— Леонид Макарович, вначале о том, что сейчас у всех на устах — победа Барака Обамы и что она означает для Украины. Скажем, будет ли Обама так, как республиканцы, убеждать Меркель и Саркози дать Украине ПДЧ в декабре?
— Не думаю, что он с этого начнет. Но он, безусловно, выскажется однозначно, что Америка поддержит евроатлантические устремления Украины. Но дело в том, что Европа-то против. Уже были высказывания в Германии и в других странах, что в нынешней ситуации ПДЧ для Украины — это иллюзия. И что бы ни делал Обама, нельзя помочь стране, которая не знает, чего хочет. Ну, как можно помочь Украине, если она не может выйти из политического кризиса? Она бьется за власть. Она не может объединиться даже в самой власти. Когда месяцами не общаются Президент и премьер-министр. Позавчера видел Луценко, он мне говорит: «Уже шесть месяцев не могу дозвониться к Президенту». Это же не просто какие-то посиделки. Это же власть! Даже если тебе не нравится министр — ты должен с ним встречаться, слушать его, что-то советовать... Но так, как поступает Президент — это уже не власть, это — коммунальная кухня. Где женщины собрались возле кастрюль и ругаются, кто умнее, кто глупее.
— Некоторым министрам везет больше. Например, на днях Президент вызывал к себе не Банковую Виктора Пинзеныка и Богдана Данилишина, давал ЦУ по поводу экономического кризиса. Сейчас, кстати, и Президент, и премьер наперегонки пытаются минимизировать последствия кризиса. Как вы считаете, нынешняя власть в целом может ответить на встающие перед страной вызовы?
— Действительно, ситуация сложная во всех отношениях. И мы не можем предвидеть что будет завтра. И если это не сможет объединить и повысить уровень ответственности власти (Президента, премьера, главы Верховной Рады, самих депутатов и представителей власти на местах), тогда можно сказать, что нам никто не поможет. Даже сам Бог не поможет. В критическое время людям свойственно задумываться о том, что будет завтра. Хотя бы инстинкт самосохранения должен сработать. Позаботиться если не о стране, то хотя бы о своих близких. О детях, о внуках. А если этого не происходит, значит, власть затмила разум. И человек уже ничего не слышит, кроме биения сердца в ритме гимна Украины, и ничего не видит, кроме президентского штандарта, с которым не расстается нигде. Даже на шоу с флагами приходит. Говорят, от великого до смешного один шаг. Атрибуты и символы власти, самовозвеличивание — это уже перешло в манию. Нельзя возвыситься креслом. Можно возвыситься умом, а унизиться дуростью. Третьего не дано.
— Вы сейчас так тонко намекнули на шоу на «Интере». И там, кстати, прозвучала резонансное заявление Тимошенко. Она сказала, что нужно национализировать заводы, если будут увольнять людей. Вы считаете, это было правильное заявление?
— Как премьер она не могла иначе отреагировать. Многие предприниматели в свое время за бесценок взяли в собственность заводы, накопили за это время колоссальные средства. Часть из них находится в разных оффшорных зонах. Уже не знали, что делать с этими деньгами: что купить, что построить, на чем летать. И теперь, когда пришел кризис, они бегут к правительству и говорят: «Помогайте нам. А то придут наши рабочие и будут вас бить». А эти рабочие, между прочим, сделали их миллиардерами. И с какой стати люди за свои налоги должны теперь их спасать? Это уже предел наглости. Так что премьер не могла сказать иначе. Думаю, что «национализация» — это несколько преувеличено. Но согласиться с тем, что люди будут незаконно освобождаться от работы и лишаться последнего куска хлеба, она не могла.
— Но с другой стороны, есть объективные обстоятельства: не покупают продукцию завода. И что тогда делать?
— Не покупают по той цене, которая есть. Насколько я знаю, только Ахметов за эти годы как-то модернизировал предприятия. Он, кстати, недавно заявил, что не будет обращаться за помощью к правительству и сам решит свои проблемы. А все остальные, вместо того, чтобы вкладывать деньги в модернизацию, выдавливали из устаревшего оборудования последнее. Уже нигде в мире нет домен. А у нас: пока дымят — пусть дымят. А деньги в карманах не дымят. Поэтому не надо говорить: мы не предвидели. Надо говорить: мы ничего не делали. Ни собственники, ни власть. Верховная Рада вместо того, чтобы принимать законы, создавала ЕЦы, разваливала коалиции... Виноваты все. Один залезал в чужие полномочия, другой брал на себя несвойственные функции.
— В последнее время много критиковали главу Нацбанка Владимира Стельмахом. Как вы считаете, насколько обоснованна критика НБУ?
— Я работал со Стельмахом еще во времена своего президентства. И могу сказать однозначно — этот человек профессионал. Найти крайнего — легче всего. Я общался с послом США, и он мне рассказал, что глава американского Нацбанка, ведущий финансист, сам признал, что были допущены ошибки. Сам признал! Говорить, что Стельмах действовал идеально, я не могу. Но, с другой стороны, я абсолютно не приемлю, когда хотят во всей этой финансовой неразберихе обвинить одного Стельмаха.
Вы помните, как коммерческие банки раздавали кредиты направо и налево без справки о доходах? Т.е. вся система, извините за выражение, работала хреново. А сейчас вешать всех собак на Стельмаха — это неправильно. Не он один виноват. Опять таки, виноваты все.
— Леонид Макарович, давайте от экономики перейдем к политике. Едва ли не самый главный политический вопрос сейчас — будут ли выборы?
— Я не хочу, чтобы за счет выборов и денег налогоплательщиков устраняли от власти неугодных людей. В 2007 году наказали изменника Мороза, теперь нужны выборы, чтобы наказать «изменницу» Тимошенко. Так я должен ходить на выборы, платить как налогоплательщик деньги, чтобы кто-то расправлялся со своими врагами? Если это ваши личные враги, так выясняйте с ними отношения сами. Поэтому я официально сказал на программе Шустера, что я больше на выборы не пойду. Я не хочу идти на выборы, понимая, что из этого ничего не получится.
Сегодня выборы для чего? Убрать Тимошенко, перераспределить кресла, а потом как будет. Снова все повторится сначала. Сегодня выборы не только не нужны, они — опасны. Потому что все пойдут «в поля», и страна останется без управления.
Думаю, выборы все-таки будут, но без нового закона они ничего не изменят. А если хватит ума принять новый прозрачный, открытый закон о выборах, то все изменится. Поверьте мне! Если будут отрытые списки, то нужно будет в округ выставлять представителя партии. Дурака выставить нельзя, потому что конкуренты выставят умнее — и он победит. Вот если решат этот вопрос, то можно идти на выборы. Тогда, возможно, власть изменится.
— Еще один резонансный вопрос — отключение российских каналов, которые уже частично возвращают в эфир.
— Мое мнение такое: сегодня, в период экономического кризиса и политической неразберихи, нецелесообразно делать шаги, которые возбуждают народ. Но, в принципе, разобраться с этим надо. Спокойно, взвешенно, открыто, чтобы это не было как гром среди ясного неба. А так мы имеем массу недовольных людей. Сейчас, кроме российских каналов, у нас есть масса проблем, которые нужно решать.
— Леонид Макарович, а лично вас кризис как-то коснулся, забрали ли вы деньги из банка?
— У меня сын имеет немного денег, жена — несколько тысяч. Я имею. То есть не на одном счету, каждый имеет свой счет. Я ничего не делал, и никто из моих близких не ходил за деньгами. Я верю, что мы выйдем из этого кризиса. А если что-то потеряю, так не я один.
