Закончился десятидневный визит Московского Патриарха Кирилла в Украину, без сомнения, имевший огромный резонанс в украинских СМИ. Еще многими не осознаны последствия этого визита для украинских церквей, так же, как, в принципе, и для украинской политики. Возможно, в теории государства рядом эти два института выглядели бы парадоксально, однако подавляющее большинство понимает, что на практике их взаимосвязанность выглядит более чем закономерно. Помня, что приезд Кирилла — далеко не первый патриарший визит в Украину, мы задали вопрос нашим экспертам: какой визит в Украину произвел впечатление действительно пастырского: Папы Римского Иоанна Павла II, Московского Патриарха Алексия II, Вселенского Патриарха Варфоломея или Московского Патриарха Кирилла? К слову, аналогичный вопрос социологическая служба «Дня» разместила на нашем сайте. Нужно сказать, что посетители принялись довольно активно голосовать. По предварительным результатам с солидным отрывом «лидирует» Иоанн Павел II — 60,94%.
Юрий ШВЕДА, политолог, кандидат политических наук, доцент Львовского национального университета имени Ивана Франко:
— На сегодняшний день Украина остается в сфере геостратегических влияний: с одной стороны, запада, с другой — востока, причем большей частью — России. Влияния комплексные и разнообразные. Это касается и религии, которая, к сожалению, является одним из элементов геостратегических влияний. Поэтому визиты и Папы Римского, и Московского Патриарха воспринимаются не иначе как попытки влияния от западной или восточной цивилизаций на сознание населения Украины. Поэтому ни один, ни другой нельзя назвать пастырским. Пастырским я бы назвал визит в Украину Варфоломея — как менее всего политизированный. Но если сравнивать восьмилетней давности визит Иоанна Павла II и нынешний — Кирилла, то визит главы Русской православной церкви, на мой взгляд, является более политизированным, чем визит Папы. Почему? Патриарх прибыл в Украину, когда уже началась избирательная кампания, поэтому визит главы Русской православной церкви в это время может многими трактоваться (и, очевидно, трактуется) как визит в поддержку тех или иных политических сил, тех или иных кандидатов. И это видно невооруженным глазом, если обратить внимание, в частности, на политическое окружение Патриарха русской церкви и географию его поездок, что можно трактовать как определенную мобилизацию тех людей специфическими, религиозными, способами в поддержку политических трендов, которые стоят за сотрудничество России и Украины и славянское единство. Второй момент, который отличает визит Кирилла от визита Иоанна Павла II, это то, что, несмотря на то, что его паства находится в основном на западе Украины, Папа Римский посещал и те регионы, которые традиционно не являются сторонниками Римско-католической церкви, в частности, он был и в Киеве, и в центральной Украине. Зато Кирилл из-за возможных угроз и препятствий визита мало внимания уделил западной Украине, что, безусловно, — не в пользу единению украинского народа, примирению запада и востока Украины. Также нельзя обойти вниманием тот момент, что под видом проповеди и молитвы за единение украинского народа Кирилл не преминул поучать нынешнюю украинскую политическую власть о том, что те или иные лица украинской истории, которые сегодня поднимаются на щит, явно не содействуют консолидации Украины, т.е. не удержался от наставлений, как трактовать нам, украинцам, свою историю. Кроме того, весь этот антураж, бутафория, созданная вокруг визита Кирилла, когда людей привозили на встречи с Патриархом отовсюду, был направлен на то, чтобы продемонстрировать, что идея славянского единства, православного единства имеет в Украине довольно большую поддержку. Для меня очевидно, что эта карта будет разыгрываться позже, чтобы показать, что Украина является православным государством, которое тяготеет к так называемой канонической церкви, поэтому влияния западных церквей должно быть ограничено.
Андрей ЮРАШ, религиовед, кандидат политических наук, доцент Львовского национального университета имени Ивана Франко:
— На мой взгляд, нужно отталкиваться от того, что понимаем под пастырским визитом. Если речь идет о духовной поддержке паствы, то каждый из четырех визитов является пастырским. У московского патриархата в Украине довольно значительная паства. По убеждению представителей самой церкви, это абсолютное большинство, по социологическими данным — это приблизительно треть населения Украины, которая абсолютно декларирует себя сторонниками Московского патриархата и не видит себя членами других церковных образований. Следовательно, приезд Патриарха Кирилла — это пастырский визит. Так же глава Римско-католической церкви, духовный руководитель украинских греко-католиков имеет в Украине относительно значительную паству — социология утверждает, что от 7 до 8% украинского населения являются верующими Украинской греко-католической церкви. И от 0,5 до 1% населения являются последователями Римо-католицизма. Следовательно, и приезд Иоанна Павла II был пастырским. На первый взгляд может показаться, что визит Патриарха Варфоломея нельзя назвать пастырским в прямом, конкретном значении этого слова, поскольку Вселенский Патриарх не имеет в Украине своего церковного образования. Но если посмотреть на ситуацию глубже, то можно осознать, каким большим является процент украинских граждан, которые встречали Патриарха Варфоломея не как своего юридического пастыря, главу того церковного образования, к которому они принадлежат или хотели бы принадлежать, но которые встречали его как желанного главу, который может решить существенные проблемы в украинском обществе, в том числе — в религиозном сегменте.
По меньшей мере 30, по отдельным статистическим данным, возможно, 36% населения Украины утверждают, что хотят жить в пределах независимой Украины на духовным попечении поместной церкви, которая может получить признание от Константинополя. Т.е. эта часть Украины встречала Варфоломея как желанного, ожидаемого пастыря. Поэтому и этот визит был пастырским. Но у любого религиозного сообщества, кроме сугубо духовного аспекта в своем функционировании, много других измерений. В том числе — идеологических, социальных и политических. И хотели мы того или не хотели, но самим фактом приезда каждый из этих трех церковных лидеров уже проявлял отношение к другим сферам жизни. Здесь можно немного вспомнить фрагменты каждого визита. Папа Римский, приехав в Украину, абсолютно понимал и осознавал, что приехал как духовный глава, как отец меньшинства в украинском обществе. И он сознательно работал на духовное укрепление этой общины и на поддержку тех идеологически мировоззренческих идентификационных приоритетов, в которых эта община живет. Т.е. он не поставил все за пределы общества, хотя к этому определенная часть украинских граждан, которые протестовали (и даже некоторые православные братства проводили молебны, чтобы Папа не долетел до Украины), ни единым словом не вышел за ту культуральную сферу, в которой живет его сообщество. По-другому поставил себя Патриарх Кирилл — то ли не понимая ситуации (в чем можно несколько сомневаться), то ли сознательно моделируя ситуацию под свое видение. Глава РПЦ декларирует себя отцом абсолютно всей Украины, всех украинских граждан или во всяком случае абсолютного большинства. Он вел себя как глава всех православных в Украине. Т.е. в данном случае видим совсем другой подход, когда духовный глава церкви вел себя, не учитывая реалий общества и реально не работая на это сообщество, к которому он приехал как пастырь. И, собственно, в этом смысле, поскольку претензии выходят за пределы сообщества, с трудом можно говорить, насколько это является пастырским визитом, поскольку визит перестает быть просто пастырским, становится идеологическим. Поэтому в этом контексте говорить, что визит Кирилла является пастырским, мы не можем. Интересно с этой позиции посмотреть на прошлогодний визит Варфоломея, у которого, повторюсь, якобы паствы в Украине нет. В этом контексте у него уникальная миссия. Он смоделировал свой приезд для духовной поддержки той части украинского православного мира, которая сейчас находится вне общения с каноническим мировым православием и ощущает от этого духовный дискомфорт, понимает свою маргинальность в православном мире и которая не может не ощущать с каждым годом все большей силы внутри государства. И, собственно, в этих условиях Вселенский Патриарх дал определенную веру и надежду части украинского сообщества, незамеченной Папой Римским и которой пренебрег Московский Патриарх. Другой вопрос, насколько она является реалистической, может ли реализоваться... Поэтому именно визит Варфоломея давал украинскому обществу шаткую, но все же надежду, что можно уладить ситуацию без какого-либо тоталитарного сценария, который теперь предложил Патриарх Кирилл, а именно — вернуться к иллюзорному единству, избавившись от собственной идентичности, что в условиях либерального общества невозможно. Зато Патриарх Варфоломей давал надежду, что в Украине эти две группы православных могут и должны сосуществовать на абсолютно паритетных основах — признания и канонической правомочности.
Владимир ПРИТУЛА, руководитель общественного комитета по мониторингу свободы прессы в Крыму:
— Визит Патриарха Кирилла, особенно в восточные регионы, свелся к политическим мотивам, во всяком случае его проповеди имели двойственный смысл, они очень легко накладываются на нынешние украинско-российские политические реалии, поэтому трудно назвать этот визит пастырским, очень много элементов политических. Речь шла не столько о спасении души членов паствы большой украинской церкви, сколько о спасении самой церкви. И даже такой благой призыв не смотреть друг на друга через прицел оружия свелся к тому, что Патриарх Кирилл призывал украинских священников идти в вооруженные силы. Т.е. повел речь о большем сближении церкви с вооруженными силами, что уже произошло в России, но чего еще нет в Украине. И мы помним высокий уровень милитаризации российского общества, его общественного сознания, мы помним, как покойный Патриарх Алексей II освящал ядерное оружие. Для украинских православных верующих это далекое, украинцы значительно более миролюбивый народ, и Патриарх Кирилл этого не учел потому, что считал необходимым пользоваться у нас не нашими, а российскими эталонами. Крымская часть визита Патриарха Кирилла была наиболее политизированной. Крымское общество ожидало, что Патриарх, который посетил Херсонес впервые за 420 лет, должен бы четко почувствовать его надежды. Так, крымчане с благодарностью встретили бы слова Патриарха, если бы он вспомнил сотни тысяч русских военных, чиновников, духовенства, без суда убитых в Крыму во время красного террора, ведь освящение крестов восстановленного Александро-Невского собора давало для этого прекрасный повод. И если бы Патриарх Кирилл поднял эту тему, это имело бы очень важное значение для всего российского общества, но он этого не сделал. Патриарх не поднял также тему о гибели крымских татар во время депортации, ведь в те времена, в 40-е годы, церковь также испытала гонения, и если бы Патриарх более уважительно отнесся к истории Крыма, это помогло бы единству украинского общества, о котором Патриарх так много и беспредметно говорил. Если бы Патриарх все это вспомнил, то это бы содействовало развитию диалога между крымскими мусульманами и крымскими православными верующими, между Духовным управлением мусульман Крыма и крымской епархией УПЦ МП, поскольку известно, что этот диалог сейчас отсутствует, а он назрел, потому что накопилось очень много нерешенных вопросов в отношениях мусульман и православных, которые усложняют жизнь в Крыму, провоцируют такие явления, как политический ислам и политическое православие. Можно было бы также ожидать от Патриарха Кирилла осуждения такого явления, как политическое православие, ведь Духовное управление мусульман Крыма публично осудило политический ислам и объявило борьбу с ним. А эти два явления для Крыма является актуальными и опасными. Для полноценного христианско-мусульманского диалога в Крыму нужно было бы также определенное покаяние русской православной церкви за ее участие в государственной политике ХVIII—XIX и начале ХХ веков за завоевания, преследования, притеснения мусульман, за отбирание у них вакуфных земель и передачу их православным монастырям, церквям. А русская церковь тогда была государственной, и нынешняя московская патриархия сегодня несет определенную ответственность за ту агрессивную политику. Поэтому как раз было бы правильно Патриарху Кириллу высказать свое отношение к этому, ведь мы знаем, что Папа Римский извинялся перед мусульманами за крестовые походы, перед иудеями — за преследования. Если сравнивать визит Патриарха Кирилла с визитами Папы Римского, Вселенского Патриарха Варфоломея, и даже Алексия II, то именно он является наиболее политизированным. Даже визиты Алексия II были значительно больше пастырскими, чем сейчас. Хотя они и несли определенную политическую нагрузку, но они были направлены, в первую очередь, к пастве. И если сравнить миллион паломников, которые пришли во Львов встретиться с Папой Римским, и всего на всего 10 тысяч верующих, которые пришли к Патриарху Кириллу в Херсонес, в «колыбель» православия, как утверждает РПЦ, то станет понятно, что Патриарху РПЦ похвастаться нечем. Зато в Херсонесе был полный набор политических деятелей — функционеры Партии регионов, многие политики, депутаты, даже экс-президент Украины Леонид Кучма. Это и говорит о том, что этот визит прежде всего рассчитан на определенных политиков, и на часть украинской власти, а не на верующих.
Тарас ЛИТКОВЕЦ, политолог, преподаватель кафедры политологии Волынского национального университета имени Леси Украинки, политический обозреватель радиостанции «Луцк»:
— Душепастырским, без сомнений, был визит в Украину Папы Римского Иоанна Павла II и в известной степени — прошлогодний визит Вселенского Патриарха Варфоломия. Отнюдь не душепастырским, а чисто политическим был вояж Патриарха Кирилла. Недаром журналисты и политологи говорят, что Алексий, а теперь и Кирилл, — это «кремлевские замполиты». Хотя в России церковь якобы отделена от государства, однако православие на деле является государственной религией, как это было при Российской империи. В каждом городе, где выступал Кирилл, он говорил о политических вещах, идентичных словам Путина, Медведева или Лаврова. Производил впечатление не духовного лица, а российского, я бы сказал, великодержавного чиновника. Поэтому если его еще воспринимали в Донецке и Крыму, то в Ровно уже не воспринимали, а в Луцке он находился очень непродолжительное время. Вместо этого на встречу с Папой Римским ехали не только католики, даже не христиане. Он говорил не о политических вещах, а об общечеловеческих, которые близки всем — от мусульман до религиозных нигилистов. И ощущения, что за ним стоят интересы Ватикана, не было. Его встречали сотни тысяч людей, и еще до сих пор место во Львове, где он выступал, является местом для паломничества. Тогда и речь не шла о каких-то протестных акциях. Как известно, отношения Украины и Польши — довольно непростые, между нами 700 лет противостояния, а последнее закончилось лишь полстолетия назад. То есть еще живы участники и жертвы тех конфликтов. Однако когда люди ехали на встречу с Каролем Войтилой, то забывали, что он по происхождению поляк. А Кирилл — не просто россиянин, а, я бы сказал, великорос. Во всяком случае, таким он показал себя во время визита в Украине. Поразило, что из его уст звучали удивительные вещи, в частности, о том, что на Западной Украине сторонникам УПЦ не дают строить новые храмы. Это чистой воды дезинформация, потому что, например, на Волыни до 70% всех верующих — это прихожане именно так называемого московского патриархата, и этот патриархат у нас значительно более мощный, чем киевский.
Николай КОЗЛОВЕЦ, докторант Киевского национального университета имени Тараса Шевченко, Житомир:
— Папа Римский Иоанн Павел II был настоящим гуманистом ХХ века, который выполнял большую пастырскую миссию, задал высокие гуманистические критерии и параметры развития мирового содружества, в том числе — на ХХI столетие. Тот визит был не политизированным, имел действительно паломнический характер, с искренним и откровенным переживанием за Украину, ее народ, проблемы мира и безопасности. Визит Вселенского Патриарха Варфоломия в июле 2008 года, в дни празднования 1020-летия Крещения Руси, был коротким, но больше выглядел пастырским и просветительским. Хотя тогда речь шла о переходе УПЦ Киевского патриархата в лоно Константинопольской православной церкви. Приезд Московского Патриарха Алексия II в Украину в те же дни также можно считать больше пастырским. А нынешний визит Патриарха Московского и всия Руси Кирилла, невзирая на заверение патриаршей группы медиа-поддержки в противоположном, оказался преимущественно не паломническим, а политическим. О многом говорит география его поездок, включающая территорию Украины с севера на юг, и от востока на запад, и похоже, что его маршрут определялся не в Киеве, а в Москве. Создается впечатление, что обращением к святыням Киевской Руси он намеревался сделать Киев либо российским, либо даже своим собственным Константинополем. Довольно странным выдается и нивелировка фигуры Митрополита Киевского и всия Украины Владимира (Предстоятеля УПЦ МП). В то же время, наши некоторые политики активно «светились» на фоне Кирилла. Это должно не только льстить самолюбию Патриарха Кирилла, но и соотноситься со следующими президентскими выборами в Украине. Из уст Кирилла постоянно звучат слова об единстве, о православных ценностях, причем как альтернативные западным. Произносится антизападная риторика, которая на фоне призывов к православному единению России и Украины имела явный политический оттенок с непринятием либеральной идеологии, настоянии на каком-то особом православном пути. Кирилл — самодостаточная и амбициозная фигура, и он может пожелать играть большую роль не только в духовной, но и политической жизни России. Пока же он собирает паству. А направленность идет на то, чтобы оттянуть Украину от Европы и втянуть нашу страну в российскую геополитическую орбиту. Это и урок для наших политиков, и предлог для размышлений о нашей независимости, ментальности, национальной идентичности. Потому что Кирилл вел себя у нас как хозяин, а не как иностранный гость. Нашим политикам, вместо того, чтобы заниматься самоедством, особенно это касается представителей национально-демократического лагеря, есть повод задуматься о том, что их должно объединять, чтобы гарантировать сохранение независимости Украины.
Валентин ЕРМОЛЕНКО, историк, Центр политического анализа, Днепропетровск:
— Церковь в Украине отделена от государства, но отнюдь не от политики. В условиях внутреннего конфликта отечественного православия, носящего политическую же подоплеку, визит любого лидера мирового христианства, а тем более патриарха всея Руси, объективно не может иметь исключительно пастырскую составляющую. Но предыдущие визиты иерархов, в том числе приезд в Украину Алексия II, политизировались преимущественно украинской стороной, стремившейся извлечь из таких визитов те или иные идеологические дивиденды. Патриарх Кирилл же в свое первое посещение Украины сам пошел «навстречу политике», весьма охотно обсуждая с политиками и публично комментируя мирские проблемы украино-российских отношений, а также ситуацию в Украине и мире в целом. Идеологический вектор при этом направлен на освящение кремлевского тезиса о «нерасторжимом единстве народов России и Украины». А весьма красноречивым и символичным свидетельством истинных целей патриаршего визита стала просьба Кирилла предоставить ему исключительное право на двойное (российское и украинское гражданство). Лучшую рекламу идеи политической реинтеграции постсоветских православных территорий для паствы УПЦ (МП) придумать сложно.
Дмитрий БИЛЬКО, аспирант кафедры философии Донецкого национального университета:
— Из всех пастырских визитов украинцам, наверное, больше всего запомнится визит Кирилла. Прежде всего, потому, что он был очень тесно связан с политикой. Визит Павла II, наверное, имел меньше политического подтекста, из-за того, что жажда геополитического влияния Европы на Украину не так сильна, как у России. Как бы нам того ни хотелось, не вписаны мы еще в европейский контекст. С другой стороны, само по себе понятие пастырства включает в себя не только религиозные дела, но и светские, политические в том числе. На Донетчине приезд Кирилла в основном был воспринят очень положительно. Этот визит делал акцент на якобы историческом единстве двух народов и подтверждал то, что мы едины в духовном плане, что соответствует ожиданиям донетчан. Многие не понимали, что мотивация здесь в первую очередь геополитическая, а уже потом духовная. Кирилл красиво артикулировал свою позицию, поэтому визит был убедителен для паствы. Люди поняли политические и духовные посылы Кирилла, на которые им нужно ориентироваться.
