О политике США относительно Ирака, об отношениях Вашингтона со «старой Европой» — в интервью с советником по национальной безопасности при президенте Джимми Картере Збигневом БЖЕЗИНСКИМ.
— Стал ли мир безопаснее после вторжения в Ирак?
— В то время вторжение не было необходимым. Было бы разумнее подождать и завершить работу в Афганистане, где были постоянные проблемы с «Аль-Каидой» и талибами.
— Полгода назад вы сказали, что США вскоре могут превратиться в главного врага арабского и даже мусульманского мира. Вы сказали, что весь Ближний Восток грозит вспыхнуть. Как вы сейчас видите ситуацию?
— Боюсь, дела идут именно в этом направлении. Недавно президент Пакистана Мушарраф открыто говорил в Вашингтоне о последствиях американского провала идеи продвинуть вперед мир с палестинцами и оказать больше уважения политическому достоинству арабов. Это увеличивает враждебность по отношению к США на Ближнем Востоке, а также катализирует вражду в исламском мире.
— То есть позиция германского правительства в начале иракской кампании была разумной?
— Критика действий Буша по иракскому вопросу была оправданной. Что не было оправданно, так это полное отсутствие альтернативной концепции и готовности проводить совместно принятую стратегию.
— Что теперь Америке следует делать в Ираке?
— Она должна предпринять большие усилия, чтобы найти настоящий общий ответ на проблемы, перед которыми мы стоим в Ираке. Я имею в виду общий с Европой ответ. Этот ответ должен охватывать как совместное распределение задач, так и общее принятие решений. К сожалению, нынешняя администрация считает, что европейцы должны делать то, что она говорит. В то время как европейцы, в основном, полагают, что Европа должна участвовать в принятии решений, все бремя осуществления этих решений должны нести американцы. Нужна американско-европейская стратегия по Ираку, по израильско-палестинскому конфликту и по Ирану. И бремя нужно нести вместе.
— Говоря о совместной стратегии, вы подразумеваете и совместное военное присутствие на месте?
— Непременно! Сегодня невозможно себе представить альтернативную стратегию на Ближнем Востоке, которая исключала бы военный элемент. Если будет совместная стратегия, то она должна предусматривать и совместное военное участие. В Америке я все время повторяю: проблема была в том, что Буш сказал: «Кто не с нами, тот против нас». А наши германские друзья говорят нам: «Действуйте по-другому, но сами. Мы участвовать не будем». Проблемы, с которыми в ближайшем будущем столкнутся США, будут проблемами и для Европы, нравится это кому-то или нет. Поэтому Америка должна отказаться от своих односторонних действий, а Европа — от своего отношения — «только без меня».
— Что сегодня может убедить французов и немцев направить войска в регион?
— Только общая поддержка ближневосточной политики, которая должна включать:
1) энергичную инициативу для решения израильско-палестинского конфликта с тем, чтобы эта проблема больше не способствовала вражде на Ближнем Востоке;
2) совместные действия в Ираке, направленные на то, чтобы трансформировать американскую оккупацию в международный военный контингент, охватывающий европейцев и умеренные мусульманские государства — например, Пакистан и Марокко.
Президент Мушарраф намекнул, что может рассмотреть возможность отправки войск, если будет более широкий подход, который наряду с Ираком охватывал бы и израильско-палестинский конфликт. Не должна снова возникнуть ситуация, в которой у США будет соблазн действовать в одиночку.
— Видите ли вы, что дело идет к этому? Склонен ли Буш действовать так?
— Это можно себе представить, особенно, если президент Буш выиграет выборы и воспримет свою победу как мандат на усиление этой политики.
— Могли бы вы сравнить войну в Ираке с войной во Вьетнаме?
— В определенном отношении Ирак — это еще более сложная проблема, поскольку она накаляет страсти во все больших частях исламского мира. Проблема Вьетнама хотя и была очень болезненной, но не имела таких осложнений.
— Обратимся к Ирану. Насколько реалистичны его угрозы выйти из договора о нераспространении ядерного оружия и даже самому создать ядерное оружие?
— У этой страны есть возможность в будущем создать ядерное оружие, но спецслужбы едины во мнении, что до этого еще несколько лет. Иран — серьезная страна, неагрессивная и в целом является стабилизирующей силой в очень нестабильном регионе. И, наконец, у Ирана есть потенциал для настоящего демократического развития. Молодое поколение не хочет жить при теократической диктатуре. Поэтому в наших интересах способствовать изменениям в Иране и не допускать возникновения искусственного националистического единства между растущей демократической оппозицией и правящими муллами.
— Что вы думаете о стремлении Германии получить постоянное место в Совете Безопасности ООН?
— Определенные реформы Совета Безопасности уже давно назрели. Нужно идти к такой реформе Совета, чтобы право вето было только у США, ЕС, России и Китая. Кроме того, должны быть другие постоянные члены Совета, но без права вето.
