Как и ожидалось, главной темой, которая обсуждалась в ходе двухдневного саммита G20 в Австралии, была Украина. Но довольно неожиданным в конечном итоге оказалось то, как общались мировые лидеры с российским президентом. Фактически изоляция Владимира Путина чувствовалась с первого шага российского лидера на австралийской земле. Если президентов США и КНР, Барака Обаму и Си Цзиньпина, встречали генерал-губернатор и генеральный прокурор Австралии, то Путина — помощник министра обороны.
Невзирая на такое давление, у Путина не сходила улыбка с лица во время рукопожатия с австралийский премьер-министром Тони Эбботом, который по сообщениям прессы, обещал физически столкнуться с российским лидером из-за катастрофы MH17, в которой погибло 28 австралийцев. И ясное дело, фон саммита задавали австралийцы украинского происхождения, которые устроили демонстрацию с плакатами, где было написано «Путин — убийца».
Но, по-видимому, не самый ли неожиданный поступок по отношению к российскому президенту совершил премьер-министр Канады Стивен Харпер. «Я считаю, что пожму вам руку, но я хочу вам сказать одно: вам нужно убраться с Украины», — сказал он.
Британский премьер-министр Дэвид Кемерон заявил в 50-минутном разговоре Путину, что тот находится на распутье, и его ожидают последующие санкции, если Россия и в дальнейшем будет поддерживать сепаратистов и поставлять оружие в Украину.
Британский премьер отметил, что нужно быть «реалистичными» относительно комментариев Путина, который ранее не выполнял взятые обязательства о прекращении российской агрессии в Украине. «Существует настоящий выбор, существует другой и лучший путь поведения России, который привел бы к улучшению отношений, но в данный момент Путин не хочет им воспользоваться», — сказал Кемерон.
Путин как всегда, невзирая на неопровержимые доказательства, отрицал наличие российских войск в Украине. Вместе с тем он заявил, что готов принять перемирие и прекратить поток российского оружия через границу. Кроме того, Путин сказал, что он готов признать Украину как «единое политическое пространство».
До своего заблаговременного отъезда из Брисбена, не дождавшись общего ланча в воскресенье, он заявил в ходе пресс-конференции, что ситуация на юго-востоке Украины «в целом имеет хорошие перспективы к урегулированию».
А немецкий канцлер Ангела Меркель, которая осталась дольше, созналась репортерам, что нынешняя ситуация не удовлетворяет, и в данный момент ЕС рассматривается внедрение финансовых санкций против россиян из-за кризиса в Украине. Вместе с тем во время выступления в научно-исследовательском центре Сиднея она заявила, что нужно набраться терпения, чтобы получить желаемые результаты внедренных санкций. Канцлер также подчеркнула, что нельзя допустить господства \ «старого мышления», другими словами право вмешиваться в дела суверенного государства под предлогом того, что и входит в «сферу влияния» более сильного государства. Но вопрос остается, кто и как рассматривает международное право в данном конкретном случае в связи с незаконной аннексией Крыма.
Самому Путину, который вылетел раньше, чтобы, как он сказал поспать 4-5 часов после двух девятичасовых перелетов сначала во Владивосток, а затем в Москву, не пришлось слышать заявления об объединении усилий лидеров США, Японии и Австралии в борьбе против России и ее вторжения в Крым. Обама, Абе и Эбботт высказались за необходимость привлечь к ответственности лиц, виновных в катастрофе малазийского авиалайнера MH17.
«ЗАПАДНЫЕ ЛИДЕРЫ БЫЛИ ОЧЕНЬ ЧЕТКИМИ ОТНОСИТЕЛЬНО ОТВЕТСТВЕННОСТИ РОССИИ ЗА ЭСКАЛАЦИЮ КОНФЛИКТА В ВОСТОЧНОЙ УКРАИНЕ»
Стив ПАЙФЕР, старший научный сотрудник Института Брукингза:
— В ходе саммита G20 в Австралии западные лидеры были очень четкими относительно ответственности России за эскалацию конфликта в восточной Украине, относительно необходимости Москвы изменить свою нынешнюю политику и относительно продолжения — возможно, и увеличения — западных санкций, если Кремль не изменит курс. Если Путин прибыл в Брисбен в надежде найти различия между западными лидерами относительно Украины, то он был разочарован в этом отношении. Его ранний отъезд из саммита отображает это. Да, у Путина продолжительный рейс домой, но у большинства других лидеров G20 тоже.
Западные лидеры на G20 заняли твердую и единую позицию, хотя я не уверен, что это немедленно повлияет на смену политики Путина относительно Украины. Но президент России должен иметь в виду, что его нынешняя политика будет означать продолжение, если не увеличение санкций, которые влияют на российскую экономику. Убедить Путина в том, что санкции могут применяться в течение многих месяцев, если не лет, является важным элементом того, чтобы западная политика была успешной.
Что касается заявления господина Киссинджера об Украине и НАТО, Украина должна и будет решать свою собственную политику относительно Альянса. Страны НАТО тогда будут решать, как они хотят ответить. На данный момент, однако, я не думаю, что для Киева имело бы смысл попробовать получить членство. В рамках альянса будет мало желания определить Украину на путь членства, и с такой целью внешней политики, вероятно, будет сложнее возвратить Восточную Украину обратно в Киев. Сотрудничество с НАТО имеет смысл, а попытка углубить отношения в этом пункте — нет. Но это, кажется, не проблема для России. Президент Порошенко продемонстрировал еще в июне, что углубление связей с НАТО не в повестке дня. Да и нет никаких признаков того, что россияне когда-либо пытались заниматься этим вопросом. Действия России за последние десять месяцев показывают, что Москва пытается блокировать не только отношения Украины с НАТО, но и ее отношения с Европейским Союзом.
«ПУТИН БЫЛ НЕПРИЯТНО УДИВЛЕН ПРОХЛАДНЫМ ПРИЕМОМ НА G20»
Джон ХЕРБСТ, экс-посол США в Украине, член Американского совета, Вашингтон:
— Путин был неприятно удивлен прохладным приемом на G20. Он продолжает недооценивать недовольство за рубежом по поводу его агрессии в Украине. Непросто оценить содержание его слов, поскольку то, что он говорит, предназначено для политического эффекта. Когда он считает это полезным, он обманывает. Поэтому мы все можем сделать вывод, что он говорил некоторые примирительные вещи, потому что он хотел, чтобы лидеры G20 прекратили критиковать его агрессию в Украине.
Ситуации в Чечне и на Донбассе мало подобны. В Чечне большое количество чеченцев восстало против Москвы. На Донбассе Кремль проводит гибридную войну. Кремлевские специалисты спровоцировали восстание против Киева.
Что касается предложения господина Киссинджера, то он игнорирует тот факт, что этот кризис начался из-за блокирования Кремлем подписания Украиной торгового соглашения с ЕС. Вопрос относительно членства Украины в НАТО был на заднем плане после саммита НАТО в Бухаресте в 2008 году. Почему мы должны говорить об этом в настоящее время?
«ОН ДОЛЖЕН ИЗМЕНИТЬ КУРС»
Вильям ТЕЙЛОР, президент, исполнительный директор Института мира США:
— Я не могу утверждать, что знаю, что в голове Путина. Он должен был, однако, получить месседж от мировых лидеров, что кричащее пренебрежение им международного права сделало его изгоем, что продолжающееся нарушение им суверенитета Украины будет гарантировать продолжение или увеличение санкций — санкций, которые являются явно разрушительными для российской экономики, и что его отказ от западных ценностей объединил западных лидеров против него. Путин должен сделать вывод, что его тактика привела к обратному результату и, следовательно, он должен изменить курс.
Поскольку Украина является суверенным государством, то ей самой лучше решать, что в ее интересах. Если Украина будет подавать заявку на членство в НАТО, тогда члены Альянса будут решать, какое принимать решение. Агрессия Путина против Украины угрожает всей Европе. Члены НАТО могут решить, что лучший способ предотвратить последующую российскую агрессию — это дать Украине возможность начать План действий относительно членства в Альянсе. Я вспоминаю о заявлении саммита НАТО в 2008 году, в котором говорится, что Украина станет членом НАТО.
«ИСТОРИЯ С БРИСБЕНСКИМ САММИТОМ ПОВЛИЯЕТ НА ВЗГЛЯД РОССИЙСКОЙ ВЛАСТИ НА ПРОИСХОДЯЩЕЕ В УКРАИНЕ»
Константин фон ЭГГЕРТ, обозреватель «КоммерсантЪ FM», Москва:
— На самом деле вся история с Брисбенским саммитом, конечно, повлияет на взгляд российской власти вообще на происходящее в Украине. Но думаю, что сложившаяся до момента саммита экономическая ситуация, собственно, во многом уже сформировала это отношение. У меня возникает ощущение, что никаких резких телодвижений в ближайшее время Москва делать не будет. А российская власть сосредоточится, прежде всего, на контроле внутренней ситуации и мониторинге возможных признаков недовольства как элит, так и людей с ухудшающимся экономическим положением вследствие изоляции.
Мне кажется, что в этих условиях, пока, по крайней мере, никаких особо активных действий на территории Украины предприниматься не будет. Я не хочу сказать, что будет какой-то откат от нынешней политики. Но, как мне кажется, в ближайшее время не будут предприниматься боевые действия.
— А как можно прокомментировать его слова, сказанные перед отъездом из Брисбена, что ситуация на востоке Украины «в целом имеет хорошие перспективы для урегулирования»?
— Я не думаю, что в Москве сегодня есть какая-либо стратегия поведения как в отношении Запада, так и в отношении Украины. Я думаю, что существуют какие-то тактические соображения. Но я не вижу никакой стратегии. По моему мнению, как это было в последнее время, все вопросы будут решаться ситуативно. Поэтому просто предполагать, что есть какие-то большие планы, я бы не стал. Я не вижу сегодня ни конечной цели, ни стратегии достижения ее.
Что касается сравнения ситуации на Донбассе с Чечней и необходимости федерализации, а не децентрализации в Украине. Все это старые песни. Ясно, что это старая позиция, о которой заявлялось много раз. Более того, термин «децентрализация», российское руководство не приняло с самого начала, после того как о нем заявил Президент Порошенко. Кроме того, любой разговор о децентрализации сегодня вызовет крайне резкую реакцию сепаратистов и поддерживающих их людей в Москве. Такие люди есть, конечно, и далеко не все они контролируются Кремлем. Поэтому я думаю, что в общем ничего нового здесь не заявлено, но это не значит, что будут предприниматься какие-то активные действия. По-моему, на сегодняшний день в Москве царит своего рода растерянность в отношении того, что делать. И решения, которые будут приниматься, конечно, очень узким кругом лиц, трудно предсказать. Ясно, что, видимо, все-таки придется принимать во внимание соображения экономики. Наблюдая изнутри, я понимаю, что это серьезно.
