, так никогда по-настоящему и не начинались.
Также нет никаких признаков движения в сторону вступления в силу Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). А также нулевой прогресс достигнут в выходе из тупика в переговорах по новому договору о запрещении производства расщепляющихся материалов для ядерного оружия; незначительный прогресс достигнут на конференции по созданию зоны, свободной от ядерного оружия, на Ближнем Востоке (главный итог Обзорной конференции ДНЯО 2010 года); а также произошло фактически ускорение ядерных оружейных программ в Индии, Пакистане и Китае.
Так кто же в этом виноват? Некоторые обвиняют администрацию Обамы в посыле смешанных сигналов или еще хуже: США, отмечают они, модернизировали свой ядерный арсенал, разработали новые системы баллистической противоракетной обороны и обычных вооружений и проявили слишком большую готовность успокоить нервозность союзников из Европы и Северо-Восточной Азии относительно ограничения размеров ядерной составляющей расширенного зонтика сдерживания, под которым они укрываются.
Но трудно проигнорировать огромные ограничения, которые наложила интенсивно поддерживаемая и создающая негативные настроения политическая обстановка в США. Республиканская непримиримость не позволила США ратифицировать ДВЗЯИ, который мог бы стать большим международным предохранителем; почти похоронила новый договор СНВ уже при его рождении; и поставила планку для дальнейших переговоров с Россией и Китаем на практически непреодолимом уровне.
Нет также никаких признаков того, что какая-либо из этих позиций будет изменена, если Митт Ромни, соперник-республиканец, станет президентом. Международные проблемы усугубляются — особенно для лидеров APLN — вследствие резкости заявлений Ромни относительно Китая и Тайваня, а также его внеочередного определения России как «геополитического врага Америки номер один».
Есть те, кто будет говорить, что наивно хотеть мира, свободного от ядерного оружия, а тем более думать, что этого можно достигнуть. Но не наивно быть озабоченным сохранением самого бесчеловечного оружия уничтожения, когда-либо изобретенного — 23 000 единиц которого все еще существуют — с общей разрушительной мощью в 150 000 сброшенных на Хиросиму бомб. И не наивно полагать, что нераспространение и разоружение неразрывно связаны: до тех пор, пока какое-либо государство будет сохранять ядерное оружие, другие будут его хотеть.
Действительно наивная — или невежественная — позиция заключается в вере в то, что государственный и надежный контроль, а не чистая удача, позволили миру прожить почти семь десятилетий без катастрофы с участием ядерного оружия. Не наивно полагать, что ядерное сдерживание — как хрупко с точки зрения его использования, так и довольно сомнительно в полезности в вопросе поддержания мира. И не наивно полагать, что даже если ядерное оружие нельзя вернуть в прошлое, его можно, в конечном счете, объявить вне закона.
Но Обаму нельзя обвинять за попытки что-то сделать. Ведь даже спущенные воздушные шары — это лучше, чем опустошенная планета.
Проект Синдикат для «Дня»
Гарет ЭВАНС — бывший министр иностранных дел Австралии и почетный президент Международной кризисной группы. Был сопредседателем Международной комиссии по вопросам нераспространения ядерного оружия и разоружения.
